Жду, желая покачать головой, чтобы остановить его, но не в силах даже пошевелиться, а потом… он захватывает мой сосок зубами, и его тёплый рот посылает жар по всему моему телу. Я издаю громкий стон, слыша, как мои ногти скребут по капоту машины.

— Пожалуйста, прекрати, — шепчу я, но знаю, что он слышит. Он рычит и тянет меня обратно, снова опускаясь к моему животу и начиная стягивать с меня шорты.

Стискиваю зубы.

— Стой, — бормочу я.

Но он не останавливается. Его поцелуи становятся всё ниже, скользя по моим бедрам, когда он пожирает меня, и тепло разливается между моими ногами, почти обжигая от нарастающего желания.

— Стоп! — говорю я.

Он стягивает мои шорты и трусики дальше на мою задницу и спускается вниз, посасывая кожу на животе, всего в сантиметрах от моего клитора. Я поднимаюсь, и рыча ударяю его по лицу.

— Стой, я сказала! Прекрати!

Он замирает, сердито глядя мне в глаза. Пот блестит у него на шее, дыхание становится прерывистым, когда он впивается пальцами в мои бёдра и сжимает руки в кулаки.

— Когда кто-то говорит тебе остановиться, ты должен остановиться! Неужели ты не понимаешь? Ты что, дурак? — кричу я.

Он рычит, хватая меня за плечи и хмуро смотрит на меня. Из его горла вырываются нечленораздельные звуки, но я лишь хмурюсь в ответ.

Его грудь вздымается, и я чувствую жар его дыхания, всё ещё вижу желание в его глазах, и я тоже это чувствую, хотя мне ненавистно признаваться. На мгновение — может быть, дольше — мне захотелось это сделать. На мгновение я снова стала мягкой. Трудно было остановиться.

Но это его вина. Я сказала ему остановиться раз шесть, и, конечно, не привлекала к себе внимания. Мне не обязательно любить первого человека, которого я трахаю, но и бояться его я тоже не хочу. Он как машина. Он пристально смотрит на меня, не отпуская, и я смотрю в ответ.

— Эй, эй, эй, эй, — кричит кто-то, вбегая в гараж. — Прекрати! Мужик, отойди от неё.

Егор подходит, отрывает пальцы Тимура от моих рук и отталкивает его.

— Чувак, она не горожанка, — говорит он Тимуру, держа его за плечи и глядя ему в глаза. Но взгляд Тимура всё ещё на мне.

Я быстро сползаю с капота машины и поправляю шорты, видя, как его взгляд снова падает на моё тело. Не горожанка? Как будто с ними можно так обращаться?

— Чувак, посмотри на меня, — орёт на него Егор.

Медленно Тимур отводит взгляд и наконец встречает взгляд брата.

— Это папина… дочь брата, — объясняет Егор, и я слышу юмор в его голосе.

— Помнишь? Сводный брат, которого он ненавидит? Это его ребёнок, — Егор жестом указывает на меня.

— Она семья. Она погостит у нас какое-то время. Ты не можешь её трахнуть, — добавляет он, смеясь себе под нос.

— Это не смешно! — кричу я. А потом я смотрю на Тимура, который теперь наконец-то приходит в себя. — Что, чёрт возьми, с тобой? Хм?

— Просто расслабься, — говорит Егор. — Он всегда умирает от голода, когда возвращается после долгого пребывания в лесу.

— Тогда пусть ест!

— Это он и делал, — отвечает Егор, взглянув на меня.

Еда.

Ел меня.

Ох, вы чертовски умные, не так ли? Придурки.

Пытаюсь осмыслить происходящее. Тимур наблюдает за мной, слегка склонив голову набок, а затем поднимает большой палец и вытирает уголок рта, как будто после еды. В лесу. Вот что они имели в виду. Тимур исчезает в лесу. Возможно, ему стоит снова исчезнуть.

— Почему ты продолжаешь за него отвечать? — спрашиваю я Егора.

— Потому что он не говорит, — отвечает Егор, поворачивая голову так, чтобы я могла увидеть движение его губ. — Он не говорит с четырёх лет.

Смотрю на Тимура, не зная, как обработать эту информацию. Меня охватывает жалость, но, кажется, он это видит, потому что пристально смотрит на меня. Он застёгивает джинсы и выдёргивает ремень, конец которого щёлкает в воздухе от его гнева.

— Он ещё и глухой? — спрашиваю я, щёлкая пальцами.

— Он прекрасно тебя слышит, — вздыхает Егор. — Он просто не привык… к женщинам…

— Которые ему отказывают? — уточняю я.

