...

Вечером Кейт спустилась вниз, в библиотеку. Она забыла записи на столе, поэтому шла с фонарем в руке по темной лестнице. Дом спал. Сэр Френсис уехал в Лондон по делам, а лорд Гарольд ложился рано. Еще бы, если он страдает от отравления сахаром, то Кейт вполне понимала его состояние. Завтра она воспользуется тем, что сэр Френсис отсутствует и незаметно заменит старый сахар на новый. Сэру Френсису не обязательно знать о том, что задумала Кейт. Возможно, она не права. Возможно, лорд Гарольд болен чем-то еще. Но с тех пор, как она перестала класть сахар в чай, тошнота больше не посещала ее.

Наверно, яд накапливается в организме, решила Кейт. Наверно, кому-то выгодно медленно убивать лорда Гарольда, выдавая его болезнь за последствия ранения. Возможно, этой особе выгодно и сэра Френсиса убить, но она не знает, что он не употребляет сахар... Кейт терялась в догадках. Могла ли далекая кузина из Линкольншира таким образом расчищать дорогу к титулу своему сыну? Или это месть леди Клайн? Возможно, покидая дом, она перемешала сахар с каким-то ядом?

Она вошла в библиотеку, прошла к своему столу. Лампа выхватывала из темноты стол, стул, приборы для письма и сами папки, аккуратно сложенные в углу. Кейт взяла тетрадки и собралась идти обратно, когда вдруг заметила, что на одном из столиков в комнате лежит раскрытая книга.

Она узнала бы ее из ста.

Кейт подскочила к книге, склонилась над ней, боясь, что упустит что-то важное. Поставила фонарь рядом с книгой.

Книга была раскрыта почти что в конце. Страница ее, где лежала закладка, была разрисована драконами и колесницами. А заклинание, что кто-то перепечатал на английском на белый лист, лежавший сверху, гласило:

“Нить жизни старшего брата обрываясь, оставляет младшего богачом. Невеста, что мечтает о старшем, должна сделать правильный выбор, чтобы не стать вдовой раньше срока. Для этого необходимо избегать сладкого и слушать свой разум. Возьми немного своей крови, соедини ее с углем, и пусть младший брат перемешает этот уголь. Он тут же полюбит невесту старшего. Таким образом можно избежать вдовства и получить заветный титул”.

Кейт смяла лист.

— Не выйдет, — сказала она зло, — не выйдет, кто бы ты ни был!

Лорд Гарольд болел еще около недели, но вскоре начал спускаться вниз, выходить на улицу, и прогуливаться по дорожкам парка. Кейт решила ничего не говорить ему о сахаре. Она просто высыпала сахар в принесенный с собой пакетик и насыпала в сахарницу того сахара, что купила и приготовила сама. Пакетик она намеревалась отдать аптекарю, чтобы тот определил, что еще, кроме собственно сахара, оказалось в опасной смеси.

Как только, к великой радости Кейт, лорду Гарольду стало лучше, он тут же стал сторониться ее. О поцелуе в его кровати она могла только вздыхать. Больше он не приглашал ее на завтраки, он не спускался к обеду, и вечера он тоже проводил у себя в покоях. Кейт не знала, чем он занимается целыми днями, но не хотела его тревожить. Возможно, ему нужно побыть наедине с собой, а возможно, у него есть причины избегать ее. Кейт сидела, подперев голову, и даже не пыталась работать. Лорд Гарольд, конечно, все еще любит леди Арабеллу, думала она, и сильно переживает, что она выбрала не его.

Насколько тяжело мужчине, тем более такому знатному и гордому, как лорд Гарольд, оказаться в роли проигравшего? Кейт злилась на себя за то, что ничем не может ему помочь. Что ее любовь, которую он не может принять по сравнению с любовью леди Арабеллы? Прекрасной, образованной, знатной? Теперь, когда она уехала, лорд Гарольд, конечно, сожалеет о такой потере. Кейт хотела бы утешить, его, но не умела. Не знала как. Он не желал общаться с ней, и она не смела обратиться к нему первой.

Их столкнул случай.

Кейт гуляла в парке, наслаждаясь последними летними днями. Она получила письмо от мистера Мортона, где он просил ее поспешить с работой. Отец ее был совсем плох. Расстроенная, она бродила в парке, потому что работа падала у нее из рук. Ей осталось совсем немного, но известие об отце окончательно выбило ее из колеи.

Лорд Гарольд сидел на берегу озерца, посреди которого возвышалась белая беседка.

Кейт остановилась, залюбовавшись игрой солнца в его волосах. Будто почувствовав ее взгляд, лорд Гарольд обернулся. Синие глаза остановились на ее лице.

— Посидите со мной, мисс Кейт? — спросил он, — тут очень красиво.

Она подошла и села рядом. Озеро действительно было очень красиво. Некоторое время они молча смотрели на созданный человеком ландшафт, остров с беседкой, которую заливало лучами солнце, дорожки на другом берегу, и большой розарий. Синева озера отражала синеву неба, как большое упавшее на землю зеркало, и в его водах тоже плыли белые облака.

— Я ведь не поблагодарил вас, мисс Кейт, — вдруг сказал он, и она, погруженная в свои мысли, вздрогнула от звука его голоса, — а я обязан вам жизнью.

Кейт посмотрела на него, утонув в синеве его глаз, как в озерах. Зря она села рядом. Ей надо было бежать от него, как можно дальше. Тем более, когда он в таком меланхоличном настроении, что хочется утешить его, прижаться к нему всем телом, и замереть в его объятьях.

Она усмехнулась.

— Тут нечего говорить, лорд Гарольд. Я не могла допустить, чтобы этот человек убил вас. Я вообще не понимаю, как законы дуэли позволяют стрелять в безоружного.

Он отвернулся и стал снова смотреть на озеро. Губы его напряглись.

— Все вполне справедливо. У каждого есть выстрел, и каждый распоряжается им так, как сочтет нужным. Или как сможет.

— Но вы поступили благородно! — воскликнула она.

— Или глупо, — он резко обернулся, — очень глупо, мисс Кейт, посчитав, что леди Арабелла не стоит жизни этого человека. Который, к слову, искренне влюблен в нее.

— Откуда вы знаете?

— Он не был готов уступить ее даже ценой жизни. Или ценой свободы. Ведь никто не сомневается, что если бы он меня убил, все это дело не смогли бы так легко замять, и ему грозило либо разжалование в солдаты, если, конечно, королева была бы милосердна. И казнь, если бы не была. Тем не менее, если бы ни вы, он бы меня убил.

Повисло молчание. Кейт опустила глаза, не желая видеть этого его выражения лица, одновременно расстроенного и злого.

— И мне совершенно невыносима мысль, мисс Кейт, что я обязан жизнью вашим крикам и вашему разбитому велосипеду, — он помолчал, ожидая ответа, но видя, что Кейт не намерена ничего говорить, продолжал, — велосипед я уже приказал купить новый, скоро его привезут. Вы не должны страдать из-за неудачника. Если позволите, я бы хотел отблагодарить вас еще как-то. Возможно, я бы мог выделить для вас приданое, чтобы вы смогли выйти замуж по собственной склонности, а не по необходимости.

Она вздрогнула, как от удара.

— Прошу вас, оставьте деньги себе, — проговорила она, — я не могла позволить убить вас. И не важно, что законы благородства позволяют стрелять в безоружного. Я не могла бы жить, зная, что сидела дома, когда вы умирали. Я... не нуждаюсь в ваших милостях, и никакое приданое не позволит мне выйти замуж за человека, к которому склонно мое сердце!