— Конечно, я знал. Я как-никак оказываю услуги, хм, скажем так, весьма специфической сущности. Губернатор Буер и герцог Астарот, вы должны понимать, о ком идёт речь. В моём замке обитают несколько сотен его слуг — это их вознаграждение после смерти. А я умею ненавязчиво выведывать тайны.

Рифат ничего не стал уточнять. Догадывался, что ему всё равно до поры до времени ничего об этой загадочной сущности не расскажут.

— Кстати, именно поэтому перехватить управление над чужим раздвоенным мечом с помощью собственной молитвы никак невозможно, — лицо на бедре смотрело Рифату прямо в глаза. — Хотя в теории это работать должно. Однако меч привязан к хозяину и может сменить владельца только после смерти последнего.

Буер сразу же встрепенулся:

— Да? И ты ведь знаешь, как сделать такую привязку?

Маркиз и граф Ронове улыбнулся:

— А ты сам до сих пор не догадываешься?

Буер почесал козлиную бородку — этот элемент растительности на его лице оставался неизменным, сколько бы тел владыка демонов ни сменил.

— Наверняка надо принести жертву. Пролить кровь. Кучу крови! Я прав?

Рифат фыркнул. Чего ещё ждать от демонов? У них всё воображение всегда сводилось к крови. Деревня бесов, в которой они находились, была наглядным тому подтверждением.

— Кровь, кровь, кровь, — прошипел удав. — Но кровь чья?

Взор Ронове не отрывался от Рифата:

— Можешь спросить у человечка.

Буер и аватар Астарота уставились на Рифата.

Над лужайкой вновь повисло молчание. Рифат сидел, погрузившись в свои мысли и ощущения. Только сейчас он вдруг осознал, что почти все его воспоминания до дня, когда он встретился с Буером, имеют столь же расплывчатый характер, как память о его прибытии в деревню одержимых людей. Нет, какие-то события он помнил достаточно хорошо, но связанность между ними прослеживалась весьма слабо. Наверное, это было побочным эффектом от путешествия через Ад.

Кажется, его наставник, что-то насчёт подчинения меча говорил. Рифат помнил лишь, что его слова тогда крайне ему не понравились.

Что же там было…

Внезапно он вспомнил:

— Меч нужно искупать в крови!

Буер отмахнулся, словно то было плёвое дело. Крови вокруг владыки демонов всегда было достаточно.

Однако следующие слова Рифата всё несколько усложнили:

— В крови того, кто является твоей плоть от плоти…

Маркиз и граф Ронове очень медленно моргнул — этот жест служил лицу на бедре заменой кивка:

— Всё верно. Лишь плоть от плоти может быть достаточной жертвой для обладания столь чудесным оружием. Лишь плоть от плоти является по-настоящему ценной для каждого человека. Принести её в жертву — значит доказать свою преданность.

Буер презрительно хмыкнул:

— Ну да, правильно. Какую же ещё жертву может потребовать светлый бог?

До конца дня они больше не разговаривали.

Слишком долго скрываясь от мира, он почти забыл, что люди могут умирать так бесславно — как собаки, которые прячутся в заросли, чтобы испустить последний вздох.

Ричард Скотт Бэккер

Ксерсия, сатрапия Зактрия

Если аватар Астарота и лицо Ронове вели себя сдержано, то Буер, узнав о возможности привязать к себе раздвоенный меч, задался целью во что бы то ни стало сделать себе пару потомков. В деревне бесов подходящего для размножения материала не оказалось: одержимые женщины умирали гораздо быстрее мужчин, а потому «местный коллектив» состоял исключительно из представителей сильного пола. Пришлось организовывать вылазку до нормальной деревни, чтобы найти губернатору Ада жён.

Рифат в такой экспедиции участвовать не хотел, но Буер начал давить на их договор: человек обещал научить владыку демонов использовать раздвоенный меч, а без потомков, как выяснилось, ничего не получится. Хочешь не хочешь, а придётся быть сводником.

Сводником… Какое мягкое слово для такого мерзкого дела. Но так уж устроены люди, умудряющиеся даже для самого подлого поступка найти себе оправдание. Гораздо правильнее было бы назвать Рифата не сводником, а насильником и убийцей. По крайней мере, пособником насильника, ибо сам он никого насиловать не планировал.

Титул убийцы уточнений не требовал.

