Профессор внимательно изучал раскрытый перед собой журнал и даже не посмотрел в нашу сторону. Мы с Беллс облегчённо выдохнули, посчитав, что остались незамеченными.

Пробираясь к свободному месту, я ловила на себе разные взгляды: от любопытных до осуждающих и насмешливых. И только щуплый парень с тёмными засаленными волосами смотрел на меня с ненавистью. Его болотного цвета глаза просто прожигали меня, желая уничтожить.

Ему-то я чем успела насолить?

Пока я играла в гляделки с подозрительным парнем, Беллс заняла единственное свободное место в последнем ряду. Оставалось два свободных стула за первым рядом — а садиться туда и мелькать перед самым носом у преподавателя я была ещё не готова — и во втором ряду. К слову, там вообще никто не сидел, за исключением одной-единственной девушки с зелёными волосами.

Вот туда-то я и отправилась.

Сокурсница удивлённо взглянула на меня из-под длинной зелёной чёлки, а после усердно вперилась взглядом в учебник. Она даже голову втянула в плечи, словно старалась сделаться незаметней.

Я открыла сумку и принялась быстро перебирать корешки сложенных книг. Отыскав надпись «Основы проклятологии», я выудила учебник горчичного цвета из сумки и положила перед собой на стол. Перевела взгляд на преподавателя и тут же наткнулась на угольно-чёрные глаза профессора Дарвелса.

— Закончили? — Голос профессора пронёсся по аудитории словно раскат грома.

Я неуверенно кивнула.

— Замечательно, — так же холодно произнёс мужчина. В его взгляде не было ненависти, как у того парня с задней парты, или хоть малейшего намёка на злобу. Более того, казалось, что эти глаза вообще не способны выражать человеческие эмоции.

«Замечательно», — эхом отозвалось у меня в голове. Вот только пристального внимания преподавателей мне сейчас не хватало. Впрочем, чего я ожидала?

— Я несказанно счастлив, что столь важная персона нашего факультета решила почтить нас, простых смертных, своим присутствием, — язвительно прокаркал профессор. — Но позвольте вам напомнить, что все студенты обязаны соблюдать регламент академии. Вне зависимости, зачислены они за свои знания, старания и многолетние труды, или их пропихнул влиятельный отец из Совета.

По аудитории пронеслись смешки. Очевидно, большинство однокурсников разделяли взгляды профессора. Никого не волновало, рвалась я учиться сюда или нет. Для них я была избалованной девочкой, незаслуженно занявшей чьё-то место на факультете.

Да уж, удружил, папа. От такой славы быстро не отмоешься.

— Поэтому настоятельно рекомендую: впредь не пропускать мои занятия, — тем временем продолжал Брэм Дарвелс. — И не опаздывать.

— Я и не опаздывала, — не сдержалась я. — Фактически во время «звонка» я уже находилась в кабинете.

Атмосфера в помещении моментально изменилась.

Повисла такая тишина, что, если бы по кабинету пролетела муха, её жужжание показалось бы рёвом самолёта. Затаив дыхание, все следили за дальнейшим развитием событий. Зеленоволосая соседка ссутулилась ещё сильнее, будто опасаясь, что гнев преподавателя ненароком заденет и её.

Что там говорила Беллс? Вести себя как мышка?

Кажется, что-то пошло не так.

— Фактически, — с нажимом повторил Дарвелс, наклонившись вперёд и сурово глядя на меня из-под густых бровей, — в это время вы должны были сидеть на своём месте и не открывать рот, пока вас об этом не попросят. Минус три балла за опоздание и пять за пропущенное занятие. — Он сделал какие-то пометки в своём журнале.

Кто-то с первого ряда шокировано ахнул. О каких баллах шла речь, я могла только догадываться. Возможно, здесь так же, как и в моём старом университете: некоторые преподаватели допускали к экзаменам исключительно по достижению определённого количества баллов.

— И раз уж у вас возникли проблемы с изучением правил академии, будем это исправлять. Начнём сегодня же. Жду вас после занятий на отработку, — огорошил меня ещё одной новостью преподаватель. После чего его взгляд скользнул на последний ряд. — Беллатрикс Видвулл, вас это тоже касается. На отработку после занятий. — Я обернулась и увидела бледное лицо своей новой соседки по комнате. Беллс чуть ли не стонала от досады.

