Лиза слегка смутилась, чувствуя, как его слова отзываются теплом внутри.

Они сидели на балконе, наслаждаясь свежим утренним воздухом. Роман заметил, что Лиза смущённо отводит глаза каждый раз, когда он на неё смотрит. Она была абсолютно непохожа на ту колючую девчонку, что вчера кричала и обвиняла его во всех своих бедах. Сейчас перед ним сидела тихая, задумчивая Лиза, и ему вдруг стало интересно, что скрывается за этой неожиданной мягкостью.

— Ладно, раз уж у нас тут «день откровений», — начал он, скрестив руки на груди, — расскажи-ка мне, почему ты выбрала именно нашу компанию. Столько мест, а ты пришла ко мне.

Лиза улыбнулась и закусила губу, немного смущённая. Она не ожидала, что он так прямо задаст этот вопрос.

— Думаешь, ты настолько особенный? — подколола она его, но быстро перешла на серьёзный тон. — На самом деле, я хотела найти место, где могла бы чему-то научиться и сразу почувствовать себя частью большого проекта.

Роман, кивнув, откинулся на спинку стула, оценивающе глядя на неё.

— И как, почувствовала себя частью? — его голос был серьёзным, но с лёгкой ноткой иронии.

Она вздохнула, закатив глаза.

— Почувствовала, конечно. Только вот твой метод обучения, мягко говоря, шокировал.

Он усмехнулся, но его взгляд был внимательным.

— Ладно, давай договоримся, что без этого «метода» ты бы не раскрылась. Возможно, немного жестко, но я добился нужного результата.

— Тебе что, в детстве, нравилось доводить всех до предела? — подколола она его, её глаза блеснули. — Прямо скажи, был ребенком с характером.

Роман усмехнулся, глядя в сторону, словно вспоминая что-то.

— Ты не поверишь, но у меня всегда были амбиции. Даже в детстве я знал, что не буду сидеть сложа руки. Мой отец меня закалил, можно сказать. Хотел, чтобы я рос сильным и самодостаточным.

— Да уж, кажется, справился, — ответила Лиза, но в её голосе слышались нотки понимания. — А мать?

Он задумался, его взгляд слегка потускнел.

— Мама… Она умерла, когда мне было пятнадцать, — признался он, не отрывая взгляда от горизонта. — Это многое изменило. Она была совсем другой — мягкой, тёплой, всегда поддерживала меня. После её смерти отец стал ещё жёстче.

Лиза молчала, чувствуя, что впервые видит в нём настоящего человека, а не холодного начальника. Её рука невольно сжалась в кулак, когда она подумала, через что ему пришлось пройти.

— Извини, — тихо сказала она, глядя на него. — Я не знала.

Роман кивнул, слегка улыбнувшись.

— Не за что извиняться. Это просто жизнь. Она сделала меня тем, кем я стал.

Она продолжала смотреть на него, чувствуя, как внутри появляется что-то тёплое. Впервые ей стало интересно узнать, кто он на самом деле, за всеми этими строгими правилами и дисциплиной.

— Ну а ты, Лиза, расскажи-ка, откуда в тебе столько упёртости? Ты и так, я вижу, не из тех, кто сдаётся.

Она засмеялась, глядя на него чуть насмешливо.

— Если честно, может, это звучит странно, но упёртость — это семейное. В моей семье всегда верили, что нужно идти к цели, что бы ни случилось. У нас не было больших денег, но мама всегда говорила, что главное — это образование и умение стоять за себя.

Роман кивнул, его взгляд снова стал задумчивым.

— Знаешь, я это уважаю, — сказал он, и в его голосе была искренность. — Видимо, именно поэтому ты меня и зацепила. В тебе есть тот огонь, который не так часто встретишь.

Она смущённо улыбнулась, и между ними повисло лёгкое молчание. В этом молчании была некая близость, которая ранее казалась невозможной.

Они сидели в тишине, каждый погружённый в свои мысли, но Лиза чувствовала, что между ними словно повисло напряжение. Это было необычное ощущение — смесь интереса, желания и какого-то непонятного доверия. Она пыталась отвести взгляд от его глаз, но каждый раз снова ловила себя на том, что хочет увидеть, как он смотрит на неё.

