— Древнего города? На этой планете? Ты уверен? Мы никаких развалин на ней не обнаружили, хотя тщательно обследовали каждый уголок, включая подземное пространство на сотню юнитов.

— Ну как бы я сам там был и видел остовы мегаполиса воочию.

— Странно, — Трунгх с недоверием посмотрел на прибор, — это голокуб, наша технология. Позволяет проецировать изображение прямо в воздух.

— Как его включить?

— Прикоснись к этой грани и дай чёткую мысленную команду. Например, «показать отчёт».

Я коснулся рукой куба и мысленно повторил фразу. В воздухе возникло две надписи на русском: «сводный отчёт» и «табличные данные». Я, немного помешкав, мысленно нажал рукой на первую надпись. Изображение растаяло, сменившись десятью шарами разного цвета с надписями: «мир 5», «мир 10» и так далее. Я выбрал мир десять. В воздухе появилась планета Ин с яркой красной точкой, как я уже догадался, на месте стелы и такой же красной точкой возле планеты — очевидно, орбитальной станцией. У точки на планете светились надписи:

«Нарушение пункта 523 устава».

«Нарушение пункта 12 устава».

«Нарушение пункта 56 устава».

У точки — орбитальной станции светился похожий текст:

«Нарушение пункта 75 устава».

«Нарушение пункта 56 устава».

— Что это?

Трунгх нахмурился, и его глаза, к моему удивлению, забегали:

— Чья-то глупая шутка, не обращай внимания. Давай всё-таки займёмся основным вопросом и обсудим завтрашнее заседание.

Он махнул рукой, и изображение погасло, потом довольно нервным движением отхлебнул чая. Интересно, каким образом проекция вообще пьёт? И ощущает ли советник вкус там, у себя?

— Прежде чем приступим к обсуждению, ещё вопрос: вам известно, как я попал в десятый мир с Земли?

— На данный момент для нас это загадка. Но мы наверняка выясним и этот нюанс при твоём обследовании, не переживай.

Трунгх принялся посвящать меня в подробности будущего заседания межгалактического совета и тонкости поведения на нём, отчего я стал совершенно наглым образом зевать. Разговор завершился в каком-то тумане. А ведь я не спал уже больше суток. Смутно помнил, как добрался домой. Запомнилось только, что Трунгх настоял, чтобы я хорошенько отоспался перед советом и обязательно у себя дома, в Эльтаине.

Сто сорок всадников в полном обмундировании с лучшими в Суин луками выстроились в широкую шеренгу. Десятники, громко ругаясь, проводили перекличку. Этой ночью Сагард не спал, полностью посвятив себя подготовке к походу. В глазах десятками извилистых линий краснели полопавшиеся сосуды. Он взобрался на чёрного скакуна и махнул рукой тронувшись. Шеренга перестроилась в строй по два всадника и с шумом двинулась за ним. Через пару минут с ним поравнялась Ваннора на гнедой кобыле:

— Как ты?

— Отлично, — без раздумий выпалил тот.

— Через сколько будем в Эльтаине?

— Если быстро двигаться, думаю, послезавтра к вечеру.

— Очень скоро. Очень скоро... — Ваннора о чём-то задумалась, потеребив кости животных на шее.

— Подготовила обряд?

— Да, конечно. Вот, всё необходимое взяла, — она немного покачала спиной, в походном мешке что-то зазвенело.

— Отлично. Рад, что поедешь с нами. Признаюсь, сомневался, что присоединишься.

— Твоя семья очень много для меня значит. Да, собственно, вы и есть моя семья.

Сагард кивнул соглашаясь. Мелкие обитатели степи в ужасе разбегались в стороны, ещё издали чувствуя приближение грозной армии. Сегодня погода, степь, да, кажется, — и весь мир, были на его стороне. Точка кипения достигнута, осталось лишь сварить ненавистных алсинов.

Через несколько часов отряд достигнул подножия Разделяющей Гряды. Копыта ступили на узкую каменистую дорогу, в стороны полетели мелкие камни. К Сагарду подъехал один из десятников:

— Нужен привал, лошади утомились.

— Будет вам остановка, только на вершине, — сухо ответил Сагард.

— Но, господин...

— Никаких но, ступай.

Десятник скорчил недовольную гримасу, но вслух перечить побоялся. Ваннора проводила его взглядом и вполголоса запела:

«О, Духи! Пусть будет наш верным поход.

