Фо Ань не пытался разбираться в низменных порывах. Отвергал страх и сомнения, мысленно повторяя: «сражайся или умри, либо они, либо ты».

Эн Гохуань держал врагов на дистанции, Фо Ань убивал тех, кто смог подобраться слишком близко. Они и правда оказались отлично дополняющими друг друга товарищами. Краем глаза, юноша заметил, как ненужные Первому богу солдаты пытались обрубить живые волосы Эн Гохуаня, но вместо этого ломали мечи и расставались с жизнями. Могло показаться, что убили шпионы многих, но переселенцев оказалось чересчур много. Очень похожие друг на друга прическами и даже лицами, они походили на отчаянно защищающих матку муравьев. Бросались на врага, не думая о своих жизнях. И это немного пугало. Ведь в их взглядах не было отчаяния, они просто знали, что так надо.

Фо Ань почувствовал рвущуюся к нему со стороны энергию. И сперва решил, что на них решили напасть не только с помощью мечей, резко обернулся, но, оказывается, силой веяло от зависших над землей бамбуковых клеток. Словно почувствовав присутствие братьев, пленники медленно подняли головы и уставились на товарищей запавшими, тусклыми глазами, в которых читался лишь намек на остаток разума и жизни.

— Не подходите, — разомкнув покрытые белой пленкой губы, прохрипел один из возлюбленных детей Сымы. — Это ловушка…

В руках оба пленника держали небольшие камни. Держали так, словно их пальцы приклеились к жесткой поверхности, а сами камни вспыхивали светом, точно внутри них бились сердца.

— Ловцы душ, — округлились глаза красавца. — Как жестоко!

На этот раз Эн Гохуань пустил в ход не волосы, а металлические звезды, с точностью попадая друзьям промеж глаз. Пленники почти счастливо выдохнули и обмякли. Камни в их руках мигнули и погасли. Пальцы их не сразу, но разжались, и мелкие булыжники с глухим стуком ухнули в землю, после чего точно живые, в нее закапываясь.

— Не смей их касаться, — предупреждающе выкрикнул Эн Гохуань и, встав щитом меж другом и вражеской армией, вытянул руки. Поднял их вверх и резко опустил вниз. Волосы повиновались немому приказу и стеной отбросили практиков на добрых пять, а может и шесть метров. — Бежим!

Эн Гохуань обернулся и ломанулся в лес, но не успел сделать и пары шагов, как в спину его вонзилось несколько стрел. Одна попала выше левой лопатки, другая пробила бок. Красавец пошатнулся. Фо Ань бросился к нему, не позволяя упасть. Он забросил друга на плечо и на максимальной скорости бросился в темноту леса, краем глаза заметив, как представитель дома Нао опускает треклятый лук и ухмыляется.

Фо Ань бежал на грани возможного. Понимал, что за ними, наверняка, отправились в погоню, и очень надеялся, что подаренная Сымой сила сможет их уберечь. Эн Гохуань хрипел на плече друга. Каждый рывок, прыжок и кочка должны были отдаваться болью. Но остановиться или замедлиться юноша не мог. Не имел права, если они все еще хотят спасти свои жизни.

На такой скорости Фо Ань не мог услышать чужих гневных выкриков или иных звуков погони. В лицо бил холодный воздух, прилетали мелкие веточки, насекомые, что казались камешками. Фо Ань изредка мотал головой, стряхивая с лица мусор.

— Потерпи, — придерживая Эн Гохуаня, не давая ему свалиться, Фо Ань выжал максимум из своей выносливости и силы. В какой-то момент, он перестал ориентироваться на зрение, неосознанно выпустив духовное чувство, позволил ему себя вести. Только благодаря ему Фо Ань загодя почувствовал, увидел внутренним взором обрыв. Глубокую расщелину в четыре или около того метра, которая разрывала лесной массив.

Ноги начинали ныть, но Фо Ань заставил себя бежать быстрее. И полагаясь на новое чувство, в самый нужный момент оттолкнулся от земли. Воздух буквально засвистел в ушах. Отсутствие опоры на мгновение напугало юношу. Он махал ногами, словно все еще бежал по земле. И приземление стало для него как ожидаемым, так и неожиданным. Юношу неплохо тряхануло. Органы внутри подпрыгнули, чтобы через мгновение ухнуть вниз и только потом встать на место.

