— Мне очень приятно, что вы меня помнимаете, дорогая моя, — сказал он нежно, — и очень жаль, что тут слишком открытая местность, чтобы я мог сразу же вас отблагодарить за такую жертвенность.

Щеки её запылали от горячих воспоминаний. Ночи их превращались в омуты страсти, и Дженни было неудобно даже думать о том, что вытворяли они в ночной тьме.

— Разве это жертвенность? — сказала она, — мне самой нетерпится ехать в Лондон и увидеть, как вас будут чествовать за великое открытие!

Он рассмеялся.

— Давайте тогда завтра и начнём свой путь. Отправимся сначала в Ливерпуль, потом сразу в Лондон.

Видя, как сияют его глаза, Дженнифер действительно мечтала о Лондоне. И о том, что она станет не просто виконтессой Сидал, а женой известного человека, научившего свет рисовать на бумаге не хуже карандаша.

…

Дом в Ливерпуле был закрыт. Лорд Лукас имел при себе ключ, и ворота распахнулись перед ним, а следом и железная дверь на высоком крыльце.

Дверь скрипнула, когда они вошли. Вдруг залаяла какая-то мелкая собачка, и они увидели ее, выскочившую откуда-то из глубины дома. Пятнистая дворняжка лаяла на незнакомых ей людей, но близко не подходила.

— Лисси, нельзя! — услышали они, и следом за собачкой вышел пожилой лакей, слепой и сгорбленный.

— Я — виконт Сидал, — сказал лорд Лукас, — сэр Алекс должен был дать вам знать о моем приезде.

Старик закивал, потом поклонился, сделав широкий приглашающий жест рукой.

— Да, милорд. Сэр Алекс говорил, что вы приедете и что у вас свой ключ. Вы можете располагаться в этом доме. Прислугу для вас и вашей леди я приглашу уже завтра.

— Должен был прибыть большой сундук на моей имя, — лорд Лукас сбросил на руки лакею свой плащ и отдал цилиндр.

Лакей покачал головой.

— Нет, сундука не было.

Лорд Лукас и Дженнифер переглянулись.

— Может быть, он пришлёт его позже, — сказала она.

Но судя по взгляду лорда Лукаса, оптимизм её был неуместен. Дженни почувствовала, что что-то идёт не так.

— А сэр Алекс писал что-то про сундук? — спросил он холодно, как говорил, когда ему что-то не нравилось и он замыкался в себе.

— Нет, сэр. Он ничего не писал.

Повисло молчание. Лорд Лукас смотрел в пол, видимо думая не о самых приятных вещах. Через некоторое время он будто очнулся, взглянул на Дженнифер и приказал лакею:

— Подайте чаю и какой-нибудь еды. Леди Дженнифер голодна.

В небольшой гостиной, когда чай уже был подан, и на столе стояли холодные закуски и лежали тосты, Дженни рискнула снова обратиться к лорду Лукасу.

— Что мы будем делать теперь? — спросила она, — ждать, когда приедет сундук? Или самого сэра Алекса?

Выражение лица лорда Лукаса стало скептическим.

— Я размышлял о таком варианте, и доверился сэру Алексу только потому, что у меня не было выбора. Но, вероятно, я ошибся. Нельзя плохо думать о людях, поэтому дадим ему шанс.

— Что вы имеете в виду? — спросила Дженни, ставя на блюдце чашечку с горячим чаем.

Лорд Лукас снова скривил рот в усмешке.

— Я думаю, что сэр Алекс не устоял перед искушением и уже едет в Лондон с моим сундуком. Нельзя требовать от человека так много, — он вздохнул и взял тост, — человек слаб и не всегда может устоять перед искушением.

Дженни вскрикнула.

— И что же нам делать теперь? — голос её задрожал.

Он поднял брови.

— Дадим ему время до конца недели. И если сундук тут не появится, придётся мне самому ехать в замок и искать и сэра Алекса, и сундук.

— А это не опасно? — Дженни прижалась к лорду Лукасу и смотрела на возвыщающийся над нею замок так, будто он готов был снова превратиться в самую настоящую тюрьму.

Они ехали в двуколке по горной дороге, а вокруг все цвело и зеленело. Свежие листья, только что раскрывшиеся, блестели на солнце, а разноцветье цветов радовало глаз.