— Хорошо, профессор, — пробормотала она, не смея поднять взгляд.

Этого профессору, по-видимому, показалось недостаточно. На протяжении всего семинара я была чуть ли не единственной, кого он поднимал и опрашивал по пройденному материалу. Разумеется, ответов у меня не было, и к концу занятия я заработала ещё два штрафных балла.

— Возможно, вы сможете ответить хотя бы на самый элементарный вопрос, студентка Блэквуд. Какие объекты подвержены проклятиям? Проще говоря, на что может быть наложено проклятье?

— На человека, — логически предположила я.

— Дальше, — нетерпеливо подтолкнул профессор.

— На предметы, — решила попытать удачу я. Легче было признаться, что я не знаю ответа и на этот вопрос, но слышать в очередной раз насмешливое хихиканье лощёных девиц с заднего ряда не прельщало.

— Точнее, — не унимался Дарвелс.

— Проклятия могут быть заговорены исключительно на личные вещи объекта или вещи, принесённые в дар объекту, — заученно протараторила девушка, сидящая по левую руку от меня. Видимо, она была больше не в силах наблюдать за моими страданиями.

— Студентка Холлин, возможно, вам следует наведаться в целительский корпус и проверить слух. Если вы вдруг услышали, что я задал вопрос вам, а не студентке Блэквуд, — процедил недовольный мужчина. — За правильный ответ плюс один балл. За ответ без разрешения минус два балла.

Ох! Дьявол!

Вот и помогай людям после этого. Да профессор Дарвелс у любого отобьёт желание к благодеянию.

Я ждала, что девушка хотя бы одарит меня укоризненным взглядом, ведь из-за меня она получила штрафные баллы, но та даже не взглянула в мою сторону.

— Хотите дополнить свой ответ, студентка Блэквуд? — Профессор мазнул по мне взглядом и, очевидно, не рассчитывая на утвердительный ответ, открыл журнал.

— Хочу, — произнесла я, тут же отвесив себе мысленный подзатыльник. Вот зачем, спрашивается? Молчала бы в тряпочку, как советовала Беллс.

Брэм Дарвелс на секунду замер от неожиданности. Его рука, переворачивающая страницу, зависла на полпути. Густые тёмные брови поползли вверх.

— Удивите нас, — только и изрёк он.

Не обращая внимания на едкость, прозвучавшую в голосе профессора, я собралась с мыслями и произнесла:

— Помимо человека и предметов, принадлежащих ему, проклятие может быть наслано на местность.

Секундная тишина.

А затем кабинет пронзил хохот однокурсников. Теперь смеялись не только три девушки с последнего ряда, но и несколько студенток с первого.

Признаться, я даже засомневалась в верности сказанного. Но ведь я прекрасно помнила, как Шейн тогда, в хижине, рассказал, что ведьма перенесла проклятие с ребёнка на болота…

— Зря зубы скалите, — осадил Дарвелс нарушителей тишины. — Студентка Блэквуд права. Проклятие на самом деле можно наложить на местность. Точнее, переложить.

Затем последовала пауза и долгий оценивающий взгляд. Профессор приглядывался, будто старался отыскать во мне что-то, чего не приметил раньше.

— Как это?

— Быть того не может!

Пронеслись недоверчивые шепотки.

— Да, это и правда так. Однако подобная магия неподвластна ведьмам…

— Но профессор, лишь ведьмы могут насылать проклятия. Магам этот вид магии недоступен, — на одном дыхании выпалила девушка с первого ряда. Я не видела её лица, но по подпрыгивающим каштановым кудряшкам было заметно, как взволнована их обладательница.

— Спасибо, что просветили, студентка Скарбенс, — съязвил профессор. — Вы упускаете тот факт, что помимо ведьм природной и духовной магией владеют чародеи и мальфары.

— Но чародеев никто не видел уже четверть века. А мальфаров в столице можно сосчитать по пальцам.

— Студентка Скарбенс, ещё раз перебьёте меня — заработаете штрафные баллы, — предупредил Дарвелс неугомонную адептку с первой парты.