Сомненья отбросим и только вперёд.

Под траурный гимн вероломных осудим,

Прозрачной водой мнимый жар их остудим.

Нет песни вернее, чем радость дороги.

Наш путь — торжество на могиле тревоги.

Рассвет уже близок, и песня летит

Сквозь степь, можжевельник и горный гранит...»

Когда все члены уставшей процессии заползли на плато, Сарагд поднял руку, остановившись у одинокой приземистой сосны.

— Давай здесь.

— Уверен? Хотя... место, действительно, подходящее, — Ваннора грузно спустилась с кобылы, порылась в походном мешке и достала небольшой металлический кубок, кисточку и узкий длинный нож.

Сагард показал подоспевшему внуку характерный жест, проведя пальцем поперёк шеи. Тот кивнул и поспешно удалился. Шаманка подошла к дереву, медленно провела рукой по шершавому стволу, будто прислушиваясь. Где-то вдалеке сокол прокричал «Кьяк-кьяк», высматривая очередную добычу. Ваннора скрупулёзно прошлась взглядом от корней до макушки сосны, запрокинув голову, остановившись на бледном круге огромной луны, и прошептала:

— Подходит. Я чувствую силу земной стихии.

Сагард кивнул удовлетворённо.

Буквально через минут десять вернулся внук, держа в руках тело только что подстреленного ворона. Сквозь пальцы сочилась алая струйка крови, орошая землю крупными вязкими каплями. Сагард потрепал парня по шевелюре, похвалив за оперативность, и осторожно передал ворона шаманке. Та резко вырвала перо и вставила себе в волосы. Потом проткнула ножом тушку и подставила кубок. Тот быстро наполнился наполовину.

— О, Дух земли и начала новой жизни. Мы дарим тебе эти капли в знак покорности и просим опеки в предстоящем походе.

Ваннора начала отбивать привычный ритм, щёлкая зубами и брызгая кисточкой на сосновую кору. Один круг вокруг дерева, другой. Всё быстрее и быстрее. На десятом обороте она резко остановилась и уставилась в пространство невидящим взором.

Сагард испытывающе смотрел на обряд, ожидая ответа. Ваннора очнулась и удивлённо проговорила:

— Не понимаю...

— Что там? Не томи!

— Дух земли сказал, что время упущено и мы уже опоздали.

— Опоздали куда? К алсинам, что ли?

— Думаю, да.

— Глупости. Никуда элтаинцы от нас не денутся, — зловеще ухмыльнулся Сагард.

Он громко свистнул, сигнализируя об окончании стоянки. Уже другой десятник подошёл и недовольно заметил:

— Лошади ещё не успели отдохнуть.

— Вперёд! Слышал, Духи говорят, что мы опаздываем!

Через пять минут отряд, нехотя, скрипя кожаными сёдлами и разнося эхо стука копыт по безмолвному плато, двинулся в путь.

Во сне я болтался на краю огромного металлического диска, который вертелся всё быстрее, стараясь сбросить меня в пропасть. Так и последние события, подобно этому диску, всё дальше отбрасывали из точки равновесия, безмерно увеличивая центробежную силу. На каждом «витке» казалось, что вот оно, самое неординарное происшествие. Но дальше — больше. Сначала меня, как пушинку на ветру, перенесло в этот мир. Потом парализация эльтаинцев на утёсе. Затем гонка в руинах, загадочные артефакты, гибель Рины, встреча с роботами. И это лишь только цветочки! Ведь сегодня — заседание чёртового межгалактического совета, где судьба планеты поставлена на карту. Боже, почему именно мне, скромному москвичу, выделена такая ответственность? Ведь есть Армант, Гровелин и другие настоящие руководители. И ещё эта аномалия внутри... Где найти силы?

Я достал книжонку с изображением окружности и уже привычно открыл случайную страницу:

«Выбор. То действие, которое мы совершаем чаще неосознанно, опираясь на жизненный опыт и сиюминутные желания. Рано или поздно, перед человеком встаёт дилемма, решение которой определяет весь будущий жизненный путь. Верный ответ именно на этот вопрос не даст ни ваш багаж знаний, ни опыт, ни мудрость близких. Чтобы принять правильное решение, забудьте обо всём этом. Превратитесь в чистый лист бумаги и напишите на нём, слушая лишь сердце: "да", либо "нет". Пусть этот выбор противоречит всему, к чему вы стремились в жизни. Но только так он будет истинным...»