Фо Ань сдавлено вздохнул и побежал дальше. Бежал, пока икры не начало сводить болезненными судорогами. И лишь опасаясь рухнуть да еще больше навредить Эн Гохуаню, остановился. Оглянулся. Тишина леса ударила по ушам, почти оглушила. В небе, бельмом, повисла луна, но ее свет едва пробивался через густые, раскидистые кроны. Легкое похолодание сделало листья жестче, но не смогло заставить пожелтеть. Однако главное, в тенях не ощущалось, а значит, и не пряталось ни одного человека.

С облегчением выдыхая, Фо Ань аккуратно снял Эн Гохуаня с плеча и усадил под дерево, после чего сам рухнул на землю. Повалился, раскинул руки и ноги. Он серьезно себя истощил. И все же, даже в таком положении, Фо Ань смотрел на Эн Гохуаня. Тот дышал. Глубоко. Хороший знак. И все-таки торчащие из его тела острия стрел внушали опасения.

Бледный лицом красавец раскрыл глаза:

— Спасибо.

— Что? — Не понял юноша.

— Спасибо, что вынес меня оттуда.

— А как иначе? — Возмутился Фо Ань.

Эн Гохуань тихо посмеялся, словно юный друг сказал какую-то глупость и тут же скривился. Опустил взгляд, разглядывая, торчащие из него стрелы.

— Ты уверен, что мы далеко убежали?

— Ну, на постройку переправы им потребуется какое-то время, — повел плечом юноша и сел, скрестив ноги. Состояние друга серьезно его беспокоило, заставляло оставаться начеку.

— Если они достаточно способные, то могут парить на мечах.

— Чего?!

— Хотя если они до сих пор этого не сделали, то не такие уж и способные оказались, — красавец сел удобнее и, бледнея еще сильнее, расправил спину, скрестил ноги, точно приготовился медитировать. — Буду вынужден просить тебя об услуге. Посмотри, какое у стрел оперенье, гладкие ли стволы?

Фо Ань встал на четвереньки и заполз за спину другу. Костюм того пропитался кровью, которая только начала сворачиваться и пока блестела черной карамелью.

— Стрелы как стрелы, не вижу ничего необычного, но оперенье жесткое и сами они какие-то изогнутые.

— Понятно, — надрывно вздохнул Эн Гохуань. — Отломай их, по самые раны отломай.

Фо Ань вздрогнул и с толикой сомнений посмотрел на друга.

— Вряд ли у меня получится сделать это аккуратно.

— А ты попытайся, — хрипло усмехнулся красавец и сплюнул вязкую слюну. — Ладно, срежь их этим. — Окровавленными пальцами, он достал из внутреннего кармана звезду. Даже на вид такую острую, что Фо Ань не рискнул проявить неосторожность. — Сожми стрелу у самой раны пальцами, зафиксируй, чтобы она не болталась, и срезай.

Руки Фо Аня начали дрожать и отнюдь не от усталости.

— Ты уверен, что это верное решение? Ты ведь сам говорил, что если рану раскрыть, можно истечь кровью.

— Если не можешь себя вылечить, — вздохнул красавец. — А я могу. Но не пока в теле посторонние предметы, так что давай.

— Будет больно.

— Кто бы сомневался. Не тяни.

Фо Ань с величайшей осторожностью, сосредоточившись настолько, что звуки леса остались где-то далеко, ухватил пальцами стрелу. После чего одним взмахом звездочки ее срезал. Эн Гохуань дрогнул, но не застонал. Фо Ань не хотел его мучить, так что поспешил расправиться со второй стрелой.

— Спасибо, — вновь прошептал друг, после чего закусил край ворота и, собравшись с мыслями, вырвал из тела сперва одну пакостницу, затем другую. Из ранок тут же хлынула густая кровь. Фо Ань сел рядом, гипнотизировал суть жизни человеческого тела, чтобы та перестала покидать друга. И она перестала. Правда не его стараниями.

Эн Гохуань прикрыл глаза, погружаясь в медитацию. От его фигуры начал исходить жар бурлящей энергией.

— Я чувствую неподалеку ручей, набери воды.

— Я тебя не оставлю!

— Разве ты чувствуешь кого-то поблизости?

Фо Ань прислушался к собственным ощущениям.

— Нет.

— Иди, после исцеления мне будет очень хотеться пить.

Фо Ань все еще сомневался, но Эн Гохуань уже окончательно ушел в себя. Юноша решил исполнить его волю, после чего коснулся фляги на поясе и осознал, что она полная, а другой тары, которую можно было бы наполнить, у него при себе не нашлось. Идти никуда не нужно. Неужели Эн Гохуань решил его спровадить? Что хотел скрыть?