Когда отец увез меня из Бостона в том, что со мной произошло, я винила всех вокруг себя, даже Алекса. В частности, потому что его мне больше всего не хватало. Я злилась, сильно злилась. Когда я начала снова рисовать, то первым портретом был образ моего друга. Я была в ярости из – за того, что сейчас он не со мной. Всю обиду я выплеснула в портрет, который до сих пор храню.

Не знаю, сколько прошло времени, когда я начала замечать, что у меня получился какой – то образ. Смутно было что – то разглядеть на холсте, но я была рада, что у меня хоть что – то вышло.

Я вытащила наушники из ушей, выключая музыку на телефоне, и снова посмотрела на холст.

– У тебя отлично выходит, – подбадривающе произносит голос за моей спиной. Это заставило меня вздрогнуть. Я повернулась. В дверях, конечно же, стояла Джессика. Она очень любит появляться здесь неожиданно.

– Ты меня до чертиков напугала! – говорю я ей, когда она подходит ближе и рассматривает мою работу. – Что ты тут делаешь?

Я посмотрела на телефон и убедилась, что уже очень поздно. Время два часа ночи, а завтра мне рано вставать на работу. Эти четыре дня самые тяжелые в моей жизни.

– Прости, но я решила переночевать у тебя. Ты не против?

– Конечно, нет.

Я была рада ее видеть.

– У вас с Брендоном все хорошо? – спросила я на всякий случай.

Джессика теперь уставилась на меня.

– Твоя подруга приехала к тебе, чтобы убедиться, что ты еще не сошла с ума. Ты собираешься ложиться?

Убедившись, что у нее все впорядке, я начинаю собирать кисти и убирать краски на место.

– Да, конечно собиралась, – вру я.

Джессика в изумлении осматривается по сторонам. За эти дни, у меня в комнате настоящий беспорядок. Я сумела превратить это место в свою мастерскую совсем за короткий срок. Кровать я отодвинула к дальней стене, оставляя больше места творчеству. На полу я застелила ненужную простыню, чтобы не запачкать паркет красками.

– Кажется, как и любому другому художнику, тебе понадобилось больше места. Можно поинтересоваться, где ты спишь?

– Я позаимствовала твой диван в гостиной. Ты ведь не против?

Она засмеялась.

– Я приехала к тебе, а моя койка занята?

– Можем поспать сегодня вместе, – отвечаю я, накрывая картину, легкой тканью.

Она ходила по комнате, осматривая все мои работы, которые теперь были выставлены вдоль пустой стены.

– Мне нравится, эта. То есть они у тебя все красивые, но в этой картине есть что – то особенное.

Я обернулась, чтобы посмотреть, на что она смотрит. Джессика стояла ко мне спиной, рассматривая картину маленького мальчика. Не удивительно, что она ей понравилась.

– Это ее я хотела продать, – говорю я и решаю подойти к ней. – Это мой друг.

– Алекс? – спросила она удивленным тоном.

– Ага.

– Не может быть, – она посмотрела на меня. – Ты хотела продать картину, на которой изображен твой друг?

– Как я говорила, мне нужны были деньги. Хорошо, что я наткнулась на объявление в газете. Я передумала продавать эту картину и познакомилась с тобой.

Она тепло улыбнулась.

– Я очень рада, что ты наткнулась на это объявление, – произносит она. – Не представляю свою жизнь без чокнутой художницы.

Моя улыбка резко исчезла с лица. Джессика заметила это и внимательно посмотрела на меня.

– Я что – то ни то сказала? – с беспокойством спросила подруга.

– Есть еще кое – что, о чем я тебе не говорила, – ответила я, глядя прямо ей в глаза.

Мое сердце застучало сильнее и мне стало очень жарко.

– Не хочу наваливать на тебя столько…

– Что – то случилось? – перебивает она меня.

Не уверена, что сейчас самый подходящий момент, но думаю, ей стоит знать.

– Ты спрашивала меня, куда я постоянно пропадаю, – начала я и тут же отвожу от нее глаза.

Джесс молчала, давая время мне все обдумать.

– Дело в том…

Отхожу от нее и слова, будто застревают в горле. Я боялась, что она не сможет меня правильно понять и от этого страшнее всего.

– Пообещай, что ни кому не скажешь об этом, – требую я, перед тем как признаться ей.

