— Как пожелаете, Ваша Светлость, — съехидничала я, сделав шуточный реверанс, и, пока друг сминал ненужный листок в ком, чтобы запустить им в меня, пустилась, хохоча, к лестнице.

Как только оба мужчины остались за спиной, улыбка сама собой сползла с моего лица. Почему все вокруг считают, что между нами с Анвареном что-то есть? Может, привыкли, что за таким красавчиком постоянно кто-то волочится, и раз в его окружении появилась девушка, то она непременно его новая пассия?

Так, стоп. Я что, только что назвала Шейна красавчиком?

* * *

Пробираясь сквозь пустые этажи академического корпуса, мне всё время чудилось, что кто-то идёт по пятам и вот-вот набросится, а перед каждым поворотом сердце замирало, готовясь к внезапной атаке. Ладони покрылись холодным потом, воображение разыгралось не на шутку. Казалось, что в свете последних событий новый удар может застигнуть где и когда угодно. И он не заставил себя ждать!

Причём в буквальном смысле. Завернув за угол, я успела заметить лишь чёрное пятно, прежде чем хорошенько приложиться об него лбом. Схватившись за ушибленное место, я отскочила назад, рассматривая неожиданную преграду перед собой.

— Гхм, — выдала нерадостно моя преграда. — Вернулись, Блэквуд! — каркнул Брэм Дарвелс, закладывая руки за спину и проходясь придирчивым взглядом по мне с ног до головы; заместитель декана был облачён в неизменно чёрную рубашку и классические брюки того же оттенка. Смоляные волосы, разве что, были собраны в низкий тугой хвост. — Почему без формы?

— Дак не успела ещё переодеться, — я округлила глаза, теряясь от несправедливого замечания.

— Бегом исправлять своё упущение, пока не стали первой, кому я вынесу наказание в должности декана, — мужчина скривил губы, а затем зыркнул угрожающе. — Вы ещё здесь? Бегом марш в свою комнату! — вдруг по-военному скомандовал предводитель ведьмовского факультета.

— Есть, сэр! — ляпнула я, выравниваясь по струнке, и, обойдя нашего «полководца», пустилась наутёк.

Кажется, теперь Брэм Дарвелс будет считать меня не только избалованной девицей, но ещё и полоумной.

«Хах, зато, гляди, и спроса меньше будет», — прокомментировала ехидная часть меня.

Уже через считанные минуты я взлетела по лестнице и завернула в крыло для преподавателей. Что ж, стоило сказать спасибо профессору Дарвелсу. Мало того, что суровому ведьмаку удалось разогнать все страхи, так ещё и фантастического ускорения придал.

Я ввалилась в комнату и остановилась у двери, переводя дыхание.

— Где ты была? — взволнованно поинтересовалась Беллс, подскакивая с кровати и направляясь ко мне. Пушистые рыжие локоны мягко подпрыгивали от её торопливых шагов.

— Разбиралась с кое-какими делами в городе, — стягивая обувь, ответила я. Прозвучало очень знакомо — именно Беллс любила давать подобные размытые ответы о своём времяпрепровождении за пределами академии. Однако сказано это было не с целью отомстить. Упоминать об Айзеке и Шейне было нельзя, а о содержании бесед, звучавших в стенах дома Анваренов, подавно.

Беллс попыталась скрыть обиду.

— Ты собиралась рассказать мне подробности о происшествии с профессором Копельштафом, — вспомнила я, сбегая от неловкости.

— Да, это было ужасно! — сообщила Беллс, утягивая меня за собой.

Соседка взяла кувшин со стола и разлила по небольшим чашечкам ягодный напиток. Одну из них она всучила мне, другую же оставила себе, обхватив обеими руками и присаживаясь на кровать. Я села напротив, ожидая продолжения.

— Хвала Свету, что декана нашла не я. Когда я вернулась в общежитие, на месте уже собралась куча законников. В комнате было перевёрнуто всё вверх дном! По всему полу валялись щепки от мебели и какие-то листья, по одной из стен бежала трещина, а окно было напрочь выбито. Это я ещё молчу про ковры, заляпанные пятнами крови. Жуть, одним словом! — Ведьмочку передёрнуло, она сжалась в комочек и сделала небольшой глоток, зависнув взглядом на уровне моего подбородка. Должно быть, Беллс снова проживала эмоции от увиденного. Выглядела она напуганной и взволнованной, поэтому я увела беседу в другом направлении. Мы поделились впечатлениями о прошедшем Турнире, затем Беллс поведала о том, что сегодня было на парах, и мы отправились спать.

