Дженнифер засмеялась, смотря на белые крыши.

— Очень мудро, — сказала она, — но меня пугает, что дьявол так легко разгуливает в этих местах.

Леди Гортензия села на парапет.

— На самом деле мост построили тамплиеры, когда появились в этих местах, чтобы легче было попадать в их обитель в аббатстве Страта Флорида, что означает Долина Цветов. Его руины до сих пор выглядят очень величественно. Так что никакого дьявола тут нет. А мост есть.

— Тогда нужно непременно посетить это место, — сказала Дженни.

Они ещё некоторое время гуляли по стенам, поднимались на башни и любовались открывающимися видами. В последней башне неожиданно им встретился сэр Алекс, который присел на камень, чтобы отдохнуть. Дженни пожалела его, как он со своей полнотой залез по этой ужасной лестнице?

— О, вы тут, миледи, мисс Лейси! — обрадовался он, и красное лицо его стало ещё краснее, — а я отдыхаю. Лорд Лукас сегодня не в духе, всю ночь не спал со своими растворами, а сейчас колдует. Так что будьте тише, когда пойдёте обратно. Не раздражайте его.

За последние дни Дженни лучше узнала сэра Алекса. Он был физиком, ученым, который приехал, чтобы преподавать свою науку лорду Лукасу. Лорд Лукас был хорошим учеником, но сэр Алекс был в корне не согласен с тем, что он делал. Правда, мнение свое лорду Лукасу не высказывал. Зато высказывал его мистеру Эриксену. Да так громко, что слышали все вокруг. Дженни тоже слышала что-то про пробирки, растворы и колдовство. Она сложила это все в голове, и решила, что лорд Лукас занимается алхимией, а, возможно, пытается вызвать дьявола. Не зря же дьявол бродит где-то рядом. Тёмный коридор добавил мистики занятиям сына хозяина замка, и теперь образ его стал похож на образ графа Дракулы, который пил кровь своих гостей. Лорд Лукас, возможно, крови не пил, зато что-то взрывал и пытался всех удушить ядовитым дымом.

— Мы будем тише мыши, — заверила его леди Гортензия.

Они пошли обратно, хотя было тепло, и совсем не хотелось уходить.

— Пока Лукас занят, надо проскочить, — сказала леди Гортензия, — его плохое настроение видеть не пожелаю и врагу. Вам-то тем более. Пусть вам он кажется тихим и спокойным.

Она улыбнулась, но глаза её снова не улыбались.

Вниз лестница была преодолима проще, чем вверх. Дженни едва поспевала за прыгающей по ступенями леди Гортензией. Та обернулась только, когда спустилась, махнула рукой и скрылась за дверью в тёмных коридорах. Дженни вошла в коридор и растерялась. Дверь за ней захлопнулась, и она оказалась в полной темноте, в которой привыкшие к солнечном свету глаза видели только полный мрак и яркие блики. Растерявшись, она пошла вперед, но наткнулась на стену. Помня, что нельзя шуметь, чтобы не привлечь внимание безумного лорда Лукаса, который покажет ей свой ужасный лик вместо привычного красивого, она сжала губы и на ощупь двинулась вперед.

— Леди Гортензия? — наконец не выдержала она.

Но ответа не было. Видимо, леди Гортензия ушла в свои покои, не подумав о том, что Дженнифер не знает всех поровотов черного коридора.

Глаза немного привыкли, но темнота была настолько полной, что она с трудом видела очертания предметов. Держась рукой за стену, Дженнифер медленно шла вперед, пока стена вдруг не сдвинулась с места, и не провалилась куда-то во мрак. Дженни от неожиданности и ужаса завизжала, как девчонка, и упала на пол, потеряв точку опоры. Послышались шаги, шелест юбок или чего-то легкого, будто призрак летел где-то рядом с нею, потом снова шаги, а потом Дженнифер подняла голову и в глаза ей ударил яркий солнечный свет.

От удивления она даже села на полу.

Комната, в которую она влетела так неуклюже, была совершенно пуста, а стены ее обиты чем-то черным. Потолок и пол тоже были черными. И только на стене ярким лучем солнца были нарисованы башня замка и горы. Так ярко, что Дженни зажмурилась. Она медленно встала, подошла к картине и протянула руку, загораживая луч. Картина пропала. Она убрала руку — картина появилась вновь. Покрутив головой она увидела и источник света — маленькое окошко в стене, которое обрамляла какая-то коробочка. Из этой коробочки и выходил луч, что рисовал на стене волшебную картину.

