Лиза сжала кулаки, пытаясь сдержать гнев. Её голос сорвался, и она выпалила:

— Знаете что, Роман Андреевич, вы — настоящий… бездушный диктатор! Да, вас боятся, вас уважают, но у вас нет ни капли человечности. Я просто опоздала в первый день, я ошиблась в одной цифре — и этого достаточно, чтобы меня выгнать?

— И достаточно, чтобы понять, что вы не готовы к работе в серьёзной компании, — произнёс он, его голос оставался бесстрастным. — Дисциплина — это основа успеха, Лиза. Вы не справились, и поэтому уходите. Всё просто.

— Конечно, всё просто! — воскликнула она, едва сдерживая слёзы. — В вашем мире всё должно быть идеально, но вы не замечаете людей, которые для вас работают. Вы смотрите на всех, как на пешки. Знаете, вы действительно потеряли свою человечность!

Он посмотрел на неё, чуть прищурив глаза.

— Может быть, — ответил он холодно. — Но это та цена, которую я готов платить за успех. А вы, Лиза, просто не в состоянии этого понять. Удачи.

Лиза сжала зубы, её сердце бешено колотилось. Не в силах больше смотреть на него, она развернулась и выбежала из кабинета, чувствуя, что её переполняет гнев и обида. Она буквально влетела в лифт, сжав в руке сумку. Как только двери закрылись, Лиза смахнула слезу, едва не задохнувшись от гнева. «Ну и пусть! Не нужен мне такой человек и такая работа!» — думала она, когда лифт медленно опустился на первый этаж.

Она выбежала из здания, едва застёгнув пальто, и набрала номер такси. В голове всё ещё звучали его холодные слова, и от этого ей становилось только хуже. Ветер бил ей в лицо, но она даже не замечала холода — внутри неё бушевал ураган эмоций. Она стояла на краю тротуара и уже собиралась сесть в такси, когда её взгляд зацепился за знакомую машину на парковке.

Это была машина Романа. Чёрная, массивная, с дорогими номерами — её сложно было не узнать. Ещё в первые дни работы она приметила её, когда Ветров парковался у офиса. Лиза почувствовала, как внутри неё закипает новый виток злости.

«Ну что ж, раз ты считаешь себя таким великим, нужно преподать тебе урок», — подумала она, и, не раздумывая больше ни секунды, открыла сумку, вытащила помаду и направилась к машине.

Она замерла перед капотом, оглянулась, но вокруг никого не было. Лиза, сдерживая дрожь в руках, вздохнула глубже и начала писать. «Козёл старый» — ярко-розовые буквы с каждой секундой казались ей всё более уместными. Лиза завершила «шедевр» и почувствовала, что гнев внутри утих. Она усмехнулась, глядя на надпись, и в последний раз посмотрела на машину.

— Ну что ж, Роман Андреевич, думаю, теперь хотя бы кто-то напомнит вам, что у вас есть сердце, — прошептала она и, чувствуя лёгкость, села в такси и уехала, не оглядываясь.

Скорее всего, ей будет стыдно за это уже завтра, но в этот момент ей было совершенно наплевать.

Роман сидел в своём кабинете, обдумывая финальные детали текущего проекта, когда раздался звонок на его рабочем телефоне. Это был пост охраны.

— Роман Андреевич, — раздался голос охранника. — Похоже, у вас тут… небольшая проблема с машиной.

Роман нахмурился, мгновенно напрягшись.

— Какая проблема? — его голос был холоден и спокоен, но в глазах мелькнула сталь.

— На парковке, рядом с вашим автомобилем, находится девушка… — охранник, казалось, подбирал слова. — Кажется, она что-то пишет на капоте.

Роман приподнял бровь, на миг опешив. Его автомобиль был не просто машиной — это была роскошная и дорогая игрушка, о которой он заботился. Инстинктивно он собирался разозлиться, но что-то удержало его. Ему вдруг стало любопытно, кто же эта отчаянная девушка, которая решилась тронуть его машину.

— Включите камеру на парковке, хочу сам посмотреть, — коротко приказал он, и вскоре экран на его мониторе переключился на изображение с камеры.

Он скрестил руки на груди и откинулся в кресле, внимательно наблюдая за происходящим. Камера была установлена достаточно близко, чтобы можно было рассмотреть девушку и её действия. Она стояла, склонившись над капотом его чёрного, сверкающего автомобиля. В руке у неё что-то яркое, и спустя мгновение на мониторе Роман увидел, как она выводит на машине слова.

