— Ты этого хотела, Лиз? — прошептал мужчина, слегка царапнув зубами мой подбородок. Провёл влажным языком по шее, прижался губами к ямочке, где бился пульс.

— Да, Леон, — ответила и посмотрела в его глаза. — А чего хотели вы?

Он резко покинул моё тело, одним движением перевернул на живот и снова возвратился: резко, одним движением, до самого конца. Убрал мои волосы с лица, и я повернула голову на бок, чтобы тоже видеть его лицо. Мне нравилось чувствовать на себе тяжесть его тела, нравилось, что он вжал меня животом в матрас, нравилось, как навис сверху. Опёрся на руки и стал осыпать поцелуями линию позвоночника, царапать небольшой жёсткой щетиной и вновь прихватывать острыми зубами.

Я развела ноги и выпятила попу. Мне уже мало его тяжести и наполненности. Я хотела его движений. Грубых, нетерпеливых, резких. Я хотела чувствовать всё, что он может дать мне.

Я впервые с желанным мужчиной. Впервые чувствую сильное возбуждение от его проникновения в меня, впервые хочу большего. Не ласк, а движений. Крепко сжимаю его внутри себя, чтобы как можно дольше удержать.

— Леон, — выдыхаю его имя и тянусь за поцелуем. Он тут же целует: совсем не нежно, жёстко и глубоко. Проникает в мой рот языком, вгрызаясь твёрдыми губами. Левой рукой оттягивает мою голову, а правой ладонью сжимает шею.

— Не бойся, — произносит в мой рот. — Я не забудусь. Только не жди от меня нежностей, хорошо?

Нежностей мне хватило с Владом. В его постели. На чужой, несколько вечеров назад, он тоже был жесток. Но Леону, конечно, я этого не напоминаю.

— Не надо нежно. Может, медленно? — не отвожу своих глаз от его лица.

Он впервые улыбается и начинает двигаться. Медленно, сильно, глубоко. Каждое его движение ошпаривает моё тело новой волной возбуждения. Оно накапливается, нагревается, доходит до точки кипения. Я не сразу понимаю, что это моё шумное дыхание нарушает тишину спальни, что хриплые стоны срываются с моих губ, что это бешеный стук моего сердца спорит с секундами, обгоняя их.

— Не оставляй меня, — прошу мужчину. — Не уходи.

Я вся мокрая. Мы слишком сильно прижаты друг к другу, слишком напряжены. Я стремлюсь к чему-то мощному и неизведанному, желая забыться. Мужчина стискивает зубы, чтобы довести меня до пика наслаждения и не оставить там. Навечно.

— Давай, Лиз, — хрипит мне в губы. — Давай, моя девочка, покажи мне. Как тебе хорошо подо мной. Сама, хочу, чтобы ты сама.

Он ещё сильнее сжимает мои волосы, прикусывает мочку уха и вновь врывается своим языком мне в рот.

— Смотри на меня, Лиз, смотри только на меня.

Я всё же переворачиваюсь под ним, обхватываю его бёдра своими ногами, вжимаюсь своей грудью в его, приподнимаюсь с мягкого матраса, чтобы полностью слиться с жёстким телом, наполниться его силой и, пусть даже на несколько минут, остаться в нём. Стать частью его.

Не закрываю глаза, когда моё тело ломает и выкручивает от сладких спазмов. Кричу в его рот, захлёбываюсь мощными ощущениями, впиваюсь в его спину собственными пальцами, держусь за него.

— Ты первый, ты настоящий, только с тобой, — признаюсь на пике эмоций, обвивая руками его шею. Сил держаться больше нет, и я тяну его за собой на постель.

Он всё ещё внутри меня. Всё ещё чувствует мелкие разряды тока, проходящие через моё тело. Всё ещё наполняет меня своей тяжестью. Но ему не забыться со мной. Не сегодня. Не в этот раз.

— Хорошая моя, — упирается в мой лоб своим. — Ты была такой красивой. Лишь для меня. Лиз, только для меня. Если нужно, я прощу тебе и двадцать миллионов долларов, но не смей улыбаться другим. Запомни это. Отнесись серьёзно. То, что сейчас было, только для меня.

Его голос тих и мягок, но в глазах нет нежности.

Моё влажное тело быстро остывает, и я вздрагиваю от озноба.

— Я запомнила, Леон. Только для вас. Пока не надоем.

