Перед нами горная гряда. Древняя, почти сравнявшаяся с холмами вокруг, отличающаяся от них лишь каменистыми уступами.

– Туда! – командует Андрей, указывая на расщелину и мне в очередной раз хочется возразить, но на этот раз я держу язык за зубами. Все равно ничего другого предложить не смогу, а он пусть и не гений, но какой-то план в голове имеет.

В расщелине виден узкий лаз, уходящий вглубь скалы. По высоте достаточный, чтобы прошел даже самый рослый человек, а вот в ширину двоим уже не разойтись. Я начинаю злорадно улыбаться, понимая, что и ходок сюда не протиснется.

– Зря так расцвела, – замечает Андрей мою светящуюся физиономию, – Если захотят – пройдут и здесь.

Узкий лаз тянется на несколько десятков метров. Потом пещера расширяется – потолок уходит вверх, стенки раздвигаются в стороны. Андрей включает светодиодный фонарик, но его свет теряется в темноте, выхватывая лишь небольшую часть окружающего нас пространства.

Мы идем вдоль правой стенки, бугрящейся неровными выступами. Пропускаем два или три ответвления, ведущие в другие, очевидно, меньшие по размеру пещеры. Но рядом с очередным коридором, уходящим в сторону, Андрей замедляется, внимательно осматривая стену, потом и вовсе останавливается.

– Сюда!

Мы поворачиваем, я замечаю, что эта пещера плавно закругляется и ведет куда-то выше: ноги чувствуют, что мы поднимаемся в гору. Скоро и это ответвление раздается в стороны, пространство увеличивается, пол снова становится горизонтальным. Еще несколько минут и мы замираем у едва заметного выступа, который располагается на высоте моего роста. Вряд ли на нем можно спокойно стоять, если только повернуть ступни ног вдоль стены. Но Андрея это не смущает: он подтягивается, хватаясь за неровности и выбоины, забирается на уступ, начинает обшаривать стену.

В какой-то момент мне кажется, что ее кусок, размером примерно полтора на полтора метра, поддавшись давлению его руки проваливается прямо в скалу!

– Чего там? – удивленно шепчу я, но эхо разносит голос по всей пещере, будто я крикнула.

Андрей хмурится, прикладывает палец к губам. Потом протягивает мне руку, помогает забраться.

То, что, как мне показалось, провалилось внутрь, всего лишь замаскированный под камень люк, за которым вход в тесную комнату. Напарник пропускает меня, поднимает люк, прислоняя его так, чтобы с той стороны не было заметно ни единой щелочки.

Я тяну Андрея к себе, чтобы прошептать на ухо:

– Что это за место?

Он отстраняется и говорит уже не шепотом, нормальным голосом, хоть и стараясь не повышать его.

– Можешь разговаривать спокойно, стены обшиты звукоизоляцией. Мы знали, что когда-нибудь такое укрытие понадобиться.

В свете фонарика замечаю, что рядом стоят два деревянных ящика. Вопросительно киваю на них головой.

– Кое что из еды и оружие с боезапасом. Пересидим тут немного.

– Немного?

Он пожимает плечами.

– День, два. Может, несколько дней. Эйнеры должны убедиться, что потеряли нас, или с нами что-то случилось. В общем, что им нет смысла продолжать поиски.

"Несколько дней в темном, каменном мешке. Хотя… Это лучше, чем бегать по лесу, как загнанный зверь".

Мы сидим с Андреем на полу, подстелив что-то из запасной одежды, жуем пресное печенье. Прошло уже больше часа, но преследователи, почти поймавшие нас в ловушку, никак себя не проявляют.

– Ты сказала, что не вернешься в город.

Не знаю, что это – вопрос, утверждение? Молча жду, когда он продолжит.

– Так?

Я шумно вздыхаю. Знаю, что рано или поздно он вернулся бы к этому разговору. Но продолжаю молчать.

– В последние месяцы нам здорово досталось. Мы потеряли связь со всеми людьми, кто работал в городе. Но работу нужно продолжать, тем более, что есть много данных, которые могут вывести нас на уязвимость эйнеров. Там, куда мы идем, можно будет все это изучить, – он замолкает, но тут же, спохватившись, добавляет, – Если захочешь, конечно.