Роман задержал дыхание, а потом неожиданно для себя ощутил… улыбку, которая медленно расползалась по его лицу. Это же Лиза! Маленькая, дерзкая девчонка, которую он только что уволил за ошибку в отчёте, за её упрямство и неспособность принять правила игры. Кто бы мог подумать, что она способна на такое — оставить послание, да ещё и такое. Он присмотрелся к надписи, не сдерживая улыбки, и мысленно оценил её смелость.

Он наблюдал, как она старательно выводит каждую букву. Её лицо выражало смесь гнева и решимости, но в её движениях была такая искренность, что это невольно его позабавило. Казалось бы, такое поведение должно было вызвать в нём ярость, заставить его выйти и отчитать её. Но, к его собственному удивлению, он вдруг почувствовал лёгкость и даже какое-то странное удовлетворение.

Лиза отступила на шаг, оценивая своё творение. Она стояла и, казалось, наслаждалась тем, что сделала, не замечая камеры, которая запечатлела каждый её шаг. Роман рассматривал её на экране, и ему вдруг стало интересно: кто она на самом деле? Какой человек способен на такое открытое проявление эмоций, особенно после того, как только что была уволена?

Он наблюдал за тем, как она посмотрела на надпись ещё раз, выпрямилась и обернулась, осматриваясь по сторонам, видимо, чтобы убедиться, что никто её не заметил. В этот момент Романа пронзила неожиданная мысль: она не просто решила оставить эту надпись от гнева. Лиза сделала это, чтобы дать ему понять, что с ней так просто не справиться, что у неё тоже есть гордость и характер.

Роман улыбнулся шире, наклонился ближе к экрану и медленно произнёс:

— Козёл старый, значит… Ну, Лиза, ты не перестаёшь меня удивлять.

Вместо того чтобы чувствовать раздражение, он ощутил вспышку интереса и даже лёгкий азарт. Эта девчонка с самого начала показала, что не собирается подчиняться и не боится его авторитета. Её решительность и смелость были ему непривычны, но от этого она только сильнее его притягивала.

Лиза бежала прочь от здания офиса, чувствуя, как эмоции всё сильнее берут верх. Её глаза наполнялись слезами, и она, не сдерживаясь, позволила им скатиться по щекам. Она почти не видела дорогу, но двигалась вперёд, не останавливаясь, пока наконец не поймала такси и не сказала водителю адрес своей квартиры. Пока такси мчалось по ночным улицам, Лиза старалась унять ком в горле, но обида, гнев и разочарование кипели внутри неё.

Когда она наконец добралась до дома, то взлетела по ступенькам к двери и, открыв её, тут же рухнула на стул в прихожей, глядя в пустоту. Вскоре из кухни появилась её подруга Аня с кувшином воды в руках.

— О, Лиз, ты что так рано? — начала она, улыбаясь, но тут же замерла, заметив заплаканные глаза подруги. — Подожди… Что случилось? Ты плакала?

На шум вышла и Лиля, другая подруга, которая только что закончила сушить волосы после душа.

— Лиза, что с тобой? Почему ты вся в слезах? — Лиля бросилась к ней, обняв за плечи. — Рассказывай. Что стряслось?

Лиза, наконец, позволила себе вздохнуть и выдохнула, глядя на них виноватыми глазами.

— Меня уволили, — выпалила она, с трудом сдерживая слёзы. — Этот… этот мерзкий Ветров! Он выгнал меня из-за какой-то мелкой ошибки, как будто я — никто и звать меня никак.

Аня с Лилей обменялись взглядами и уселись рядом.

— Так, давай-ка по порядку, — с серьёзным видом произнесла Лиля. — Кто такой этот Ветров? И как он посмел тебя уволить?

— Это… — Лиза сделала глубокий вдох, успокаивая нервы. — Ветров — мой бывший начальник. Жёсткий, холодный, безжалостный. Сначала опоздала в первый день, потом сделал из меня мишень для уроков дисциплины, а сегодня уволил из-за какой-то глупой ошибки в отчёте.

Аня и Лиля молча слушали её, но по их взглядам было видно, что они готовы наброситься на этого Ветрова и засыпать его самыми нелестными словами.