— Ужас, — Ева опустила взгляд.

— Да ты подожди, это еще не самое страшное, — хмыкнул Макс. — Короче, Вадим вообще без второго слова согласился. Его бывшая типа восходящая звезда была, ей такое пятно на репутации вообще ни к чему. Ну и написал признание. Мол, такие дела, торопился, не заметил, прошу понять-простить. Ну его, понятное дело, посадили. А пока он был в тюрьме, его жена с ним развелась и ушла к этому менеджеру. И еще в интервью наговорила, что он подонок, наркоман и вообще какое счастье, что так получилось, и у нее глаза открылись.

— А остальные что? — спросила Ева.

— Кто остальные? — Макс поднял на нее взгляд.

— Ну он же в группе играл, — Ева пожала плчами. — Они никакого опровержения не написали потом?

— Неа, — покачал головой Макс. — Его вообще все бросили, после того, как эта сука его подставила. На самом деле, я даже статью эту читал в «Московском комсомольце», просто не подумал, тогда, что это наш Вадим. Все-таки года полтора назад уже дело было.

— Фу, — сморщилась Ева.

— Вот и я о чем, — печально хмыкнул Макс. — Прикиньте, его никто не встретил даже, когда его выпустили. Он ее от тюрьмы спас. И потом промолчал, хотя мог ведь и правду рассказать! Прикиньте, как бы журналисты сейчас за эту инфу ухватились!

— Да ну, и чем он доказал бы, что это правда? — Ева пожала плечами. — Все он правильно сделал.

— Ага, только крыса эта его теперь в шоколаде, а сам он в… — Макс замолчал, подбирая подходящее слово.

— Ну не в такой уж и жопе, что уж ты так на Новокиневск-то? — засмеялся я. — Да и мы вроде неплохая компания.

— Ну так-то да, — кивнул Макс. — Но все равно история гадская какая-то.

— А ты откуда все это узнал? — спросила Ева.

— Маму попросил помочь, она нашла нужные контакты, — чуть смущенно ответил Макс. — А теперь не знаю, как ему в глаза смотреть.

— Да ладно, тебе-то почему стыдно? — спросила Ева. — Нет, на самом деле, я тебя понимаю, наверное… Я в детстве думала на подругу, что она у меня ворует вещи. А потом оказалось, что это была совсем другая девочка. Мне так стыдно было… И так и не помирились тогда.

— Мне теперь еще и противно, что эта его бывшая жена теперь по гастролям разъезжает, как ни в чем не бывало, — сказал Макс.

— Это кто-то известный? — спросила Ева.

— Настя Жукова, — сказал Макс.

Ева присвистнула. Я недоуменно посмотрел сначала на нее, потом на него.

— Да ты что? Ну это же которая «Свет в окошке, тебя любит кошка…» — последние слова она пропела на какой-то незамысловатый мотивчик. Даже знакомый, частенько крутили в ларьках звукозаписи. Попсовая звездюлька. В настоящий момент даже звезда, наверное.

— Ага, она, — кивнул Макс.

— Фу, — снова повторила Ева. — Слушай, а может в газету письмо написать? Ну, со всей этой историей.

— Так доказательств же нет, — пожал плечами Макс. — Мне рассказали это все под большим секретом. Типа, за этой сукой серьезные люди стоят, и все такое.

«И это тоже шоу-бизнес, — с некоторой горечью подумал я. — Это у нас пока это все веселая детская игра с выталкиванием пазика из грязи и матерными частушками».

— Можно подумать, сейчас журналистам нужны какие-то доказательства, — фыркнула Ева. — А это еще и правда к тому же.

— Тссс! — я приложил палец к губам Евы.

— Ты тоже считаешь, что это нормально, что она задницей в блестках крутит? — насупилась моя девушка.

— Нет, милая, — я покачал головой. — Но есть еще кое-что. Я так понимаю, что источник Макса изложил только общие моменты. И подробностей мы не знаем. Прикинь, напишем мы сейчас в газету анонимку, опубликуют про эту Настю разоблачительную статью. А завтра Вадима найдут с простреленной головой.

— Ой, — Ева сцепила пальцы. — Блин, правда. Я не подумала.

— Макс, хорошо, что ты нам рассказал, — я хлопнул нашего басиста по плечу. — И мы никому ничего не скажем. Сделаем вид, что не знаем. По крайней мере, пока.

