В обычае стражи спрашивать, кто проходит через их земли и по какому делу, и у честного человека нет причин молчать в ответ. Только вот как сделать, чтобы этот чужеземец его понял?
— Здравствуй, господин, — сказал Скай с поклоном. — Прости меня, но такого языка я не знаю…
— Мут вадьяр найле! — удивлённо воскликнул страж. — Гэмвадьяр кьянне иннир?
Некоторое время они в замешательстве глядели друг на друга, а потом вместе рассмеялись, и последние страхи Ская наконец отступили.
— Меня зовут... Вейтар, — Скай для понятности приложил руку к груди. — Я иду из Фир-энм-Хайта.
— Фирьен-айт, — повторил страж неуверенно, будто вспоминал давно слышанное слово, а потом указал на юг.
— Точно, это на юге! — обрадовался Скай. — Послушай, господин, я очень спешу, мне... да как бы тебе объяснить? Я ищу дорогу. Вроде этой. На запад, через лес. Дорогу на запад, понимаешь? — постарался втолковать он, указывая то на лес, то на смутно белеющие в траве плиты.
Страж слушал с видимым напряжением, но что понял — неизвестно, потому что откуда-то сверху вдруг раздался страшный, пронзительный и хриплый вой. Скай обмер от страха, да страж и сам содрогнулся всем телом. Пёс тоскливо завыл в ответ. Скай оглянулся на крепость: чёрная фигура на стене поднимала в воздух изогнутый рог с расщепившимся краем.
— Что это? — спросил Скай.
— Руйвэньин, — сказал страж с тяжким вздохом, и, что бы это ни значило, плечи у него поникли. — Эльир... Альянк. Льянд-ики тлуйэ.
Он жестом показал Скаю следовать за собой, и тот подчинился, недоумевая. Что вдруг такого случилось? Только что они вместе смеялись, а теперь страж сделался угрюм и шагал, будто древний старик. Пёс понуро тащился следом.
Они обогнули крепость. Темнота к этому времени сгустилась такая, что Скай земли под ногами не разглядел бы, если бы не бледные огни на стене. Их чахоточный свет казался нездоровым, зеленоватым — из-за тумана, может быть? Казалось, что и сам туман светится. В этом бледном свечении Скай приглядывался украдкой к своему провожатому, и сердце его сжималось от дурных предчувствий. Чужеземный страж был болезненно худ и куда старше, чем сперва показалось Скаю, если судить по тому, как сильно ввалились его щёки и как туго бесцветная кожа обтягивала скулы и лоб, и как сильно запали глаза, и как тускло они смотрели. Да и одежде его досталось: кольчуга так проржавела, словно несколько зим провалялась в сыром подвале, а на плаще, едва не заплесневелом, зияли большие прорехи.
Да кто же в здравом уме наденет такие худые доспехи? И вообще, откуда взяться страже в этой глуши? Может, всё-таки грабители?.. Но Скай решительно отмёл эту мысль. Не может быть беззаконным человек, который смеётся, как этот...
Страж остановился так резко, что Скай прошёл ещё шагов шесть, прежде чем разобрал в темноте, рассеиваемой мерцанием тумана, что они вышли на дорогу. Только она была не белой и не в пример сильнее заросшей, чем нархантская.
— Мут кьени иур льянди, — глухо сказал страж у него за спиной.
Скай обернулся, чтобы поблагодарить его — но слова застряли у него в горле. Страж был не просто дряхл — он был мёртв. Из-под иссохшей кожи торчали жёлтые кости, изъеденная ржавчиной кольчуга болталась, точно на сушильном шесте, на бесплотных плечах. На земле у ног мертвеца сидел безмерно усталый пёс и таращил мутные белые глаза; шерсть свисала на клочьях кожи, обнажая рёбра, а вместо носа зияла чёрная дыра.
Скай побежал. Что-то мелькало со всех сторон в темноте, ветки цеплялись за плащ. Он ничего не видел. На всём ходу врезался в дерево. Разодрал себе руки, свалившись в терновый куст. В ушах гремело так, точно целое войско гонится следом. Мне не убежать, было первое, что он подумал. В такой темноте... а мертвецы — что им темнота, у них и глаз-то нет...
