— У вас есть минута, чтобы убраться, — с тихой ненавистью произнес Альбус. — Они пока не тронут.

Скипс открыл было рот, но кто-то из приятелей потянул его за рукав, и троица ретировалась. Поттер победно взглянул на друзей, но Нотт жалобно посмотрел на него.

— Убери их, — попросил Эрик. — Убери, Ал…

— Эх ты! — засмеялся Альбус. — Разве ты забыл? Настоящий гриффиндорец достанет меч из Волшебной Шляпы, а настоящий слизеринец справится со змеей. Смотри, ты ей нравишься!

Мальчик погладил головку гадюки. Кэт вскрикнула, увидев, как раздвоенный язык змеи коснулся щеки Поттера. Альбус тихо поговорил с гадюкой, потом что-то громко прошипел, и змеи стали одна за другой исчезать в кустах.

— Это гадюка-принцесса, между прочим, — пояснил Альбус, все еще поглаживая змею. — У змей есть свои принцессы, которые ими управляют.

— Как… — пролепетала Кэт… — Ты… Ты знаешь парселтанг?

— Ну да… — пожал плечами Поттер. — Как-то мы с Розой нашли гадюку в лопухах за сараем. Я поболтал с ней, только и всего.

Змея, тем временем, сползла с руки Альбуса и поползла к зарослям ежевики. Мальчик что-то прошипел ей вслед.

— И ты молчал все это время? — напирала Забини. Налетевший ветерок поколебал заросли ежевики.

— Да как-то не было случая, — пожал плечами Альбус.

Эрик сел на поваленное дерево, а Кэт не могла сдвинуться с места.

— Ну и прогулка… — только пролепетала она. — Ал… Но как, Мерлин тебя побери? Как?

— Отец, говорит, тоже умел когда-то, да потом разучился, — Поттер почесал переносицу. — Понятия не имею как.

— Скажи что-то на парселтанге, — попросила Кэт, все еще с опаской поглядывая на ежевичные заросли.

— Не-а, не могу, — покачал головой Поттер. — Говорить на парселтанге можно только со змеями, — важно добавил он.

— Ладно, пошли… — заныл было Нотт.

— Вставай, трусишка! — К Кэт, похоже, вернулось ее боевое расположение духа, и она подпрыгнула. Эрик снова заныл, но Кэт пообещала послать в него заклинание щекотки, если он сейчас же не пойдет домой. Альбус нервно смеялся, глядя в темную гладь талой воды. Кэт прищурилась, глядя на друга: он, похоже, тоже пережил немалый стресс.

— Ты знаешь, что со змеями умели говорить только потомки Слизерина? — бормотал на ходу Эрик. — Только они, правда! Я от матери слышал, что Слизерин им какой-то ген привил.

— Скажешь тоже, ген… — фыркнула Кэтрин, отбросив белокурые волосы. Сейчас она, похоже, была очень рада, увидев Анжелику и Адель с их приятелями. Мало ли что придет в голову гриффиндорцам…

— Да, ген. Змеиный ген, понимаешь?

— Да мы вроде не потомки Слизерина. Мы потомки Игнотуса Певерелла… — поправил Альбус очки.

— А Слизерин — потомок его брата, Кадма Певерелла. Так что, родня, как ни крути! — заключил Эрик, помахав руками.

Глава 12

Конец марта выдался солнечным, и служащие уже аккуратно прибрали газоны в Косом переулке. Жухлая трава, почуяв тепло, словно ожила, давая путь молодым побегам. Однако сегодня с погодой не особенно везло: небо покрывала лёгкая пелена туч, дул ветер. Гарри Поттера это, впрочем, не останавливало: Гермиона Уизли просила о встрече. Гарри понимал, что мало ли когда они могут увидеться снова, работа с каждым днём всё прибавлялась и прибавлялась, к тому же это Гермиона, близкий друг, с которым они из-за занятости виделись весьма редко. Войдя в паб, он сразу пошел к третьему столику.

— Привет, — мягко улыбнулась ему Гермиона в кафе. В белом пальто и с распущенными кудряшками она казалась одновременно величественной и невинной.

— Здравствуй, — махнул рукой Гарри.

— Смотрю, у тебя неприятности в семье? Это из-за факультета Альбуса?

— Именно, — глубоко вздохнул Гарри. — Как он там, кстати?

— Отлично, схватывает на лету любую информацию, — мягко улыбнулась Гермиона. — Казалось бы не так уж давно и мы были такими же учениками, как он.