Мне будет легче сказать ей об этом, если она даст мне это обещание.

– Да, что такого ты хочешь мне сказать? – взволнованно спрашивает она.

– Нет! Я хочу, чтобы ты сначала мне пообещала, – потребовала я снова. – Ни кому Джесс, слышишь?

– Обещаю, я не кому не расскажу.

Я опустила свой взгляд.

– Все это время я хожу на сеансы психотерапии, – выдавливаю я и смотрю на подругу.

Она молчит и это заставляет меня нервничать.

– В общем, не подумай, что я сумасшедшая и хожу к мозго…

Но я не успеваю договорить, как Джессика взрывается от смеха и виновато прикрывает рот, чтобы не смеяться громко. Наконец выдохнув, она произносит:

– В следующий раз давай без вот этих твоих истерик. Я подумала, что у тебя там что – то серьезное. Будто ты собиралась сообщить мне, что тяжело больна.

Она усаживается в кресло. Начинаю понимать, что эта новость совсем ее не удивило, а моя нерешительность ее до чертиков напугала.

– Почему ты этому совсем не удивлена?

– А что в этом такого?

– То есть ты не поражена, что я хожу к психологу, поправляя свои мозги? – не унималась я.

Джессика посмотрела на меня. Ее взгляд стал более серьезным.

– Прости, конечно, но ты потеряла маму. Ты вернулась снова в город, где ты пережила не лучшую жизнь. Думаю помимо этого, есть еще куча всего, что послужило тому, что ты посещаешь психотерапевта. Ты ведь не очень разговорчива, все держишь в себе. Думаю, вы с доктором во всем разберётесь, – закончила она свою тираду.

Я растерянно заморгала. Ее откровенность меня немного смутила. Но мое напряжение исчезло и я стала чувствовать себя более расслабленной.

– Трис, прости меня ради бога! – начала Джессика. – Мне не хотелось тебя задеть или еще что – то.

– Нет, все хорошо.

Она тут же подошла ко мне, взяв меня за руки.

– Тебе нужно было сказать мне. На твоем месте я бы не смогла выдержать всего этого. Наверно разговаривать с психотерапевтами не самое лучшее занятие. Они ведь лезут в самую душу, а зная тебя, могу смело решить, что ты не фанатка таких разговоров.

Она обняла меня, и я почувствовала легкое облегчение внутри. Джессика очень добрая и самая милая девушка на этой планете. Я очень рада, что встретила ее.

– Спасибо, что поддержала меня в этом.

– Раз разговор зашел об откровенностях, то у меня тоже есть кое – что, – сказала она, отпуская меня из своих объятий. – Брендон, предложил мне переехать обратно к нему.

Она виновато взглянула на меня.

– Ты переезжаешь? – спрашиваю я, сдерживая неприятное чувство, которое я ощутила. Я знала, что это когда – то случится, но вот не знала когда именно. Не думала, что за такое короткое время я так привяжусь к ней. Для меня она стала больше чем просто другом и в глубине души сейчас я чувствую легкое сожаление.

– Да, но на тебя сейчас столько навалилось. Днем ты работаешь, ночью теперь рисуешь картины, чтобы показать свои работы этому художнику. Да еще и глубоко внутри я уверена, что ты переживаешь насчет отношений с Дэниелом. Я хочу пожить еще с тобой…

– Нет, ни стоит. Я рада, что у вас все наладилось, – отвечаю я, искренне улыбнувшись. – Очень. Тебе не стоит оставаться со мной, только потому, что тебе меня жаль. Я справлюсь.

Я замолкаю, представив, что теперь здесь я могу оказаться одна. Если раньше была надежда, что она появится в этом доме в любое время, то сейчас я понимаю, что мне некого ждать здесь. Ну, кроме Алекса конечно, но даже ему сейчас не до меня.

– Не молчи, – слышу я растерянный голос Джессики. – Мне тяжело тебе об этом говорить. Не знала, как ты воспримешь…

– Я к тебе очень привыкла, – признаюсь я и кидаюсь ее обнимать. – Только не забывай про меня…

– Никогда, – говорит она, дрожащим голосом.

Клянусь, пока мы стояли и обнимались, я чуть не расплакалась. Внутри меня что – то дрогнуло, и я была очень рада, когда нас прервал звонок моего телефона.