— И Вадиму никак не поможем? — спросила Ева. — Ой, что это я? Мы же уже помогаем. Ну, или не так… Блин! Вадим просто так много для нас уже сделал, что мне кажется, что мы у него как будто в долгу. Особенно после того, что Макс рассказал.

— Вот и я о чем! — воскликнул Макс.

— Вы табличку что ли ведете, кто кому и что сделал? — засмеялся я. — Он взрослый мужик. Не надо с ним нянчиться. Попал в хреновую историю, из-за которой мы с ним и встретились. И заполучили, можно сказать, уникального специалиста. Нам повезло, что мы его встретили. А ему… Ну, посмотрим. Надеюсь, ему с нами тоже неплохо.

— То есть, ничего не говорим и делаем вид, что не знаем? — спросил Макс.

— Так ты же с этих слов и начал, разве нет? — удивился я.

— Ну может я думал, что ты меня переубедишь, — засмеялся Макс. — Фух, натурально, как камень с души упал.

— Главное, какой вывод нам следует вынести из этого всего, — сказал я, важно подняв палец. — Что Вадим — нормальный чел. В тюрьме был, но сидельцем не стал.

— Ага, вообще никаких признаков, — кивнула Ева. — У меня двоюродный дядька, вообще дальний родственник, сел как-то в тюрьму по какому-то тупому делу, вернулся совсем другим. И жаргон этот еще дурацкий стал… А по Вадиму даже и не скажешь. Интеллигентный такой. Как будто забыл.

— Тогда и мы забудем, — облегченно выдохнул Макс.

— А этот тип нам зачем? — спросил Ян, кивнув на сидящего в машине Бобу.

— А это, друг мой цеппелин, твой гарант, что этот Егор возьмет деньги и от тебя отвалит, ясно? — сказал я.

— С чего бы ему не отвалить? — пробурчал Ян, недовольно насупившись.

«Дурак ты», — подумал я, но вслух говорить не стал.

На самом деле, идея прихватить с собой Бобу на момент погашения Яном долга принадлежала Еве. Типа, они там на своем языке побалакают, а мы с Яном останемся бестолковыми патлатыми придурками. Мы продолжим идти своим курсом, а этот Егор — своим. Я позвонил Бобе, тот деловито поинтересовался, брать ли ему волыну. Я пожал плечами и сказал, что, мол, как считаешь нужным. Подозреваю, что он взял. Несмотря на то, что я описал ему, что ситуация, в общем, неконфликтная. Мол, кореш-дурачок взял взаймы, и теперь вот хочет рассчитаться. И Боба нужен как сторонний консультант, чтобы все нормально прошло. Ну или, в случае чего, корешу этому, в смысле, Яну, растолкует, в чем он не прав.

Сначала у меня была мысль просто вручить Яну заработанные деньги и сделать ручкой. И пусть как хочет уже, так и рассчитывается. Но потом взыграла совесть или что-то вроде нее. В конце коцнов, «Цеппелины», в целом, неплохо отработали. И, в общем-то, все эти совместные гастроли я предложил Яну, чтобы его из этой говенной истории вытащить. Значит имело смысл довести дело до конца. И убедиться, что оно закрыто.

— Велиал, я вообще-то и сам… — зырнкув в сторону Бобы, безмятежно дымящего в окно моей четверки, сказал Ян.

— Так, короче, — я шагнул ближе и ухватил Яна за воротник. — Ты уже всем показал, что ты можешь сам. Хочешь, расскажу, как бы все было? Я бы отдал тебе позавчера деньги, как собирался. Ты бы двинул в ресторан, потому что отметить же нужно. И сегодня проснулся бы с горстью железной мелочи, которую тебе в переходе накидали, когда ты бухой там на четвереньках ползал. Так что умолкни. Боба нормальный мужик. Просто постоит рядом. Даже вмешиваться не будет.

Насчет последнего я был не уверен, Боба тот еще скандалист. И если Егор вдруг начнет выступать, то хрен знает, как он себя поведет. Да и вообще был определенный риск, что Боба и сам может заинтересоваться, не многовато ли зарабатывают смешные и бестолковые нефоры, одного из которых они пригрели у себя в качалке. И не пора ли этим смешным волосатикам доходами делиться…

Хотя если и делиться доходами, то лучше уж с Французом. В конце концов, его имя вполне сработало нашей «крышей» в том же Змеином Камне…

— Это не ваш Егор там идет? — громко спросил Боба, ткнув в сторону сквера. По аллейке к нам действительно приближался Егор. Ни капли с прошлой нашей встречи не изменившийся.