На пороге появился её сын, Александр, за которым она посылала служанку ранее. Он выглядел немного растерянным.

— Вы звали меня, матушка? — спросил он, осторожно закрывая за собой дверь.

— Да, — Елена Андреевна кивнула и указала на стул напротив. — Садись, нам нужно поговорить.

Александр сел, явно ощущая напряжённую атмосферу. Елена Андреевна внимательно посмотрела на него, оценивая его реакцию. Её сын был хорош собой, но в последнее время она всё чаще замечала в нём слабость. Он не был таким решительным, как его отец. И уж точно не таким, как Максим. Это раздражало её, но в этом женщина сама себе не могла признаться, ведь это бы означало, что она где-то допустила ошибку в воспитании сына.

— Я хочу, чтобы ты сделал для меня одно дело, — начала она, протягивая ему папку с документами. — В этой папке документы на… одно заведение. Тебе нужно пробраться в комнату к Максиму и положить её в его шкафчик. Сделай это, когда он уйдёт из дома. Благо он любит шастать, где попало. Слуги не должны этого видеть и знать об этом, так что лучше тебе про это молчать.

Александр взял папку, но замешкался.

— Но для чего все это? — спросил он, глядя на неё с лёгким сомнением в глазах. — Что это за документы? И почему я должен это делать?

Елена Андреевна вздохнула. Она ожидала таких вопросов, но не собиралась тратить время на долгие объяснения.

— Пора наказать этого выскочку, — холодно ответила она. — Он с момента своего приезда занимает место главного наследника в семье, а это место по праву принадлежит тебе, Александр.

Но её сын явно колебался. Он замер, держа папку в руках, и посмотрел на мать с мольбой.

— Но матушка, — нерешительно начал он, — Максим… он не такой уж и плохой… как оказалось. Он заступился за меня, когда Строгов пытался меня унизить. И вообще, он ведь мой брат. Поначалу мне он тоже не нравился, но теперь я взглянул на эту ситуацию иначе, и больше не хочу ему вредить.

Лицо Елены Андреевны побелело от ярости. Она не ожидала, что её сын начнёт сомневаться в таком важном вопросе. Ведь все это она делает ради него, как Александр этого не может понимать⁈

— Ты балбес! — резко сказала она, вставая с кресла. — Ты не понимаешь, что происходит? Этот «брат» — твой враг. Он отнимает у тебя всё, что должно быть твоим по праву. Если ты не сделаешь этого, он отберёт у тебя наследство, уважение и любовь отца, всё! И что тогда? Ты будешь стоять в стороне и смотреть, как он разрушает нашу семью? Ты готов жить всю жизнь в его тени⁈

Александр сжался под её натиском, но всё ещё колебался. Елена Андреевна видела это и понимала, что нужно прибегнуть к последнему аргументу.

— Если ты не сделаешь этого, — сказала она холодно, — я тебя накажу. Ты лишишься всего, что у тебя есть. Ты думаешь, что я шучу? Карманные деньги и моя поддержка перед отцом. Можешь забыть об этом.

Глаза Александра расширились от ужаса. Он знал свою мать достаточно хорошо, чтобы понимать, что она не шутит. Но даже несмотря на это, он всё ещё сомневался. Однако страх перед её гневом был сильнее.

— Ладно, — тихо сказал он, опустив взгляд. — Я сделаю это.

— Хорошо. Елена Андреевна с удовлетворением кивнула. — Только помни, что это ради твоего же блага.

Александр встал, взял папку и медленно вышел из комнаты, не глядя на мать. Она проводила его взглядом, а затем, когда дверь за ним закрылась, вернулась к своему столу.

Теперь оставалось лишь одно. Она села за стол и взяла лист бумаги. Перо скользило по бумаге, оставляя небрежные и неаккуратные строчки, которые совсем не походили на ее настоящий почерк. Это был донос на Максима Темникова. Анонимный, конечно же.

«Господин, — писала она, — я вынужден сообщить вам, что ваш сын, Максим Николаевич Темников, тайно владеет публичным домом, что порочит честь и достоинство рода Темниковых. В его комнате, в шкафчике, вы найдёте все необходимые документы, подтверждающие его причастность к этому. Этот человек недостоин своего положения, и я прошу вас принять меры, чтобы защитить вашу репутацию и честь всего рода Темниковых. Если вы ничего не предпримете, это письмо будет доставлено в Судебное Бюро».

