Онванар единственный, рядом с кем он ощущал себя более менее спокойно. Но он панически боялся рассказать о своих проблемах, чтобы не портить отношения. То единственное нормальное, что осталось в его жизни.

Когда он впервые увидел меня, то принял за девушку. Он даже влюбился и фантазировал обо мне в женском образе. Он заметил, что я напуган и прячу волосы и лицо за капюшоном, видел отражение себя. А потом Ибранин испытал шок от преображения. Я больше не боялся, ходил и дразнил всех вокруг своей красотой и улыбкой. Это ещё сильнее усугубило его ненависть к себе. Он считал себя неправильным, бракованным, неполноценным. Он был уверен, что мы с Онванаром любовники и счастливы, не понимал, почему тогда ему так плохо.

Когда мы вышли из кабинета и его бос прикоснулся ко мне, мир Ибранина разбился на осколки. Простой жест, картинка довольным происходящим эльфов будто ударила его по голове, стала последней каплей в переполненной чаше. И он поехал кукухой окончательно, это был истеричный смех. Он перестал быть живым, окончательно потерял связь с реальностью. Он смеялся над собой как огрызком полноценного эльфа. Он не мужчина, не женщина, он непонятно что. А раз он не эльф, то ему незачем бояться посмертия. Ему сразу же стало легче от этой мысли.

Зачем он терпел всё это столько времени? Почему раньше не понял, что смерть для него лучший исход? Он ведь не эльф! Ну и что, что нет права на посмертие, на нормальное захоронение в священном дереве, где душа будет храниться до скончания веков? Он просто исчезнет, растворится, сожрут демоны. Да какая разница? Разве будет хуже того, что сейчас?

Ситуация Ибранина была похожа на мою, и в то же время кардинально отличалась. Воистину, всё познаётся в сравнении! Этого мужчину сломали окончательно. Пытались сделать гея, не вышло. Тогда решили заставить почувствовать себя женщиной, но снова мимо. В итоге, он перестал ощущать себя представителем своей расы. Он вещь, по недоразумению живая, но это мелочи. Как только он придёт в себя, то сделает всё, чтобы исправить.

Он потока сознания Ибранина меня вырвал Рэй и мне тут же стало плохо. Меня тошнило, было сложно дышать из-за рвотных позывов. Я и сам не понял, когда вышел из сознания парня и попал в Реальность. Но меня рвало жидкостью в миску.

Когда всё вышло, стало легче и я вдохнул полной грудью. Меня трясло, я сидел на полу возле кровати, подогнув под себя ноги. Волосы держал находящийся рядом Онванар.

— Ты в порядке? — он обеспокоенно всматривался мне в лицо.

Хотел ответить, но понял, что не смогу, так как вызову новый приступ тошноты, и просто кивнул. Мужчина встал и потянул меня вверх, но я знал, что если поднимусь, то станет хуже.

— Я посижу, — тихо сказал я, после чего сглотнул подступивший неприятный ком.

— Я ведь говорил, что не менталисту, не профессионалу, нельзя проникать в разум другого! Чудо, что он вообще вернулся! — голос Иналема был полон превосходства.

Меня начал наполнять гнев. Я повернулся и посмотрел на эту мразь.

— Выродок, ты ведь ломал его, — сказал я и все тут же посмотрели на меня. — За что? Зачем ты это делал с ним? Это потому что он отщепенец?

От всплеска адреналина перед глазами поплыло и меня снова вырвало.

— Как ты узнал? — воскликнул Онванар. Остальные же начали перешёптываться. Сейчас здесь находилось около полутора десятков зрителей, пусть большинство из них и стояли в коридоре. Не все знали, кто такой Ибранин.

Я перевёл взгляд на Руалианета. Он единственный кроме манталиста и начальника, кто не перешёптывался. Он просто смотрел на спящего парня с явным беспокойством, не знал, куда деть руки. То рукава поправлял, то ворот.

Поняв, что я смотрю на него, сказал:

— С ним ведь всё будет в порядке?

Я усмехнулся. Вот ведь ублюдок, он ещё спрашивает!

— Нет, с ним уже никогда ничего хорошего не будет. Он сломан и не подлежит восстановлению. В том числе твоими стараниями.

Менталист хмыкнул и закатил глаза:

— Может хватит слушать чушь от профана?

— Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Онванар, смотря на меня.

