Вудворд развязал мне руки и снял все веревки, сковывающие мое тело. По той причине, что я подумала, что вполне могла бы встать самостоятельно, кровь из ран на животе снова брызнула. Я издала болезненный стон.

— Вот только не разыгрывай драму, — парень закатил глаза и презрительно фыркнул. — Вставай.

Я только зажмурилась. От звука его голоса голова разболелась еще больше.

— Ты меня не слышала, тупая…?!

— Вудворд, — ровный голос прервал речь озлобленного Вудворда. Я посмотрела на дверь, в которой появился стройный силуэт. Взгляд, которым Джозефф смерил парня был абсолютно холодным, сдержанный тон придавал ему некое величие. Вудворд сглотнул и поджал губы. Он, похоже, не на шутку струсил. — Разве ты не видишь в каком она состоянии? Или мне помочь тебе прояснить ситуацию?

Черноволосый начал спускаться по лестнице, принуждая своим взглядом Вудворда удалиться. Тот, словно маленький, что-то прошипел себе под нос и вылетел из подвала.

Джозефф внимательно изучил мои повреждения своим нескромным взглядом. Из-за множества лезвий, которыми меня резали, футболка под кардиганом порвалась, открывая вид на мой полностью окровавленный живот и верхнюю правую часть груди. Хорошо, что не совсем разодралась. Я почувствовала, как краснею. Хоть бы он только этого не заметил.

Его губы на секунду тронула едва заметная улыбка.

— Как всегда, — можно сказать, что он даже с грустью взглянул мне в глаза.

Я плотно сжала челюсть от вновь подступившей боли, и лицо искривилось в гримасе.

Джозефф протянул руки под мою шею и колени, притягивая к себе. Его длинные пальцы дотронулись до кожи на моем плече, от чего в том месте прошла легкая дрожь.

Эм, что происходит?

Его губы слегка приоткрылись от удивления, а брови немного приподнялись:

— Какая холодная.

Я уткнулась лицом в грудь Джозеффа, желая защититься от вида мертвого Брайена, который лежал на полу, и позволила ему нести меня вверх по лестнице.

Боль пронзила раненое плечо, заставляя меня с силой стиснуть зубы, чтобы не завизжать. Дыхание опять стало рваным. Ко мне как будто только что вернулись ощущения после того, как я очнулась. Невыносимо. Закрывать глаза не хотелось, ведь в таком случае каждый раз передо мной возникал образ Брайена: стеклянные глаза, кровь на подбородке, застывшее лицо. Мне так жаль, что я пошла на это задание. Я не желала знать, что жрецы сделали с остальными протестантами и искренне надеялась, что никто мне не скажет. Наверное, эгоистично.

Мои мысли вернулись к сфере, которая была надежно спрятана в кармане кардигана. Миссия, однако, выполнена. А значит, фактически, все потери начали иметь смысл. Легче от этого не становилось, как бы я ни пыталась себя заставить не думать о плохом.

Легкое покачивание от ходьбы Джозеффа прекратилось, и я неуверенно повернула голову вверх. Он стоял около машины, пытаясь аккуратно открыть ее, при это не выпуская меня. Через несколько секунд его руки опустили меня на прохладные задние кожаные сидения его автомобиля. Запах в салоне наводил на непрошенные воспоминания. Сколько прошло времени с того момента, как он привез меня в Академию? Недели три, по-моему.

Мучительные три недели. И как только я смогла их выдержать? Было бы слишком глупо и жалко сдаться сейчас. Все-таки не зря я все это пережила. Будь я чуточку сильнее, то не потеряла бы сознание в следующий момент. Но я была слаба.

***

Громкий, непрекращающийся вопль выдернул меня из кошмара, в котором присутствовали сцены с убийством Брайена и Майклом, держащим в руках окровавленное лезвие. Я поняла, что крик исходил от меня самой, в тот момент, когда я начала задыхаться и откашливаться. Мое лицо было влажным, видимо, я плакала во сне. Грудная клетка стала резко подниматься и опускаться, вызывая боль во всем теле. Это заставило меня захрипеть и издать противные всхлипы. Я почему-то никак не могла успокоиться, меня охватила полнейшая паника.

Заскрежетал неприятный звук торможения шин по асфальту, отдавшийся неприятной болью в висках. На лице проступила испарина от тяжело дававшегося вздоха.

Внезапно меня обдало холодным порывом ветра, что приятно пробежал по шее, вызывая мурашки.

— Тише, тише… Ты в машине, — объяснил Джозефф, неизвестно откуда появившийся, и навис над моим лицом. Его глаза, можно сказать, обеспокоенно бегали по мне сверху вниз.

Легкие горели в новом приступе кашля. Ладони Джозеффа обхватили мое лицо, равномерными успокаивающими движениями потирая большими пальцами скулы. От его прикосновений стало приятно, я даже немного расслабилась. Сильный кашель прекратился, но сухость в горле никуда не делась.

Черноволосый приподнял мою голову одной рукой, отчего окружающий мир опасно покачнулся, но в мгновение ока это ощущение прошло. К губам что-то прислонилось, я растерянно посмотрела вниз, увидев бутылку и водой, содержимое которой сейчас приятно смачивало мое горло. Когда холодное горлышко парень отнял от моего рта, я глубокого вздохнула.

— Легче? — Джозефф не отводил взгляда от небольших капелек воды, что стекали по моим губам, затем подбородку, шее, нежно покалывая кожу.

Я не могла удержаться от тихого стона, от чувства облегчения в груди.

— Мы почти приехали, девочка, — парень вытер мокрые дорожки с моего лица и, захлопнув заднюю дверцу машины, вернулся на водительское сидение. — Поспи немного.

Так я и сделала. У меня уже не было сил спрашивать, почему все это произошло со мной. На кой-черт им понадобилась сфера.Что со мной будет дальше? Я просто провалилась в глубокий сон с черно-белыми картинками.

***

Очнулась я уже в лазарете. В той самой палате, где умерла Аделина. Даже высшие силы решили надо мной поиздеваться.

Дневной свет, просачивающийся сквозь легкую тюль, мягко освещал комнату.

Не знаю сколько прошло времени, но чувствовала я себя гораздо лучше, чем прежде.

Мое плечо было перевязано белоснежным бинтом, а под больничной рубашкой, я ощущала, тугая повязка обхватывала мой живот.

На кресле, стоявшем подле кровати, на которой я лежала, мирно дремал Джозефф. Грудь парня ритмично вздымалась и опускалась. Черные волосы, как у пятилетнего ребенка, были растрепаны.

Я никогда не видела Джозеффа таким обычным. Никакого хмурого или безучастного взгляда. Никакой нахальной ухмылки. Он был таким, как любой другой человек. Только с весьма эффектной внешностью, которой наделен не каждый.

Не желая тревожить парня, я продолжила молча наблюдать за ним, забыв о всех проблемах. Но эта идиллия продлилась недолго. Буквально через десять минут в помещение ворвался Бредсберри. Дверь со стуком ударилась о стену, и Джозефф тут же открыл глаза, и несвойственно для только что проснувшегося, резко встал. Единственное, что выдавало его, были слегка покрасневшие глаза.