Гарри слегка улыбнулся, вспомнив первый поход в Хогсмид — они с Роном и Гермионой стояли, весело улыбаясь. Все же несмотря на войну они проживали и счастливые мгновения… Однако лицо Гермионы выглядело встревоженным: она, похоже, была не особенно рада успехам сына лучшего друга.

— Честно, я не видела такого таланта: превращать на первом курсе чайник в черепаху, а кролика в шлепанцы! — сказала Гермиона. — Я перевела его в четвертый класс.

— Весь в любимую тетушку! — подмигнул ей Гарри.

— Мне до него на первом курсе было, как до неба, — покачала головой миссис Уизли. Гарри показалось, что в ее карих глазах мелькнул настороженный огонёк.

— Ну должен же быть хоть хороший маг в нашей семье!

Гермиона не ответила. Она внимательно смотрела, действительно ли большинство столиков были пустыми.

— Гарри, — неожиданно раздался тихий голос Гермионы. — Наше детство пришлось на военное время. Ты не мог бы рассказать мне чуть подробнее о крестражах? Хочется до конца знать, с чем нам пришлось иметь дело. Гарри, скажи, что ты чувствовал, когда носил в себе крестраж? Это важно, очень важно! — выделила голосом Гермиона.

— Ну… — Поттер поморщился, словно не желая вспоминать. — Я умел разговаривать со змеями, видеть в снах Волдеморта. Однажды, когда Нагайна напала на Артура Уизли, я словно видел себя змеей.

— А ты мог проникать в сознание Темного Лорда? — спросила Гермиона, подвинув салфетку.

— Иногда… Мне снились сны, в которых Волдеморт отдавал приказы своим слугам. Я видел во сне, как они с Хвостом убили магловского садовника… — потер он лоб.

— А именно прошлое?

— Вот это не помню… Помню, что когда мы ехали в Хогвартс первый раз, Рон сказал, что Слизерин — факультет Волдеморта и Пожирателей Смерти, я увидел их гостиную и детей в зеленой форме. Причем старой, не нашей. Мне стало страшно, что я именно туда попаду. Но потом, когда Шляпа отправила меня в Гриффиндор, это как будто закрылось…

— А крестражу это не понравилось? — спросила Гермиона.

— Не знаю… — улыбнулся Гарри. — Хотя погоди: в первую ночь мне приснился сон. Я стою у зеркала, там был Квиррел, и его тюрбан требовал, чтобы я немедленно перевёлся в Слизерин. А в тюрбане жил Волдеморт.

Бармен принес им две чашечки кофе и, постелив салфетки, поставил их на стол. Гарри снова чуть заметно улыбнулся.

— Зачем тебе это? — прищурился Поттер.

— Понимаешь, получается интересная картина. Ты во сне видел Зеркало Еиналеж, которое отразило крестраж. Он негодовал, что ты закрыл ему путь для общения. Значит, если бы ты попал на Слизерин, канал для вашего общения был бы открыт? — пригубила кофе Гермиона.

— Наверное… Но кому теперь это интересно? — вздохнул Гарри. — Разве что историкам минувшей войны, но им это знать не обязательно.

— Понимаешь… Меня волнует та надпись… — Гермиона понизила голос. — Ведь это не просто темное волшебство, Гарри! Она была зеленой. Именно зеленой!

Гарри задумчиво отпил кофе и посмотрел на маленький кусочек темно-коричневого сахара. Британские волшебники по-прежнему сохранили старинный обычай использовать только тростниковый сахар из Латинской Америки. Помнится, он после жизни у Дурслей недоумевал, увидев темные кусочки…

— Сторонники Темного Лорда еще остались, хотя мы их ловим из года в год… — вздохнул Поттер. — Все живут мыслью о том, что их Господин вернется!

— Гарри, я понимаю, что это глупо, но вдруг у Темного Лорда остался еще один крестраж? — карие глаза Гермионы посмотрели на друга в упор.

Мгновение Гарри смотрел на нее в упор, а затем фыркнул.

— Глупо… Ты становишься мнительной.

— Может, и глупо, но посмотри, как уверены они! — твердо ответила подруга, взяв чашку. — Едва ли они были бы уверены настолько, будь их дело совсем проиграно!

Гарри хмыкнул, словно признав какую-то толику справедливости в этом аргументе. Глаза Гермионы по-прежнему продолжали наблюдать за ним.

— Ну, хорошо, хорошо, давай вспомним. Я уничтожил дневник Риддла ядом Василиска. Тут шансов нет.