Роман медленно повернулся к ней, его взгляд был серьёзным, но в то же время мягким.

— Лиза, — сказал он тихо, и его голос прозвучал чуть глубже обычного, как будто он что-то обдумывал. — Я не могу понять, почему, но с тобой мне впервые за долгое время хочется забыть обо всех этих правилах и дисциплине.

Она рассмеялась, чуть склонив голову.

— Ну, тогда я рада, что смогла внести в твою жизнь немного хаоса, — ответила она, её голос звучал как шёпот.

Они снова замолчали, но тишина была теперь другой, более напряжённой. Вдруг Лиза наклонилась чуть ближе, инстинктивно потянувшись к нему, но тут же осеклась, чувствуя, что перешла черту.

Роман, заметив её смущение, не стал отстраняться. Его рука сама собой легла на её щёку, и он мягко провёл по ней пальцем, не сводя с неё взгляда. Она слегка вздрогнула, но не отстранилась, позволяя его прикосновению согреть её.

— Лиза, ты ведь знаешь, что это неправильно? — спросил он, его голос был едва слышен, но в нём ощущалось сильное желание.

— Наверное, — прошептала она в ответ, не сводя с него глаз. — Но почему-то мне кажется, что иногда правильно именно то, что кажется неправильным.

Он усмехнулся, и в его глазах блеснул огонёк.

— Твоё упорство… — пробормотал он, и прежде чем она успела что-то ответить, он наклонился и мягко коснулся её губ своими.

Их поцелуй начался с осторожности, как будто они оба боялись спугнуть этот момент, но вскоре Роман обнял её крепче, прижимая к себе. Лиза, закрыв глаза, почувствовала, как вся её злость и недоверие к нему растворяются в этом поцелуе. Её руки сами собой легли ему на плечи, и она потянулась к нему ближе, будто боясь, что он сейчас отдалится.

Внезапно он отстранился, но всего на миг, чтобы посмотреть ей в глаза. Его дыхание стало тяжелее, а в глазах читалось что-то дикое, необузданное.

— Лиза, — прошептал он, словно давая ей шанс отступить, но она молча потянулась к нему, её глаза говорили больше, чем слова.

Он снова прижался к её губам, на этот раз настойчивее, глубже, позволяя своему желанию вырваться наружу. Она ответила ему с такой же страстью, полностью отдаваясь этому мгновению. Всё, что было между ними — все ссоры, язвительные реплики, холодное равнодушие, — всё исчезло, оставив только их двоих в этом странном, волнующем моменте.

Роман подхватил её на руки, не отрываясь от её губ, и Лиза обняла его за шею, доверяясь ему полностью. Он пронёс её в спальню, и они, не размыкая поцелуя, оказались на кровати.

Когда Роман мягко положил Лизу на кровать, их взгляды снова встретились. Оба понимали, что возвращаться к прежнему — уже невозможно. В этот момент между ними не было ни споров, ни сарказма, ни упрёков. Только притяжение, которое они пытались подавить, но так и не смогли.

Её сердце бешено стучало, и, не отрываясь от его глаз, она потянулась к нему, снова касаясь его губ. Поцелуй становился всё глубже и настойчивее, руки Романа скользнули по её талии, и она невольно вздрогнула, ощущая его прикосновения.

— Ты знаешь, — прошептал он, чуть отстранившись, чтобы посмотреть ей в глаза, — я даже не представлял, что однажды окажусь здесь… с тобой.

Лиза улыбнулась, её дыхание было прерывистым, но в глазах горело желание.

— А я думала, что ты… — она усмехнулась, её голос дрожал, — настолько поглощён своими правилами, что никогда не забудешь о них.

Роман, усмехнувшись, прижался к ней ещё ближе, и их разговоры растворились в череде поцелуев и прикосновений. Их близость наполнялась доверием, которое не нуждалось в словах, и страстью, которую они уже не могли сдерживать.

Этот момент казался идеальным — словно всё, что они прошли вместе, привело их к этому.

Роман лежал в постели, смотря в потолок, и его мысли были далеко от привычных деловых задач. Рядом спала Лиза, её дыхание было спокойным, а губы всё ещё казались ему такими же тёплыми, как в их недавнем поцелуе. Её волосы были растрёпаны, лицо расслаблено. Она выглядела… невероятно естественной.