Он бежал сколько мог, пока не споткнулся и не рухнул ничком на землю. Казалось, что-то огромное вот-вот навалится на него: ему виделись в темноте костлявые пальцы, раззявленные рты, мертвецы, Проклятые, Змей, месиво из грязи и разорванных на куски тел, в котором он барахтался, будто беспомощный котёнок, а гнусные лапы сомкнулись у него на лодыжке и тащили прочь, пока всё вокруг не померкло.
* * *
Когда Скай очнулся, было уже светло. Над головой деловито перекликались птицы. Он пролежал всю ночь в такой неудобной позе, что одеревенел.
Перво-наперво Скай схватился за ножны: меч был на месте. Немного успокоенный, он огляделся по сторонам. Ни души, сплошь свет, зелень, золотистые древесные стволы, легчайший аромат ягод, почти неуловимый. Никакой погони, никаких мертвецов.
К немалой своей досаде Скай обнаружил, что потерял подмётку от сапога — оторвалась, видимо, пока он нёсся сломя голову через лес. Руки выглядели так, будто он повздорил со злобной кошкой, а над правым глазом налилась жаром большая шишка. Из плаща был вырван и печально болтался изрядный клок.
Руки — пустяки, рассеянно подумал Скай, расстелив многострадальный плащ на траве. Царапины-то заживут, а вот плащ жалко. Я его так берёг — а теперь куда он годится? Буду в нём как безродный оборванец какой-нибудь — один позор и больше ничего... Хотя я ведь теперь и есть безродный оборванец…
Ну, положим, плащ я заштопаю — а что делать с сапогами? От правого одна видимость осталась. А я ведь, Имлор помилуй, к наместнику собираюсь! Ну и как же я войду к нему, в таких-то сапогах? Он горько рассмеялся, представив себе эту кошмарную сцену. Да меня такого и на порог не пустят. И правильно сделают...
И на что я тут время теряю, подумал он вдруг со злобой. Наместник! Я ещё десятой части пути не прошёл, а расселся тут...
Он вскочил, полный решимости тотчас же двинуться в путь, накинул рваный плащ, поднял сумку… и почувствовал, как ползёт по хребту озноб.
Дороги, которая должна была провести его через лес до ручья, не было и в помине.
Глава 8. Хиллодор
[Свободные земли: Ваар, Западные Берега. Великий лес. Год 486 века Исхода, месяц Туманов.]<О зеленоволосых>: В те годы как раз собрались люди, чтобы пойти на юг от Элирдер и найти там хорошие земли, и в них поселиться. Всего набралось их сто сорок человек. Приходит тут Кан Лик и говорит, что тоже пойдёт с ними, а с ним жена его Огьяр и старуха-мать. А его прозвали так потому, что он умел заклинать мечи и копья, и всякий инструмент, всё, что сделано из железа, и заговаривать раны. Его берут с радостью.Отправляются те люди в путь. Они идут на юг много дней и дивятся, почему никакой лесной зверь их не трогает и не страшится. Потом узнали, что было так потому, что они шли Хиллодорским лесом, в котором кровь не проливается. В том лесу живут зеленоволосые — древопоклонники, нравом мягкие и незлобивые. Рассказывают о них, что они не строят домов и не принимают никакой пищи, кроме родниковой воды. Среди них запрещено рубить деревья, охотиться или чинить между собою вражду, и потому живут они со всеми в мире и кровопролития не приемлют.Теперь скажем о тех людях, которые шли на юг, что они вышли на красные болота, а всем известно, что на таких болотах можно добывать железо. Там приглянулась им маленькая долина, и они решили там поселиться. Каждый поставил себе дом, где хотел, а вокруг домов крепкую изгородь, а ещё большую кузницу. С тех пор они стали брать на болотах руду и добывать из неё железо, а из железа ковать доброе оружие и иные вещи. Среди них было много умелых кузнецов. Свою деревню они называли Эйнатар-Тавка.Век ИсходаХроника Фир-энм-Хайта
У Ская закружилась голова.
Я сбился с дороги посреди Великого леса. Да его же за всё лето не обойдёшь! И в нём полно зверей, и… кто знает, сколько тут ещё Тварей Тишины свило себе гнездо, и сколько всякой нечестивой нежити... и кто теперь велит колдовским деревьям расступиться, когда Колдуна нет?!
Скай заставил себя остановиться. Он зажмурился и сжал в кулаке висящий на шее камень. Если только это правда, что он приносит удачу…