Неудобно было с пола смотреть вверх, так что постарался встать, облокотившись на кровать. Полковник тут же приблизился и поддержал меня за руку. Голова немного кружилась, но уже не тошнило, что хорошо.

Я медленно и громко назвал все девять имён, а потом повернулся к Онванару и посмотрел ему в глаза:

— Ты обязан предать их суду, слышишь?

— Но за что?

— Ты так ничего и не понял? — я покачал головой, продолжая смотреть в его глаза с сожалением. — Хорошо, я скажу это вслух. Они многократно насиловали его и ломали личность. Своего достигли, он сломлен окончательно. Когда проснётся, будет пытаться убить себя. Он уже всё решил. Его состояние настолько ужасно, что жить он боится сильнее, чем умереть.

Стало совсем тихо. Онванар хмурился, сверля меня взглядом и продолжая поддерживать за руку.

— Ты понимаешь, насколько это серьёзные обвинения?

— Обвинения? — я усмехнулся и вытянул руку в сторону кровати. Ибранин время от времени тихо стонал, хмурился и дёргался от кошмаров, но пока не просыпался. — Он уже потерян, его не вернуть. Ты не знаешь, что я видел. Ада не будет на этих землях? Возможно. Ведь ад уже здесь. Ад в его душе. Он живёт в аду уже долгое время. Когда он попал сюда? Сколько это уже продолжается?

— Пять лет. Он здесь пять лет, — после паузы ответил Руалианет. — Но неужели ничего нельзя сделать?

— Поздно. Уже поздно. Я неясно сказал? Он не считает себя эльфом. У него полная потеря самоидентификации. Он не знает, кто он. Как вести себя, кем быть, что думать. Он потерян. Он не мужчина, не женщина, не эльф. Он никто, пустое место, вещь. Он ваша игрушка, считает ошибкой, что ещё жив, думает исправить, как придёт в себя. Он испытал облегчение, когда принял решение умереть. Теперь вы понимаете, что с ним сделали? Ибранина больше нет, вы стёрли его существование из этого мира. Остался лишь один штрих.

Для наглядности я провёл большим пальцем у своего горла.

— Ты что такое говоришь? — ужаснулся Онванар и я перевёл на него взгляд.

— Его мысли. То, о чём он думал в последние минуты. Если не хочешь, чтобы он сам себя убил после пробуждения, кто-то должен находиться рядом. Вот только кроме себя и тебя я никому не доверю это. Ну и друзья твои майоры.

— Я могу присмотреть за ним, — подал голос Руалианет, но я проигнорировал его.

— Я распоряжусь, — Онванар отпустил меня. Дождался, пока я кивну, после чего ушёл.

Я сел на край кровати и поинтересовался у Рэя, может ли он избавить парня от кошмаров. Тот согласился.

«Ты можешь ещё поискать его воспоминания о прошлом? Что было до Найатиса?»

«Не знаю, сколько это займёт времени», — признался он.

«Пока до утра, я позову тебя».

Через два часа я находился в комнате Онванара, тот снова попросил меня остаться, пока не уснёт. Мы уже поужинали в столовой, я даже немного успокоился и отпустил ситуацию. Смысл переживать о том, что не исправить? Ибранин потерян навсегда, его смерть — вопрос времени.

Пользуясь моментом, рассказал Онванару то, что не успел, про земли Алдаласара и самого дендроманта. К тому моменту он уже лёг, а я сидел на стуле рядом.

— Он пригласил тебя? — мужчина искренне удивился.

— Я попросил и он согласился. В любом случае, смогу вернуться только через полгода, ты ведь понимаешь. И то недели на две. Если дольше проживу с ним, то, возможно, смогу найти зацепки.

— Адмир, скажи мне честно. Ибранину действительно не помочь? — после небольшой паузы Онванар вновь вспомнил об этом смертике.

— Я не знаю, можно ли вообще хоть что-то сделать. Там такая каша в голове… Я не специалист. Кто будет этим заниматься и не навредит ему? — пожал плечами.

— Мне показалось, что Руалианет беспокоится о нём.

— Он причастен ко всему этому, — я скривился в отвращении. — Не хочу даже вспоминать всё это, настолько отвратительно. Если хочешь узнать моё мнение, честное, то… Лучше убить его, пока спит. Либо позволить после пробуждения. Это всегда будет с ним, он не сможет быть счастливым в этом месте. Да и вообще, нигде не сможет. Как вообще можно жить после такого? Я не представляю.