Замерев, она стояла, не зная, куда попала и как такое вообще возможно? А потом снова послышались шаги. Дженни вздрогнула, когда в проеме двери появилась высокая худая мужская фигура.

— Что вы тут делаете, мисс Лейси? — послышался голос, который она узнала бы повсюду.

Дрожь пронзила все её существо. Дженни замерла, как кролик перед удавом.

— Я… — она не знала, что сказать, как оправдаться, поэтому сказала первое, что пришло в голову, — я рисую светом.

И она закрыла рукой луч солнца. Изображение пропало. Но, прежде, чем она успела убрать руку, лорд Лукас вдруг издал нечеловеческий вопль и бросился к ней.

Никогда в жизни Дженни не бегала так быстро, как бежала по коридору в свою комнату. Заперев дверь на ключ, она упала на колени, стараясь отдышаться. В голове у неё все ещё стоял злой голос лорда Лукаса, а перед глазами — его глаза, мечущие молнии.

Что она натворила? Дженни не понимала своего греха, но знала, что он велик. Неужели лорд Лукас возненавидит ее, а возненавидев — убьет? Что он сделает? Сбросит её с башни, а потом заявит, что она упала сама? Или прикажет держать в подземелье? И как, Господи, как он сумел заставить луч света рисовать на стене?

Все эти вопросы разрывали на части её голову. Дженни залезла в постель и сказалась больной, чтобы не выходить к обеду. Тут же, узнав, что она заболела, прибежала экономка миссис Конви, захлопотала над ней, запричитала, будто Дженни была её дочерью.

— Ах, милая мисс Лейси, вас, наверное, продуло сегодня на башне. Хотя ветра не было, но это обман! Он всегда есть, просто сегодня был такой слабый, но хитрый. Он залез вам под шубку, застудил! Сейчас я прикажу принести заваренных трав!

Травы действительно принесли. Дженни пила отвары всего подряд, не разбирая, что ей говорила миссис Конви. Ей хотелось остаться одной, попытаться понять, что же делать дальше. Нарисованный светом замок на стене тоже не давал ей покоя. И пугающий взгляд лорда Лукаса.

Сразу после обеда явилась миссис Хамфри в своём платье гувернантки. Смотря на неё, Дженни подумала, что платье это только подчёркивает красоту молодой женщины, оттеняя её и ничем не затмевая. Серая простая ткань, кружевной воротник, брошь из слоновой кости и маленькие серебряные сережки — вот и все украшения, что позволяла себе миссис Хамфри. Зато золотистые волосы вились кольцами вокруг её лица, делая её похожей на ангела милосердия.

— Дорогая мисс Лейси, мне передали, что вам стало плохо после прогулки на башне, — проговорила она.

Дженни лежала под одеялом и старательно изображала больную. Щеки её и правда горели, а на лбу выступал пот, потому что миссис Конви приказала укрыть её тремя пуховыми одеялами и разжечь камин.

— Да, мне нездоровится, — проговорила она слабо, как говорят больные, — я думаю, что несколько дней не смогу составить вам компанию.

— Это очень печально, — миссис Хамфри, казалось, действительно огорчена, — лорд Лукас сказал, что вы уже были больны, когда случайно попали в его комнату, потому что были бледны и говорили какую-то ерунду.

Дженни вспыхнула бы, если бы могла.

— Лорд Лукас напугал меня, когда я не туда свернула в темноте, — сказала она, чтобы не казаться совсем дурочкой.

Миссис Хамфри улыбнулась.

— Это он может. Но вы не пугайтесь. Лорд Лукас добрый малый. Он не обидит девушку. Тем более, такую красивую, как вы.

И она ушла, оставив Дженнифер в полном недоумении. Она лежала и размышляла о лорде Лукасе, свете на стене, словах миссис Хамфри. Лорд Лукас совсем не казался ей «добрым малым». Скорее наоборот. Как сверкали его глаза, когда он бросился на неё в тёмной комнате! Дженни с трудом удалось увернуться, закричать и выбежать в коридор, где она неслась так, будто за ней гнались все черти ада. Зато она быстро нашла выход! Лорд Лукас не гнался за ней. Но ей казалось, что гнался. Вместе с чертями. И всеми, кто готов был её убить!