Она завершила письмо, подделав так же отчёт о доходах от «Цветочного Сада» за этот месяц, и аккуратно сложила всё в конверт. Затем, встав из-за стола, она направилась к почтовому ящику, чтобы утром донесение принесли ее мужу среди другой корреспонденции.

Когда конверт упал в ящичек, Елена Андреевна почувствовала удовлетворение. Всё шло по плану. Завтра начнётся расследование, и Максим будет опозорен перед всей семьёй, а уж дальше она постарается, чтобы даже собаки в столице знали, чем промышлял этот человек. Она вернулась в свою комнату, чувствуя себя победительницей.

Теперь её сын сможет занять своё законное место.

Прошло еще пару недель, и за это время жизнь словно завертелась в водовороте светских мероприятий, дел Судебного Бюро и редких, но весьма запоминающихся встреч с людьми, которые по странному стечению обстоятельств не могли оставить меня в покое.

Конечно, без Левински тут не обошлось. Этот усатый прохиндей успел потаскать меня на несколько званых вечеров, и, если честно, я был уверен, что он делает это исключительно из-за скуки и отсутствия компании, которая готова следовать вместе с ним. Как он сам признался, без меня ему было одиноко, но, как только на горизонте появлялась очередная «дама сердца», его «лучший друг» Темников моментально терял свою ценность в глазах молодого аристократа.

Вот и в этот раз. Мы едва прибыли на очередной светский вечер, который обещал быть скучным, как просмотр высыхающей краски, как Левински, тут же нашел себе развлечение. Как только мы зашли в зал, он тут же заметил какую-то блондинку с пышной прической и крайне кокетливым взглядом, которым она неотрывно провожала его. Не успел я опомниться, как мой товарищ по службе уже был рядом с ней, излучая тот самый шарм, который, видимо, делал его столь популярным среди женщин. Я только вздохнул и направился к буфету — если уж быть брошенным, то хотя бы с бокалом чего-нибудь в руке, благо разнообразие напитков поражало воображение.

Хотя, признаться, я ожидал этого. Левински был в некоторых вещах предсказуем, как восход солнца. Вопрос был лишь в том, сколько времени пройдет, прежде чем он найдет себе новую «любовь всей жизни». А что касается меня, то такие мероприятия вызывали у меня скорее скуку, чем удовольствие.

Прихватив один из бокалов, я отошел к одному из окон и, прислонясь к подоконнику, стал наблюдать за толпой. В какой-то момент мои мысли невольно вернулись к Наталье Лисовецкой, которую я так и не увидел после того поэтического вечера, хотя, признаться, хотелось.

Чуть позже я заметил, как Левински, наконец, оторвался от своей новой пассии и направился ко мне. Он был в прекрасном расположении духа, что, впрочем, неудивительно.

— Ну что, Максим! — с улыбкой начал он, хлопнув меня по плечу. — Я смотрю, ты опять один. Как же так? С твоими внешними данными, да таким образом прозябать в одиночестве? Неужели никто не приглянулся? Хотя… Может, тебе стоит отрастить усы? Поверь мне и моему весьма богатому опыту, дамы в восторге от подобного.

Я лишь хмыкнул, отставив бокал. Он даже хвалился этим без стеснения.

— Ярослав, — обратился к нему я, с легкой усмешкой, — у меня уже есть интерес. Не вижу смысла тратить время на кого-то другого.

— О-о, — протянул он с тем самым хитрым прищуром, который я уже не раз видел. — Так значит, все-таки кто-то приглянулся? И кто же эта счастливица?

Я только улыбнулся, не спеша отвечать. Левински был человеком, который любил поболтать, но в этой конкретной ситуации я не собирался раскрывать все карты. В конце концов, пусть он немного помучается догадками.

За это время среди молодых аристократов я стал фигурой достаточно известной. Моя победа на поэтической дуэли со Строговым уже стала легендой, а стихотворение, которое я тогда прочитал, обсуждались в самых разных кругах. Люди подходили ко мне, просили повторить тот момент, когда я «поставил на место» Строгова, а кто-то даже умудрился попросить меня прочитать что-нибудь новое.