— Женщинам нравится, — парирует Егор. — В городе полно таких девушек, как ты.

Тимур бросает на меня ещё один взгляд, а затем разворачивается и направляется вверх по лестнице обратно в дом. Егор смотрит на меня, осматривая мою одежду. Я быстро оттягиваю футболку, но слишком злюсь, чтобы смущаться.

Немой? Он немой? Но он может говорить. Егор сказал, что он не говорит с четырёх лет, но это не значит, что он потерял способность говорить, когда ему было четыре. Почему он не разговаривает? И что он делает в лесу один?

Я всё ещё вижу его глаза, смотрящие на меня сверху вниз, когда он прижал меня к стене и прижался лбом к моему. То, как он посмотрел на меня… Его губы на моих… Мои щеки теплеют.

— Он больше этого не сделает, — говорит мне Егор, поворачиваясь с весёлой улыбкой. — Он не знал, кто ты такая, Алиса. Извини.

Он задерживается ещё на мгновение, а затем поворачивается, чтобы уйти, следуя за братом.

Стою в гараже, задумчиво глядя на мелкие борозды на капоте машины. Всего несколько минут назад я поцарапала краску. Мысли кружатся в голове, словно вихрь. Что было бы, если бы Егор не вошёл? Если бы я не заставила себя оттолкнуть его брата? И насколько в этом могла быть вина Тимура?

Алиса

На следующее утро воздух пронзает смех, и я открываю глаза, прогоняя сон. Это девушка.

Приподнявшись на локтях, я прислушиваюсь, слыша равномерное покачивание чего-то, доносящегося из спальни Егора, а потом стон, за которым следует что-то ударяющееся о стену.

Закатываю глаза и падаю обратно на кровать. Они действительно живут свою лучшую жизнью, не так ли? Наверное, приятно, когда твои приятели по постели приходят к тебе каждое утро на рассвете.

Двери в доме открываются и закрываются, смотрю на телефон — полшестого. Повернув голову, вижу, что мой распакованный чемодан всё ещё лежит на полу рядом с кучей чистого белья, которое я принесла вчера вечером.

Я не закончила собирать вещи. И не переоделась. На мне всё ещё была разорванная футболка, в которой Тимур нашёл меня прошлой ночью.

Воспоминания проносятся в моей голове, и моя грудь начинает подниматься и опадать быстрее, поскольку всё, что произошло в гараже, снова затопило меня.

Кто знал, что я так легко сдамся? Я была готова обхватить ногами любого, кто окажет мне хоть малейшее внимание.

Закрываю глаза, всё ещё чувствуя это. Необходимость его прикосновения. Моя рука находит мой живот под одеялом, и на мгновение я представляю, что это его рука.

Хорошо ли мне было с ним?

Но я моргаю, качая головой. Нет.

Нет.

Сбрасываю одеяло и сажусь. Его поведение было смешным. Что ещё более смешно, он бы не стал пытаться завязать отношения с совершенно незнакомым человеком, если бы в прошлом ему это не удавалось. Ему не нравилось то, что он чувствовал.

Он был возбуждён, а я могла быть кем угодно.

Встав, стягиваю футболку, замечая несколько красных пятен, и проходит всего мгновение, прежде чем меня осеняет.

Кровь.

Кровь оленя.

Фу. Он всё ещё был испачкан, когда прикасался… ко мне. Рычу себе под нос и бросаю футболку в корзину для мусора, половина её цепляется за край и свисает.

Надев новую, беру зубную щётку и пасту, открываю дверь спальни и направляюсь в ванную. Стоны, крики и музыка доносятся из комнаты Егора в коридор, поэтому бросаюсь и распахиваю дверь в ванную, видя, что мой дядя стоит у раковины с полотенцем, обмотанным вокруг талии. Останавливаюсь, его мокрый торс и волосы блестят в тусклом свете, быстро отвожу взгляд. Это большой дом. Было бы разумно добавить вторую ванную комнату.

Открываю рот, чтобы извиниться за то, что врываюсь, но дверь оборудована замком.

Я не виновата, что он им не пользуется.

Через открытую дверь в ванную, которая ведёт из его спальни, видно ту самую женщину, которая была здесь несколько дней назад. На ней обтягивающее красное платье, длинные волосы собраны в хвост, а на ногах чёрные туфли на каблуках. Она целует его в щеку, настолько долго, что на мгновение укусила за челюсть, а затем уходит, едва взглянув на меня. Смотрю, как она спускается по лестнице и исчезает. Затем поворачиваю голову, инстинктивно разглядывая тёмную лестницу, ведущую в комнату Тимура.