Промелькнула в голове Авгута ленивая мысль.

— Может ты и прав, тяжело вздохнула северянка.

— Да ничего я не думаю. — Вяло пробормотал кузнец и тяжело вздохнул. — А шкуру точно пришить можно? Ну… На место… Ох бесы… Жена, меня прибьет.

«Дурак. Как есть дурак. Нашел о чем беспокоится»

— Радуйся что жив… — Вяло пробормотал Август и уронив нож бездумно оглядел место побоища. Голова юноши почему-то кружилась все сильнее и все, что ему сейчас хотелось это сесть, а еще лучше лечь и уснуть. — Похоже, этот ваш Денуц решил угодить заезжим гостям и сам предложил им девчонку. А когда они ее не поделили, все и началось.

— Врете!… - Взвизгнула сидящая у очага женщина и сверкнув глазами плюнула на пол. Врете вы все. Это все она. Шлюха малолетняя варвару северному на коленки садиться начала. Все знают, эти разбойники морские хуже морового поветрия. Да-да. Вот из за таких, как ты все… — Дрожащий палец женщины нацелился в грудь удивленно моргнувшей северянки. — Привыкли, ровно зверье лесное перед каждым ноги раздвигать. Вон вырядилась как. Сиськи наружу. Постыдилась бы перед честными людьми… Гадина! Шлюха! И как только Создатель таких как вы терпит?! Как земля носит?!На костры вас надо! На колья! Собаками травить!

Ш-шлеп!!! Звук пощечины прозвучал громом. Голова женщины мотнулась на шее и она всхлипнув повалилась на пол. — Не надо… Не надо… Не надо… Забормотала она на одной ноте. — Не бейте… Не бейте… Не бейте… Я все сделаю, только не бейте…

— Похоже умом двинулась. Тяжело вздохнул из своего угла кузнец. — Ксана и раньше со странностями была, а тут такое…

— Гребаные южане. — Проворчала, с явной неохотой опускающая занесенную уже для следующей оплеухи ладонь великанша и покосившись на вновь свернувшуюся на полу девушку неодобрительно покачала головой. — Ей лекарь нужен. И быстро.

— Да пропади вы все пропадом. — Всхлипнула не торопящаяся подниматься с пола женщина и снова вытерла слезы тыльной стороной покрывшейся пузырями ладони. — У меня дочку насмерть убили, саму обесчестили, а вы об этой приживалке печетесь! Сирота она! Сирота никому не нужная! Она благодарна нам должна быть за то, что мы ее приняли и на улицу не выкинули! За хлеб, за крышу над головой! Дурная она. И блудливая словно кошка! Все знают! Вся деревня. Никто ее не неволил! Сама, гадина такая, допрыгалась! — Неожиданно заорала она и сжав обожженные кулаки с ненавистью уставилась на дикарку. В широко открытых глазах женщины полыхала чистая ненависть.

— Барон, а можно я ее убью? — Неестественно расширенные зрачки глаз северянки напоминали два черных провала. В обычно мелодичном, глубоком голосе слышались явственные рычащие нотки. Ксана испуганно всхлипнула и сжавшись прикрыла лицо руками.

— Сив, у тебя стрела в руке… — Безразлично заметил Август и тяжело подойдя к ближайшей скамье шумно выдохнув, рухнул на показавшееся ему удивительно удобным сиденье и блаженно привалившись к бревнам стены принялся смотреть на лениво стекающие с кончиков пальцев алые капли. Зрелище завораживало. Он не понимал откуда текла кровь, ведь его ранили в ногу, но слишком устал, и был слишком увлечен наблюдая за расползающейся под ним ало-зеркальной лужей в которой отражался свет жировых ламп. Останавливать кровь не хотелось. Даже шевелится не хотелось. — Видимо нам всем нужен лекарь. И быстро.

— А-а-а… Это… Спасибо, барон. — Благодарно кивнула великанша и покосившись на торчащий из руки арбалетный болт недовольно поморщилась. — А работы-то у травника теперь невпроворот будет, да? — Ворчливо заметила она и резким ударом ладони протолкнув стрелу через мышцы обломила вылезший с другой стороны наконечник и выдернула деревяшку. Из раны вытекла одинокая капля крови.

Чувствуя как измученный желудок в очередной раз рвется к горлу, юноша поспешно прикрыл глаза…

— Вот это да… Ну ты и даешь, госпожа хорошая. — Слабым голосом протянул кузнец. — Да неужто не больно?

