В зале заиграла музыка и гости поспешно выстроились в два ряда, создавая между собой коридор по которому начала свой ход виновница торжества — невеста.

Смотрю на брюнетку и думаю, ну что Бес в ней нашел? Она же сплошная ходячая проблема. Чуть царство наше не угробила, а он вон как влип, глаз с нее не сводит. Следит за каждым ее шагом, в готовности прыгнуть навстречу и поддержать, если вдруг оступится. Такая любовь — слабость для мужика. Рычаг давления. Достаточно немного надавить и он отдаст не то, что королевство, иглу отдаст.

Крепко сжимаю зубы, увидев в толпе Мировича. Наши взгляды пересекаются и он приветственно кивает. Беру всю силу воли в кулак и киваю в ответ. Боссу явно не нужны разборки на свадьбе, да и разбирать тут нечего. Ной давно женился на дугой русалке, говорят, влюбился. Держит ее за руку, везде таская за собой. Неужели боится, что сбежит?

— Босс, та занята уже, жена Водяного как-никак, — проследил за моим взглядом Жирный.

— Ты можешь думать не только о жрачке и бабах? — Психанул я.

— Так о чем же еще думать, как не об этом? — Искренне удивился толстый.

— Например, откуда у люда простого золото берется, — не раздумывая бросил я.

— Так девка местная раздает, — как ни в чем не бывало, ответил Палка и принялся огурец жевать.

Я резко выхватил овощ из его немытых рук и пригвоздил спиной к колонне.

— Откуда знаешь, говори немедленно, — взревел я.

— Так в забегаловке местной слушок прошел, у пруда который. — Тараторил худой.

И почему меня не отпускает мысль, что это та самая Егоза?

(Василиса)

— И чего мы такие загадошные полчаса сверлим стену взглядом? — Втиснулась в мои и без того сумбурные мысли квочка. — Ты торговать ходила или на свиданку — куд-куд-кудахалась?

— Какая свиданка, Рябушка? Я теть Лене яблоки носила. Скажешь тоже. — Снова погружалась в воспоминания об этом типе в татуировках я.

И что он увязался за мной? Видел же откуда иду.

— Столкнулась я кое — с — кем, — решила поделиться с пернатой подруженькой, все равно весь мозг проклюет, пока до зернышка не докопается.

— С ко-ко-кое-кем она встретилась… — бухтела курица.

— Представляешь, я фрукты отнесла, возвращаться обратно, а этот грубиян неотесанный у калитки меня перехватил и давай расспрашивать, кто такая и что тут делаю. Как преступницу какую, да еще при всем народе… — возмущалась я. — Ничего, я его быстро на место поставила. Заорала на всю округу, что пристает. Ты бы видела его глаза, — хохотала я.

— Никак зацепил тебя? — Уставилась на меня своим правым глазом.

— Ага, изысканными манерами и поставленной речью, — наконец допила чай.

— И куд-куд-куда ты собралась? — допрашивала пернатая.

— Куда-куда, яйца пойду раздам. Ты сегодня, как никогда, щедрая. Вон сколько снесла, — махнула рукой в сторону небольшой кучки аккуратно сложенных в корзинку яиц.

Рябушка сощурилась, подозревая неладное, но все же отпустила меня творить добрые дела.

Я перевязала светлые, вьющиеся волосы косынкой и отправилась в путь. Дело близилось к вечеру и это идеальное время для моих анонимных подношений простому народу. Вот уже как несколько месяцев я промышляю добром и получаю от этого неимоверное удовольствие. Видеть улыбки соседей, да и совсем незнакомых жителей нашего небольшого поселения, это все, что мне нужно для счастливой жизни. Знать, что завтра Ваське, живущему через два дома, будет за что купить хлеба и молока.

Я, как обычно, оставляла Рябушкины подарки в особых местах и отправлялась к следующему дому. И так, пока яйца не закончатся.

Делать приходилось все очень тихо, осторожно, чтобы никто не увидел и не узнал, что это моих рук дело.

— Ну вот и все, — выдохнула, говоря сама с собой, — теперь на работу!

Пивнушка, в которой я работаю подавальщицой, находится в самом центре городка, у пруда. Две минуты и я на месте.