Группа из Рифата, Буера, аватара Астарота и ещё четверых одержимых отправилась в путь на закате, поскольку демонические сущности были созданиями ночи и тьмы. Рифат и сам стал замечать, что после путешествия через Ад солнечный свет скорее раздражал его, нежели радовал. Дневной свет был слишком ярким, он словно обличал Рифата, корил за все его преступления. Ночная тьма же, напротив, его успокаивала.

Натёртая настойками кожа Рифата к тому времени практически зажила, раны на спине затянулись, а сломанные в бою со жрецом-свиньёй рёбра срослись ещё до приснопамятной засады на дороге и больше не беспокоили. Если бы не требовалось выждать, когда маркиз Форнеус пустит достаточно крови светопоклонникам, Рифат уже сейчас готов был бросить вызов Ахемениду. Ему стоило немалых ментальных усилий, чтобы убедить себя, что время для мести ещё не пришло. Да, идеального момента для этого, наверное, никогда не наступит, но возвращаться в Город Золотых Врат в ближайшем будущем было очевидным самоубийством. К сожалению, несмотря на эту самую очевидность, какая-то часть его естества жаждала крови прямо сейчас, отвергая любые доводы разума. Раньше Рифат не замечал за собой такой кровожадности, убивая только по необходимости. Или он снова всего лишь придумывает себе оправдание?

Всего через час пути небольшая группа нырнула в пещеры — проникнуть или покинуть долину одержимых иначе было нельзя. Учитывая узость и изогнутость многочисленных туннелей в недрах горы, Рифат не переставал удивляться тому, как его умудрились пронести на носилках здесь ранее. То была весьма неприятная часть их едва начавшейся экспедиции.

Как он успел понять за время пребывания в изолированной горной деревне, из неё редко кто выходил, обычно это был конечный пункт путешествия одержимого бесом тела. Когда злой дух полностью овладевал сознанием жертвы или ей угрожала расправа от односельчан, человек, ведомый чужой волей, находил дорогу в эту долину, где и забавлялся до самой смерти со своими сородичами по нижним пластам бытия. Затем сущность беса погружалась в землю и выходила из неё же спустя пару месяцев в поисках новой оболочки. Так что дорога из долины оказалась трудной не только для Рифата, но и для четверых одержимых, которые вынуждены были постоянно разделяться, чтобы проверить все ответвления. Одного вожатого они таким образом потеряли — он то ли куда-то провалился, то ли не нашёл путь назад.

В одиночку Рифат и сам бы точно здесь заплутал, ориентироваться в кромешной тьме под горами было решительно не на что. Он тупо плёлся позади остальных, нащупывая обеими руками стены туннелей и стараясь не потерять из поля зрения шагавшего впереди Буера. Тусклая дорожка из светящейся лунной пыли под ногами владыки демонов стала его путеводной звездой. Буер специально использовал не по назначению своё заклинание левитации, которое на Руинах Ада не могло поднять в воздух тело. Зато оно помогало этому самому телу не переломать себе ноги в пещерах, что тоже было неплохо.

Аватар Астарота, вновь обвивший Рифата, тоже порой подсказывал о препятствиях впереди, уберегая человека от лишних ушибов, и всё равно лазание по туннелям оставило крайне неприятные впечатления. Рождённые ходить ползать, конечно, могут, но получается это у них весьма скверно.

Когда они наконец выбрались из пещер, небосвод только-только начинал окрашиваться в оранжевый цвет. Едва ли хоть одна живая душа могла видеть, откуда именно из-под земли возникла их группа. Пятеро человекоподобных созданий, быстро переведя дух, двинулись дальше.

— Когда я призвал бесов, — поделился Буер с Рифатом своими соображениями, — ребята ещё не были полностью одержимыми, проживая в основном в ближайших деревнях вдоль дороги. Мне пришлось слегка ускорить процесс трансформации бедолаг, но я хотел поговорить сейчас не об этом. Дело в том, что деревушки рядом с трактом, из которых пришли наши парни, — плохая мишень для вылазки. Да, скорее всего, с твоей помощью мы сможем перебить хоть всё местное население, но вести об этом сразу разлетятся по всей Зактрии, а значит, твой любимый царь жрецов тоже об этом быстро узнает. Союз светопоклонников и разбойников однозначно свидетельствует о том, что у жрецов здесь куча соглядатаев. Раньше или позже присланная на помощь местным стражникам экспедиция найдёт нашу славную деревушку в горах, накрыв и нас, и наших замечательных бесов. Да, мы могли бы устроить незваным гостям весьма «тёплый приём», но и они наверняка приготовят сюрпризы. В общем, заварушка будет весёлая, но с непредсказуемым результатом.