Он хмурится, выскальзывает из моего тела, поправляет так и не снятые пижамные брюки, в которых спит, и накрывает нас обоих одеялом.

— Лиза, ты не игрушка, чтобы надоесть. Я не собираюсь тебя ломать. Наоборот, пытаюсь защитить. Как умею. Если ты думаешь, что завтра я хочу тебя купить — это не так. Я хочу поделиться с тобой тем, что у меня есть. Я не хочу, чтобы ты менялась ради меня, не буду пытаться ограничить твою свободу. Но ты только моя. Каждую секунду помни об этом.

В два часа дня Леон возвратился из офиса. Всем домом пообедав в столовой и прихватив с собой Стаса, мы уехали в «Королеву». С советом Каролина не ошиблась. В магазине было всё: начиная от нижнего белья и заканчивая плащами, пальто и шубами. Даже небольшой отдел с золотыми украшениями имелся.

Ещё в доме я чётко решила, что мне нужно: пару комплектов белья, более удобные, чем нарядные платья, два брючных костюма, несколько блузок и юбок для офиса. Одна сумочка, потому что две имеющиеся у меня будут портить весь образ своим потрёпанным видом. И одно осеннее пальто. Похожую модель, только в десять раз дешевле, я насмотрела ещё весной, но так и не купила.

Надеть его можно будет недели через две, может, три. За это время я, скорее всего, уже вернусь домой. Если не убьют. Тогда оно совсем без надобности будет. Если выживу, значит отложу с трех зарплат и куплю в соседнем магазинчике у узбеков похожее.

— Всего час, похвально, — прокомментировал Стас и задумчиво посмотрел на вещи, которые я отложила для оплаты. Затем перевёл взгляд на соседнюю примерочную. Три продавщицы сгибались под тяжестью вещей, которые отложила моя «соседка».

Леон, сидевший на удобном диване, оторвал взгляд от ноутбука, за которым работал. Тоже посмотрел на мои вещи, затем на соседские. Нахмурился. Я напряглась. Может, нужно было выходить во всём, что я мерила и показывать ему, как это делала девушка через несколько примерочных от нас? Но он ничего не сказал. Все модели, что я выбрала, как он и говорил, были достаточно закрытыми. Платья, которые я решила надевать дома на ужин, достигали щиколоток. Куда уж длиннее?

Или не стоило брать одежду для офиса? У меня же было немного из своего.

— Если что-то лишнее, я повешу обратно, — быстро предложила, не зная, как расшифровать директорский взгляд.

Бесов всё же соизволил встать, перебрать мою одежду и сесть обратно.

— Лиза, иди сюда, — позвал меня к себе.

Села на самый краешек дивана.

— Что не так, Леон Русланович?

— Что не так, Лиза? — передразнил мужчина. — Мне кажется, что даже в подвальчике рядом со своим домом ты планировала потратить больше. Мы только вчера об этом разговаривали. Кто из нас двоих кого недопонял?

— Я выбрала всё, что мне необходимо на первое время. Мы, то есть я, очень опрометчиво поступила. Мне нужно было сегодня утром посмотреть по интернету другие магазины. Есть не хуже, но вполовину дешевле. Я взяла то, что мне понравилось. На сумму не смотрела. Но она превысит вашу месячную зарплату. Я это понимаю.

— Вот оно что. Ты решила, что я живу на одну зарплату?

— Наверное, Влад вам платит какой-то процент с прибыли компании, — ответила я. — Не хочу, чтобы для меня вы что-то просили у него.

— Можешь у меня попросить. Я добавлю, — как всегда нашёл чем меня задеть Стас. Он, как и Леон, подходил совершенно бесшумно. — Расскажи ей. Пусть знает. Всё равно уже по уши увязла. Только быстро. Сидим здесь, как на витрине.

— Николай Васильев, отец Влада, когда-то выкупил убыточное развалившееся предприятие у государства. Ему удалось поставить компанию на ноги, наладить производство. Это ты знаешь.

Я кивнула.

— Уже при его жизни компания стала выходить в минус. Нужно было менять профиль, находить другие рынки, проводить антикризисные мероприятия. Одним словом, работать по — новому. Ничему подобному Николая Васильева не учили. Что-то он понимал, но его знаний и умений было мало для того, чтобы развернуть столь большой и слабо маневренный флагман. Всему этому учили Влада. Но большинство знаний, как я понимаю, пролетело мимо его ушей. Ты и сама видишь, как он до сих пор работает.