Гарольд, казалось, не чувствовал ничего подобного. То ли он успокоился, когда она ему отказала и передумал жениться на ней, приняв невозможность подобного брака, то ли чувства его охладила ее пощечина, но он вел себя так, будто Кейт уезжала погостить к отцу и скоро вернется. Был накрыт обед в малой столовой на двоих, где они отметили завершение книги, и Гарольд поднял бокал за успех публикации. Он что-то говорил Кейт, а она только смотрела на него, понимая, что видит его в последний раз. Завтра она отправится к отцу, потом в Лондон, а вернувшись станет миссис Мортон, навсегда оставив мечты о красивой сказке. Возможно, она назовет в его честь своего первого сына. И будет искать в ребенке черты лорда Гарольда, хотя, конечно, похож он будет на Энтони.

Конечно же Гарольд предоставил ей карету с гербами. Велосипед погрузили на крышу, и Кейт смотрела, как Гарольд стоит на пороге дома, смотря ей в след.

Он совсем не выглядел расстроенным. Он все утро улыбался, и сообщил Кейт, что очень гордится своим вкладом в ее труд.

— Я бы хотел увидеть свое имя на обороте, — сказал он, когда Кейт спустилась в холл и смотрела на него, стараясь запомнить каждую его черту.

— Я обязательно подпишу, что благодарна вам за предоставление материалов и помощь в работе, — проговорила она.

Голос с трудом слушался ее.

— Благодарю вас, — он взял ее безжизненную руку и поднес к губам.

Кейт вздрогнула от его прикосновения.

— Прощайте, лорд Гарольд, — произнесла она, стараясь не разрыдаться, — мне было очень приятно ваше общество.

Он не успел ответить, как Кейт подхватила платье и бросилась к карете. Слезы душили ее, но она не могла позволить себе плакать перед ним. И так он, наверное, считает ее сумасшедшей. Его терпение было безгранично, и незачем больше испытывать его.

Карета тронулась, и Кейт смотрела на его удаляющуюся фигуру. Он совсем не был расстроен. От этого ей стало еще хуже. Ей даже показалось, что лорд Гарольлд улыбается. Или это показалось?

Когда карета выкатилась за ворота парка, Кейт наконец дала волю слезам. В карете время пролетит быстро. И когда она войдет в дом отца, на лице ее должна сиять счастливая улыбка.

…

Мистер Лоренс был очень рад видеть Кейт. По такому случаю он даже поднялся на ноги, и долго обнимал ее. Кейт положила перед ним рукопись, и отец написал письмо издателю, чтобы тот принял его дочь с очередной книгой. Счастливая, что отец чувствует себя неплохо, Кейт после обеда и рассказов про Энсфилд Холл принялась стучать по клавишам старой машинки. Несколько дней работы — и книга готова.

В перерывах между работой отец расспрашивал ее о Энсфилде, о том, какой там дом, много ли слуг, и каков сам герцог Ретлент.

— Папа, тебя же никогда раньше не интересовали все эти дворцы и герцоги, — говорила она, боясь расплакаться прямо при нем.

— А теперь интересуют, — усмехался он в усы, — детка, а сам герцог добр ли? Что он за человек?

Кейт замялась, сжимая губы. Что ей сказать отцу про лорда Гарольда? Как представить его так, чтобы отец не догадался, какие чувства испытывает его дочь? Как рассказывать о потерянном возлюбленном так, чтобы не разрыдаться?

— Он... — голос ее задрожал, — он очень сдержанный и мягкий человек, — проговорила она, — и... он добр к тем, кто ниже его по социальной лестнице. Но очень требователен к себе подобным. И к себе тоже. Тоже требователен. А еще он очень хорошо знает все про море... и помогал мне писать главы про корабли. Без него я бы так быстро не управилась.

— Надо обязательно упомянуть его в предисловии, Кейт, — сказал отец, — раз уж его помощь была настолько существенна.

— Конечно, — кивнула она, а потом вдруг рассмеялась.

На обложке книги будет стоять имя отца. Профессор Кларк Лоренс. А в предисловии окажутся слова благодарности герцогу Ретленту за неоценимые услуги. И только имени Кейт не будет ни на обложке, ни в предисловии.

— Что так развеселило тебя, дочь моя? — спросил мистер Лоренс, смотря на Кейт с привычной нежностью и немного хитро.

— Да так. Ничего папа. Я обязательно выражу самую искреннюю признательность лорду Гарольду в предисловии.

…

Мистер Мортон явился через три дня. Кейт ждала его намного раньше, но впервые в жизни Энтони медлил. Она хотела уже сама съездить к нему, но отец удержал ее от визита.

— Пусть Мортон сам едет, — говорил он, — незачем невесте ехать к жениху.

На Энтони был новый костюм, сидевший на нем, как влитой. И велосипед у него тоже был совершенно новый, ничуть не хуже велосипеда Кейт.

— Ты разбогател, Энтони? — удивилась Кейт, но он отмахнулся, сказав что-то про необходимые вложения в технику.

— Велосипед должен быть исправен, — добавил он, — старый у меня совсем развалился.

Они отправились на свое любимое место у речки, где Кейт разложила скатерть с пирожками, и где они снова, как встарь, сидели вдвоем, слушая пение птиц и наслаждаясь красотой природы. Кейт смотрела на Энтони обреченно. Он совсем не изменился. Только вот желание ее связать с ним жизнь, куда-то улетучилось. Кейт выросла с мыслью, что когда-то станет женой Энтони. Как и Энтони жил с мыслью, что женится на Кейт. А теперь они смотрели друг на друга, как чужие люди. И если раньше им всегда было о чем поговорить, то теперь Кейт понимала, что ей нечего ему сказать.

Она привыкнет. Кейт закрыла глаза. Она привыкнет к нему снова. Она будет ему хорошей женой. И не назовет сына Гарольдом из уважения к своему мужу.

— Нам нужно серьезно поговорить, Кейт, — Энтони доел пирог и отряхнул руки.

— Ты хочешь поговорить о свадьбе? — спросила она, обреченно, — тут нечего решать, я могу купить в Лондоне приличное платье. А гостей позови сам, кого пожелаешь, мне все равно.

— Кейт... — он встал, прошелся перед ней и остановился, отводя глаза, — Кейт, поверь, мне не легко даются эти слова... Но я хочу попросить тебя...

Она замерла, не понимая, что происходит.

Тут Энтони Мортон встал на одно колено. Кейт вскрикнула, и отползла от него как можно дальше, пока не уперлась спиной в дерево, под которым сидела.

— Кейт, я прошу просить меня. Я умоляю простить меня!

— Что случилось, Энтони?

Кейт запаниковала, видя, как меняется его лицо. Он сжал рукой лоб, и смотрел на нее полными раскаяния глазами.

— Кейт. Ты мне как сестра. Я всегда любил тебя, как сестру. Но... — он отвернулся, боясь встретиться с ней взглядом, — но я полюбил другую. Кейт, прости меня! Я не знаю, как вымолить у тебя прощение! Но я прошу, умоляю, вернуть мне мое слово!

— Что? — она сидела, пораженная и не понимала, что происходит.