(Соловей)

Открыл дверь в местное популярное заведение и вошел внутрь, ловя на себе взгляды постояльцев. Узнали. Не рады. Будто мне есть до этого дело. Подошел к стойке и заказал у подавальщика пива. Тот быстро наполнил кружку и протянул мне. Я сделал глоток пенного и смерил взглядом мужика напротив, который буравил меня пьяными глазами.

— Сам Соловей пожаловал, — отвлек меня подавальщик, — чем обязаны?

— Девчонку тут жду одну…

— Василису? — не дал договорить мужик.

— От куда знаешь? — Удивился я.

— Ты тут у нас не один такой жених. Гляди вон сколько насобиралось! Благодаря ей это заведение и живет. Я бы даже сказал — процветает.

Я только после его слов заметил, что присутствующие здесь, в основном мужчины и все с какими-то дарами. Кто с яблоками, кто с цветами. Женихи конечно так себе. Скорее поклонники. Большинство преклонного возраста, беззубые, но очень любвеобильные.

Я бросил многозначительный взгляд на хозяина.

— Молодым она и шансу не дает, сразу опрокидывает. — Будто прочитал мои мысли он. — А этих любит всем сердцем. Безобидные они, да и выручку неплохую делают.

Вспомнил ее белые кудри и сердце забилось быстрее обычного.

В этот момент открылась входная дверь и на пороге появилась, как говорится, виновница торжества. Она поприветствовала взглядом каждого ухажера, послала каждому обворожительную улыбку, а когда наши взгляды пересеклись, ошарашенно замерла.

— Василиса, тебя тут заждались, — подмигнул ей подавальщик.

Девушка нерешительно сделала первый шаг, но после, будто привела себя в чувства и уверенно устремилась ко мне. От ее растерянности не осталось и следа.

— Тебе не хватило? — Надевая фартук, злилась блондинка. — Пришел за добавкой?

— Вопрос есть, — не глядя на нее, выдал я.

— Я на работе, — фыркнула она, — и в рабочее время не решаю никаких личных ВОПРОСОВ.

Ее тон заставил меня сомкнуть челюсть так, что желваки натянулись, как струны.

Дерзкая девчонка. Будь это кто-то другой, давно на улицу выволок бы. Так что мне мешает это сделать? Рука не поднимается. Тело вообще не слушается, когда смотрю на нее.

— Подожду, — только и смог произнести я направившись к самому крайнему столику, за которым никто не сидит.

Вечер был в разгаре. Пьяные танцы в исполнении «завидных холостяков» набирали обороты. И все эти немыслимые телодвижения были посвящены Василисе.

Блондинка знала свое дело, мило улыбалась, разливая спиртное по стаканам. Она поддерживала каждый разговор, шутила и где надо сочувствовала, будто действительно проникалась историями посетителей.

— Подлить? — Подошел мужик, работающий с Егозой.

Я молча протянул стакан и продолжил наблюдать за девушкой.

— Говорю прямо, не светит тебе ничего. — Наливая пенистое, произнес он.

— Я не за этим здесь, — смерил его грубым взглядом, пусть не думает, что мне по вкусу эта фурия.

— Будь по твоему, — вскинул руки вверх, — наверняка мне только показалось.

— Когда закрываетесь? — Окликнул подавальщика, когда тот уже уходил.

— До последнего клиента, — убил усатый.

— И как долго обычно они держатся?

— По-разному, бывало и до первых петухов, — улыбнулся он и двинулся к стойке.

До петухов, мать их. Не планировал я сегодня так задерживаться.

Смотрю на Егозу, буравлю взглядом, а та будто специально и глазом не ведет в мою сторону, этим самым говоря: «не достоин я ее внимания, лицом не вышел».

Эта мысль так взбесила меня, схватил бокал со стола и осушил его одним разом. В это время в заведение зашли еще двое. Эти не похожи на воздыхателей, да и помоложе они.

Увидев их, Василиса изменилась в лице. Еще пару секунд назад она весело болтала с беззубым поклонником, а сейчас злится.

Парочка вальяжно двинулась в сторону хозяина и подавальщицы, осматривая посетителей. Я откинулся на спинку стула и из-под густых бровей наблюдал за картиной. Они что-то бурно обсуждали, блондинка активно жестикулировала и не собиралась отступать, а один из этих «гостей» липко обсматривал ее с ног до головы.