Вот и решетка ворот, так хорошо знакомая ей. Ворота распахнулись им навстречу, и двуколка въехала во двор, где их явно не ждали. Дженни подняла голову и увидела, как люди в замке приникли к окнам, а потом отпрянули, будто увидели привидения.

— Не опасно, — лорд Лукас соскочил на землю, подавая Дженнифер руку, чтобы помочь ей спуститься, — Ирен написала, что отца нет. А ей можно верить.

Дженни вспыхнула.

— В том-то и дело, что нельзя! Миссис Хамфри пыталась отравить меня!

Лорд Лукас подал ей руку и повёл к дверям, как законную супругу, которой она и была. Сейчас он представит её слугам, будто они не видели её ещё несколько недель назад, как леди Дженнифер, виконтессу Сидал.

Замок забурлил, двери то и дело открывались, и было понятно, что там, внутри, все бегают и суетятся.

— Ирен хотела вас отравить, когда думала, что вы сами желаете выйти за моего отца. Когда же она узнала, что мы с вами планируем пожениться, то стала помогать нам. Поверьте, Дженни, я знаю, что говорю. Ирен — единственная, кому тут вообще можно верить. Быть на нашей стороне — сугубо в её интересах.

Дженнифер не успела ответить. Она хотела сказать, что больше никогда не поверит этой женщине, но тут двери распахнулись, и навстречу им вышли слуги, которые делали вид, что впервые видят Дженнифер, и каждый кланялся ей отдельно, когда лорд Лукас представил ее, как свою жену.

Ужасно смущенная своим новым положением, Дженни убежала в свою комнату, где Меган, радостная и раскрасневшаяся, помогла ей переодеться в самое лучшее платье.

— Ваши вещи надо перенести в комнаты лорда Лукаса, — тараторила Меган с ужасным акцентом, — ведь теперь вам тут нечего делать! Вам нужно быть рядом с мужем! Я позову девочек, мы мигом переселим вас в его покои! Да и вещей-то у вас не так много. Нужно позвать модистку, пусть пошьет вам платьев, ведь вы теперь виконтесса! Вам нужны лучшие платья!

С трудом отделавшись от служанки и дав добро на перенос вещей в комнаты лорда Лукаса, Дженни буквально сбежала. Она спустилась вниз, где в малой гостиной сидели все жители замка.

Лорд Лукас, которому потребовалось намного меньше времени, чтобы совершить туалет, был уже тут. Он подал Дженнифер руку и снова представил её как леди Сидал. Дженнифер сделала реверанс, и только тогда миссис Хамфри, сияющая самой прекрасной своей улыбкой, пошла к ней и обняла ее, будто безумно её любила и была рада за нее. Леди Стентфорт поджала губы, ничего не сказав, а леди Гортензия выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Мистер Нилсен пошёл следом, видимо желая утешить возлюбленную, остальные же начали приносить свои поздравления, и с виду казалось, что все именно такого события и ждали, и даже мечтали об этом. Мистер Эриксен пожал руку лорду Лукасу и отечески похлопал по плечу саму Дженни, от чего ей стало неприятно. Этот человек писал о них письма графу Вортон, стремясь помешать их свадьбе, а теперь делал вид, что безумно за них рад. Но на лице лорда Лукаса не дрогнул ни один мускул, он был приветлив к своему бывшему гувернеру, и поблагодарил его за добрые слова.

Все были в полном сборе. Все что-то говорили, шумели, смеялись, особенно, когда лорд Лукас приказал подать шампанское, поздравляли молодых. Не было в комнате только сэра Алекса. И это открытие неприятно поразило Дженнифер, сердце которой сжалось в неприятном предчувствии.

— Как давно уехал сэр Алекс? — спросил лорд Лукас свою тётку леди Стентфорт, которая так и не покинула комнату, хотя, судя по выражению её лица, ей этого безумно хотелось.

— Ну… — она замялась, видимо, действительно пытаясь вспомнить, — около недели назад. Сказал, что едет в Ливерпуль. Но, говорят, он сел на лондонский дилижанс. Тот самый, что отходит по средам в полдень. Я то была уверена, что он наймет карету, потому что у него было очень много вещей. Но леди Аннабель, что живёт в Трусти, сказала, что видела его и даже говорила с ним перед отправлением. Он делал вид, что никуда не едет, но потом, считая, что она уже ушла, залез в дилижанс и она видела, как затаскивали его вещи!