Я что-то совсем раскис, затрясся ещё сильнее, и никакой чай и дедовская куртка меня уже не спасали. Витька покосился на меня, обречённо вздохнул и стал сворачивать удочки и паковать снаряжение в свой мешковатый рюкзак.

      — Да ты чего, давай ещё посидим? — сказал я, а у самого зуб на зуб не попадает, сижу и дрожу перед ним, того и гляди с носа сосулька сорвётся и разлетится вдребезги.

      — Ладно уж, нарыбачились, — он ответил и стал аккуратно сматывать удочку. — На рынке налима купим, перебьёмся. Идти-то можешь?

      — Могу.

      А у самого шея дрожала, как шарнирная.

      Холодно.

      Я помог ему собрать снаряжение, аккуратно сложил в чехол коловорот и перекинул через плечо. Какой он тяжёлый, мамочки. Не переломлюсь, Витькин рюкзак всяко тяжелее будет.

      — На, чаю допей, — Витька протянул мне термос.

      Я сделал глоток и вытер рот рукавом дедовской куртки.

      — Так, — он приложил руку ко лбу и стал глядеть по сторонам. — В какой стороне тут берег? М?

      — Издеваешься? В любой.

      — Всё гундишь, да? И поприкалываться не даёшь даже. Как вот с тобой, а?

***

      Сказочное море, мерцающие белые волны. Ноги утопали по щиколотку в холодном мелководье среди высоченных маяков ледяных пышных сосен. До берега оставалось ещё полпути, а уже хотелось беспомощно рухнуть лицом в пушистый искрящийся снег и утонуть в его мёртвой мерзлоте. Витька обнадёживающе на меня глянул своими стеклянными глазами и будто сказал, «ещё немного осталось, потерпи». А у самого ноги коченели и становились неподвижным промёрзшим камнем.

      — Красиво тут, да? — спросил я его.

      — Красиво, конечно. За этим сюда и пришли. За красотой.

      — Как на планете Хотт.

      — Это откуда? Стар Трэк?

      — Нет. Империя наносит ответный удар.

      — А, Звёздные Войны.

      Я кивнул.

      — Ага. Лучший эпизод. Его ещё так классно в Гриффинах спародировали.

      Я напряг голосовые связки и попытался изобразить голос Криса из того самого эпизода:

      — Йода. Система Дагоба. Суп со слабоалкоголкой.

      Витька прыснул смехом и непонимающе посмотрел на меня.

      — С чем суп? — он уточнил.

      — Дома тебе покажу.

      Ветер ударил в лицо россыпью мелких ледовых кинжалов. Щёки адски царапались, снежные лезвия впивались в кожу. Я негромко жалобно проскулил, но Витька этого не услышал, мой стон поглотил плотный намордник красного шарфа. Он поправил тяжеленный рюкзак со снарягой на спине, звонко им бряцнул и продолжил уверенным шагом пробираться к берегу по тонкому слою озёрного льда.

      Нос щекотал сочный аромат костра и жареных шашлыков, доносившийся со стороны аллейки бревенчатых кафешек через дорогу. Синий густой туман приплыл к нам издалека, завис тугой дымкой в небе, наполнил воздух над озером аппетитным ароматом и будто позвал нас бросить всё и накинуться на вкуснейшую баранину с ядрёным луком и свежими овощами.

      — Может, шашлычку? — спросил я.

      Витька хитро заулыбался.

      — А ты угощаешь? Я даже денег не взял с собой.

      — Угощаю.

      — Тогда можно.

      Мы добрались до берега и перешли через дорогу. Наконец-то цивилизация.

      Уютные невысокие домишки из массивных брёвен, резные декоративные арки и своды, аляпистые вывески с одним простым словом «шашлычная», серо-голубые тяжёлые клубы, уползающие высоко в холодное небо. Вокруг этих ароматных домиков столпились машины в белых снежных шубах, то тут, то там сновали голодные люди в тёплых зимних куртках, шуршали штанами и громко смеялись, растворяясь в тепле дружеских посиделок за чашкой горячего чаю и пластиковой тарелкой жареного сочного мяса. Позади этих скромных деревянных рядов тихо мерцали разноцветные огоньки, растянутые между двумя окоченевшими столбами, радужно сияли на фоне тёмно-зелёной хвойной гряды.

      Губастая тётка в фартуке и с кричащим макияжем на лице зазывала нас в свою забегаловку:

      — Молодые люди, заходите, погрейтесь после рыбалки, самый вкусный шашлык у нас. Замёрзли, да?

      Мы с Витькой переглянулись и пожали плечами, мол, а чего не зайти-то? Какая разница, все эти кафешки тут одинаковые, держит их один пузатый депутат областной думы. Мы отряхнули окоченевшие, промокшие насквозь ноги и провалились внутрь, в скромный уют придорожной забегаловки.

      Запах свежего дерева, перемешанный с шашлычным дымком. Витька стоял весь красный, щёки у него были алые, пушистые ресницы покрыл лёгкий налёт инея. Я полез в сумку за деньгами и обжёгся холодом металлического замка и резко отдёрнул руку. Холодно. Глянул на ладонь и увидел подушечки окоченевших пальцев.

      Возле кассы разлилась лужа талого снега вперемешку с грязью с ботинок гостей заведения.

      — Аккуратно, не испачкайся, — сказал Витька. — Я пойду тогда нам место займу?