– Не буду врать – я совсем не желаю возвращаться в город. И, честно говоря, я не верю, что смогу быть… Агентом под прикрытием. Они раскрыли всех ваших, а я, в отличие от тебя и остальных, не разведчик. Меня раскроют еще быстрее.

– Ты себя недооцениваешь! – он обнимает меня, положив руку на плечо, – Из тех, кого я знаю, работать в городе можем только мы с тобой. Остальные вообще слабо представляют, как там все устроено.

– А ты тоже собираешься туда вернуться?

Он усмехается.

– Неужели думаешь, что отправлю тебя одну?

Прижимает к себе еще крепче.

– Но я еще не решила.

Чувствую на щеке его дыхание. Надо бы отодвинуться… Другая рука Андрея касается моего подбородка, нежно, но настойчиво поворачивает мою голову к себе. Фонарик выключен, заряд надо экономить, а мне кажется, что я вижу в темноте блеск его глаз.

– Я еще не сказал тебе спасибо.

Опускаю веки, изо всех сил пытаясь разозлиться на себя, изгнать из тела накатившую вдруг слабость.

– За что?

– Там, на реке…

Его губы касаются моих. Мгновение упираюсь рукой, но потом сама отвечаю на поцелуй, невольно прижимаюсь к сильному телу. Чувствую, как пальцы расправляются с пуговицами моей рубашки, теплая ладонь проникает под ткань, сжимает нежную плоть. Из груди рвется стон, я уже готова к тому, что сейчас эти руки снимут с меня одежду и я не буду сопротивляться, позволю ему уложить себя на пол, проникнуть…

– Нет! – яростно отталкиваю его, пытаюсь прикрыть расстегнутую рубашку, – Нет, Андрей! Я не хочу… Не хочу… Прости!

Он отстраняется.

– И ты прости. Я не собирался…

– Ничего страшного, все в порядке. Просто не сейчас. Ладно?

Молча соглашается.

– Ника.

– М?

– Наверное, ты будешь злиться на меня, но я все равно скажу. Не хочу скрывать, после того, через что мы прошли вместе, и что нам еще, возможно, предстоит.

– Что скажешь?

– Знаешь, я… Как ты там меня назвала? Разведчик? Да. Но не совсем тот. Дело в том, что я разведчик менсо.

– М-м-м… – я отодвигаюсь, обхватив голову руками, – Ду-ура… Какая же я дура!

Все вдруг встает на свои места, мозаика складывается и загадки проясняются.

Андрей хочет дотронуться до меня, но я брезгливо отпихиваю его руку.

– Они же не за мной шли. На кой черт я им вообще сдалась? Они шли за тобой! А я… Меня просто подсунули, как маячок, который должен показывать, где мы находимся. Где ты, Андрюшенька, находишься! Агент менсо…

– Ника.

– Замолчи! Какой еще реакции ты от меня ожидал? Что я пожму плечами и скажу “ну разведчик, так разведчик, ничего страшного”? А весь кипиш, оказывается, из-за тебя!

Он не пытается протестовать, оправдываться. Ждет, когда успокоюсь, но мое раздражение лишь усиливается.

– Не смей больше меня трогать, понял?

Часы на левой руке простые, без подсветки, я не могу знать, сколько мы уже сидим, не разговаривая друг с другом. Попросить его включить фонарик? Ну уж нет! И так понятно, что прошел час, не меньше. Конечно, я остываю. Мне некуда деваться из темной каморки, с захваченной пришельцами планеты. Еще один пришелец сидит рядом и от него мне тоже не избавиться, мы зависим друг от друга, причем я от него в большей степени. Нужно как-то привыкнуть, смириться… Господи, меня уже тошнит от этого слова – “смириться”! Я не хочу быть покорной судьбе!

Вскакиваю с места, делаю шаг вперед, упираясь в стену, два шага назад – другая стена. Еще одна западня, в которую меня загнала жизнь! Это просто невыносимо!

– Хорошо.

Я не могу видеть Андрея, но понимаю, что сейчас он повернулся на мой голос и смотрит, наверняка удивленно.

– Хорошо. Я пойду с тобой в город. Мы найдем все их слабые места и я… Я хочу их уничтожить, стереть с лица Расцветающей, хочу, чтобы не осталось ни одного эйнера во всей Галактике! Если нужно, найду каждого и собственными руками…

Андрей на ощупь хватает меня за ладонь, притягивает к себе.