Айсен встала, попробовала пройтись, ее поддерживала Вита. Целый прошлый день она просидела около ее кровати, когда Айсен спала, не помогло даже кольцо срединного мира. Айсен провалилась в сон и совершенно не помнила, чтобы что-то там видела, ни гигантских теней, ни подвалов, ни еще чего-либо, просто сон. Она еще раз посмотрела на Виту, которая участлива, подставила плечо.
— Специальный агент Айрен — Вита подняла зеленую бровь вверх. — Что с вами? Еще не восстановились?
— Нет, нет — Айсен легонько дотронулась губами до лба Виты.
— Смущаете.
— Я проверяю твое самочувствие, как ты мое. Ты не заболела? Что-то ты больно учтива.
— Да я переволновалась за вас. Честно говоря, — Вита на этот раз дернула — розовой бровью. Что выгонят меня. А у меня долгов, знаете ли, на пятнадцать очков. С чего бы мне их отдавать, ума не приложу. А ведь еще надо из этой страны выбраться.
— Ну, так какие проблемы осталось бы тут? — Нет, что хотите думать? А я патриот Барбака. Такой свободы, как у нас, нет нигде. Ни в Лулусии с ее дурацким законодательством и восхвалением фей, ни здесь в Улло. Мне кажется, они здесь вообще сумасшедшие.
— Действительно, — медленно проговорила Айсен, поддерживая Виту за руку. Она снова села на кровать и накрылась. — Мне кажется, дома-то так хорошо. Выйдешь на улицу, пьяные бомжи валяются, бродяги клянчат наркотики, кто-нибудь стекла бьет. За всем этим следят твои друзья, бесы с излучателями. А здесь хуже даже, чем в Лулусии. Змеи живут с рабами одной и той же жизнью. Ну, куда это годится? Нет, я, конечно, ничего не имею против желаний бабушки. Она в конце концов живет столько, сколько никто не жил. Но не мое это, понимаешь? Не мое.
— Полностью согласна с вами специальный агент — Вита кивнула. Айсен все-таки отметила, что Вита здорово изменилась. А может быть изменилась она сама. Может быть воспоминания поломались. Айсен снова дотронулась до лба. Он был слегка холоден. — Пожалуй, все-таки мне стоит поесть чего-нибудь.
Айсон сунула руку в клетку, вытащила оттуда небольшого погга и не сворачивая ему шею живьем засунула его себе в рот, пережевывая еще теплое окровавленное мясо резцами.
— С детства так не делала. Сейчас должно полегчать.
— Да-да, хозяйка, с вами все будет нормально. Хотите я вам еще глаза закапаю?
— Да, пожалуй, — сказал Айсен.
На этот раз она вспомнила мерзкого санкционированного тагая с двумя ошейниками на шее. Противный тип с гадкими выбритыми висками. Смотрел на нее как на равную. Айсен подавила в себе желание, что бы то ни стало, найти его и выколоть кинжалом оба самодовольных глаза.
— Не хочу портить отношения с местными змеями. В конце концов, бабушка их всех считает за своих.
— Госпожа Дина очень своеобразная змея, — сказала Вита, она сидела рядом.
Несмотря на то, что фигуры их были похожи, все-таки Вита была слегка ниже ростом, а бедра ее были шире. Оттого тени девушек казались еще более непропорционально разными, падая на освещенный предвечерним светилом пол.
— Между прочим, что у них там вместо солнца, я как-то запамятовала.
— Сейчас узнаю. — Вита деловито запустила планшет и роясь в электронщине выдала — специальные плазменные установки. По сути, огромные прозрачные плазменные генераторы висят где-то в небе, постоянно нагревают воздух без явного свечения.
— А где же свечение-то берется?
— Я думаю, что это волшебство. Помните, сколько здесь повелителей? Наверняка несколько волшебников отвечают за это. — Технология, волшебство, санкционированные рептилоиды, какие-то университеты, длительное выращивание. Змей растят десять лет. Мне кажется, я бы с ума сошла десять лет видеть перед собой тагайских детенышей. Стало бы пить чай носом или что-то в этом роде. — Айсен рассмеялась.
— А вы совсем ничего не помните из игры?
— Нет, а что такое?
— Я в электронщине смотрела трансляции, какой-то игрок там устроил, говорят, резню сумасшедшую.
— А, ну так это тот самый игрок, за которым мы с бабушкой Диной отправлялись. Вроде как он долго там сидел, правила нарушал. Да, что-то вроде этого. Но затем просто исчез, взял и испарился. Значит, хорошо сработали. А уж как мы это сделали? Послушай, а там не говорилось ничего про странную женщину.
— Говорилось какая-то паладинша или что-то в этом роде. Не знаю, я особенно в играх не сильна. Мне вечно денег на жилье не хватало. А тут какие уж игры?
— Понимаю, понимаю. А что с Аэлем? Может быть его спросить?
— Он у каких-то дальних родственников.
— Не сомневаюсь, — рассмеялась Айсен. — У этой вороны по всему миру, наверное, есть родственники.
— А как вы хотели? Ангелоиды, все между собой родня, колено ангелоидов, особенно светловолосых, мне кажется, самое привилегированное в нашем мире.
— Если было бы привилегированным, он бы не торговал бургерами в закусочной.
— Он в самом начале пути.
— Что же это тогда ты у него поселилась?
— Ну, видите ли, специальный агент, это личное. — Вита немного помялась. Было видно, что она кокетничает. — Мне продолжать?
— Продолжай, — вдруг сказал Айсен. — Хочу все о тебе знать.
— Ну, влюбилась я в него. — Совершенно без тени стеснения, сказала Вита.
— А что бывает, что такие, как ты, могут в кого-то влюбиться?
— Наверное. Возможно, просто мы не договорились с вами в терминах. Для меня это всего лишь..
— Я понимаю, что это для тебя, скорее всего, ты просто возжелала его на какое-то время.
— Не совсем — вдруг ответила Вита, и Айсен поняла, что она не до конца знает психологию подобного рода сознаний. — Если бы это было сиюминутное желание, впрочем, как это и было в начале, то я бы уже нашла другого. Но здесь… Как-то с ним спокойно, что ли.
— Тюфяк он, — сказала себе под нос Айсен.
— Может быть, но, возможно, он сможет измениться.
— Н: е сможет. Более того, станешь его менять, наслушаешься от его родни.
— Поверь мне, я и не собиралась. Здесь расчет исключительно на то, что вместе нам хватит очков поддерживать сносное существование.
— То есть, всерьез решила перевоспитаться?
— Может быть. Если уж не перевоспитаться, так точно пожить хотя бы в свое удовольствие.
— А до этого ты как жила? Неужели не в свое удовольствие?
— В удовольствие, да не в свое. Я тут была на диагностике, мне насчитали, поражение внутренних, в общем, неважно. По крайней мере, помогли завязать со стиральным порошком.