— Ты совсем дурак что ли? Или тебе ум отшибло? Конечно больно. — Прокомментировала Сив и несколько раз сжав и разжав кулак удовлетворенно кивнула. — Повезло. В кость не ткнулось. Ни одной жилы не задело. Завтра уже все нормально будет. С некоторым усилием выдернув из досок пола кровавым знаменем торчащее посреди избы копье, Сив упершись ногой стряхнула с острия тело бретера и пристукнув пяткой оружия по доскам с пугающей ухмылкой повернулась к стоящему у стены ларю. — Вылезай давай, хватит прятаться. — Презрительно буркнула она и брезгливо поджав губы красноречиво тряхнула копьем. — Вылезай, а то прямо так проткну. Как рыбу в бочке.

— Ikke dræbe! ikke dræbe![5] — В стоящем у стены избы ларе что-то зашевелилось и из сундука медленно выползла стриженная арбалетчица. — Jeg var bange for dem, fordi jeg var sammen. De tvang mig.[6]

— Хорошо разговариваешь. Только я не с моря, а с гор. — Буркнула продолжающая сверлить тяжелым взглядом скорчившуюся в углу комнаты наемницу северянка. Лицо великанши скривилось от отвращения.

Гармандка втянула голову в плечи и громко всхлипнув испуганно огляделась по сторонам.

— И ножик-то, свой брось. Он наверное очень острый. Порежешься еще. Или я тебя пойму неправильно. — Посоветовала Сив и склонив голову на бок оперлась на копье, как на посох. — И это… В окно прыгать тоже не надо. Сама ведь знаешь, что с тобой те мужики, что на улице ждут сделают.

Бросив короткий взгляд в сторону окна, арбалетчица сгорбилась и уставившись под ноги ссутулила плечи. На пол избы с глухим звоном упал стилет.

— Ghjcnb vtyz, njkmrj yt e,bdfq gj fkeqcnf, ghjcnb, ghjcnb, ghjcnb[7] Лицо стриженной наемницы скорчилось в жалостливой гримасе. — Я не виновата.

— Смотри ка, и наш язык знаешь… — Громко шмыгнув носом великанша сплюнула под ноги и растерев ком мокроты подошвой сапога поудобнее перехватила копье. — А чего это мне тебя щадить? Ты меня шлюхой обозвала. А потом стрелу в меня пустила. Почему это я тебя жалеть должна?

Челюсть стриженной мелко задрожала. Стрельнув глазами по сторонам, женщина обессилено опустилась на пол, втянула голову в плечи и скорчившись так, словно у нее прихватило живот, принялась кусать губы.

— Это все староста. — Произнесла она упорно пряча взгляд. — Сначала подсунул нам пива с чертовыми рожками[8]. А от такого пивка сами небось знаете как кровь играет. Особенно у мужиков. А этот жирный бурдюк взял и девку нам подсунул. Хансу то все равно, он женщинами не интересуется… Бросив короткий взгляд в сторону лежащего в луже собственной крови маленького кантонца стриженная отвернулась. А вот Уре, Бетрим, и Еган начали спорить кто первый. А тут эта. — Указав дрожащим пальцем в сторону злобно зыркающей из угла то открывающей то испуганно закрывающей рот Ксаны, наемница зло ощерилась. — Серебро за девку требовать начала. Мол если они ее все вместе ействовать будут, то ее потом дорого не продашь… Девчонка только тогда видать поняла что сейчас будет, кусаться начала орать, Уре кружкой ударила, пивом облила…

— Ясно. — Перебила наемницу великанша. — Барон, что думаешь? Здесь эту змею приколоть? Или этим, что на улице ждут, отдать чтоб повесили?

— Барон? — Поспешно поднявшись на четвереньки гармандка подползла к отшатнувшемуся от неожиданности Августу и попыталась обнять его за ногу. — Господин, благородный, не губите… Не губите… Пожалуйста… Господа хорошие, я вам служить буду. Вечной клятвой поклянусь. Я вам… Я все умею. Я и шить могу и врачевать и готовить. Постель вам греть буду. Ноги мыть, воду пить…

«Что я думаю? Я думаю, что больше не выдержу.»

— Сив… — Слабо застонав Август попытался стряхнуть с онемевшей ноги арбалетчицу но не преуспев обессилено откинулся обратно. — Будь добра, сними с меня… это.

Стриженная всхлипнула, сжалась словно в ожидании удара, но великанша не двинулась с места.

— Тебе нужно ты и снимай. — Ворчливо буркнула она и недоуменно оглядевшись, словно не понимая где оказалась, тряхнула головой и задумчиво почесав в затылке двинулась к распростертому на полу трупу наемника с клевцом. — А ты откуда язык знаешь?