Утро выдалось нетипично тихим. Чаще всего оно начиналось с хлопающих дверей, громких разговоров и беготни в коридоре. На преподавательском этаже подобной суеты не прослеживалось. Только от этого уютнее не становилось. До сих пор было не по себе, что теперь, пусть и временно, мы живём по соседству с профессорами и магистрами. Отправляясь на завтрак, я больше всего на свете боялась застать профессора Олланда в мужской ночной рубашке и колпаке. Древний преподаватель истории хоть и вызывал уважение, но увидеть его в неглиже — увольте! За последние месяцы мне хватало впечатлений и без того.

В столовой по-прежнему царила оживлённая атмосфера, только к предвкушению финальной битвы Турнира прибавилось ожидание Дня Серебряной Луны со стороны оборотней. Из слов Кьяры стало понятно, что для волков это особенный день — как рождественский сочельник, радость которого хочется разделить с друзьями и близкими людьми.

— Ты ведь придёшь? — волчица произнесла это с такой уверенностью, что я усомнилась, вопрос ли это вообще?

Казалось, Бьёрн приглашал меня только вчера. И когда успели пролететь эти два месяца? Время — поистине удивительная штука. То мчится — не угнаться, то медленно ползёт.

— Да, я ведь обещала, — подтвердила я, без всякой задней мысли.

— Правда? — воспрял Бьёрн, до этого изредка участвующий в беседе и вяло ковыряющий омлет вилкой.

Карие глаза лучились тёплым, согревающим светом. Под таким только и нежиться, но вместо этого я ощутила укол совести. Возможно, стоило отказаться?

Нейт поднялся из-за стола, за ним подскочили и Грейвз с Тианой. Мне тоже следовало. Задерживаться перед парой у новоиспечённого декана было чревато последствиями, поэтому я кивнула, закинула грязную посуду на поднос и последовала примеру друзей.

***

Сегодня Брэм Дарвелс перещеголял самого себя в скверном настроении и желании уничтожать дух оптимизма в каждом студенте. Бо́льшая половина группы схлопотала штрафные баллы — и это при том, что у нас было теоретическое занятие! Я сидела тихо, как настоящая мышка, внимая старому совету Беллс, и не давала поводов скомпрометировать себя, но и это не уберегло. Профессор несколько раз косился на меня с раздражением, явно выискивая причины подкопаться. И чего взъелся-то?

— Студентка Блэквуд, — громыхнуло в кабинете. Я подняла глаза на преподавателя, чувствуя, как что-то внутри меня ухнуло вниз. — Вы не забыли, что за вами висит ещё одна отработка? — предъявил мужчина, будто бы я должна была сама себе назначить наказание. — Если думаете, что участие в Турнире поможет вам закрыть сессию, — то напрасно. Только не по моей дисциплине.

Глаза-угольки буравили меня, ожидая реакции. А я что? Я в эти игры больше не играю. Плавали — знаем! Откроешь рот — и вот на твоём счёте уже приличная сумма штрафных баллов. Поэтому я разумно молчала, ожидая вердикта.

— Послезавтра зайдите ко мне за необходимым инвентарём для сбора спорышей, — прочеканил профессор. Мне показалось, ещё чуть-чуть — и у него повалит пар из носа. Новая должность точно не шла ему на пользу. И без того был нервный мужик, а теперь так вообще, на один уровень с нежитью можно ставить.

Сокурсники зашептались, и я поняла — дело неладное.

— Но профессор, — знакомо влезла Эмилия Скарбенс, — спорыши растут только на границе с Дикими землями. Студентам небезопасно к ним приближаться.

— Ничего, студентка Блэквуд у нас смелая, мантикорой её уже не напугать. Правда, Блэквуд? — Преподаватель проклятологии сердито скрестил руки на груди и испытывающе посмотрел на меня. Он что, злится за то, что я участвую в Турнире?

— Поручение будет выполнено, — твёрдо заверила я, слегка вскидывая подбородок. Не знаю, что именно не дало мне стушевать: гордость или упрямство.