– Что – то личное? – спрашивает он, с любопытством глядя на меня.

Когда он это спрашивает, тут до меня доходит. Дэниел специально завел этот разговор.

Он что намеренно это делает? Это месть за Кесси?

Зря я его пригласила на этот дурацкий обед. Даже представить не могу, что он может там выдать, а я слишком боюсь показаться слабой.

Я отталкиваю его со злостью. Дэниел будто знает, что я это и сделаю, он прижимает меня сильнее к себе.

– Успокойся, хорошо?

Я сильнее отталкиваю его, понимая, что глаза начинают неприятно щипать. Я дрожу, а кровь стучит у меня в ушах так громко, что я едва слышу его голос.

– Отпусти меня! – кричу я.

– Нет, Трис, – говорит он мягко и успокаивающе гладит мои волосы. – Тише, тише.

Я уткнулась в его плечо, все еще с силой держа руки на его груди.

– Прости, что лезу не в свое дело. Прости, – шепчет он, успокаивая меня, и моя хватка слабеет. Я позволяю ему меня успокоить. Впервые в своей жизни я позволяю это сделать.

Проходит несколько минут, когда он снова заговорил:

– Я отпущу тебя, только не убегай.

Я киваю, но по – прежнему ничего не говорю. Когда смотрю на него, вижу, что он наблюдает за мной с тревожным взглядом. Успокоившись, я вытираю пару слезинок с лица.

– Я не думал, что это так сильно тебя заденет.

Если бы ни эти чертовы слезы, я бы ухмыльнулась. Сейчас я совсем ни в состоянии этого сделать.

– Прости, просто я все это время думал, почему ты здесь одна и эта мысль не дает мне покоя. Это странно… Тогда в машине ты сказала, что родилась здесь, но я не видел тебя прежде. Значит, тебя здесь не было и выходит, ты приехала сюда совсем недавно. Смею предположить, в это время ты как раз жила в мотели. Твои родители, они ни здесь?

Я вздрогнула и потерялась. Мне на минуту показалось, что Дэниел знает гораздо больше, чем произносит вслух.

Он издевается что ли?

Нужно взять себя в руки и что – то ответить, иначе я могу все испортить. Возможно что – то в моем взгляде меня выдало, потому что он взглянул на меня как – то странно, он будто осекся.

– Извини, я снова полез ни туда. Не хочешь, можешь не говорить.

– Мой отец живет в Хьюстоне, – тихо произношу я. – А мама… она тут… в Бостоне.

– В Бостоне? – Тут же переспросил Дэниел. – Почему тогда не живешь с ней?

Хватаю себя за голову и резко вдыхаю воздух, просто чтобы убедиться, что мои легкие дышат. У меня сердце колотится как бешенное, когда я подумала, что сейчас скажу ему об этом. Поднимаю голову и внимательно смотрю ему в глаза. Откашливаюсь, прежде чем признаться ему.

– Да, Дэниел. Она здесь, на кладбище.

Несколько секунд он смотрит на меня, а потом отводит тревожный взгляд. Дэниел напрягся. В его глазах вижу настоящую печаль и не могу понять, что его так расстроило. Конечно ни то, что моя мама умерла. Но я не могу понять, что его так печалит.

Затем он подходит ко мне и прижимается лбом к моему лбу. Глаза закрыты и, кажется, он винит себя, за то, что начал этот разговор.

– Я идиот, – печальным голосом произносит он. – Прости…

– Извини, что веду себя странно, – отвечаю я дрожащим голосом. – Просто я нервничаю всегда, когда думаю или говорю о ней… Это было давно.

– Мне жаль, – шепчет он отчаянно. – Прости, прости.

Он сжимает меня в объятия, сильнее притягивая к своей груди, и я снова начинаю плакать. Чувствую его горячее дыхание у шеи. Дэниел стирает мои слезы, и я замечаю в его глазах собственные. Что – то определенно его расстроило. Неужели ему стало меня жаль?

Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Не хочу, чтобы меня жалели, я это ненавижу!

Но я ослабляю хватку и позволяю ему меня обнять и успокоить. Этот момент я не смогу забыть. Потому что сейчас я поняла, как мне нужно было, чтобы кто – нибудь меня утешил. Никогда не думала, что простые объятия могут развеять страх внутри тебя. Я верила, что Дэниел сейчас искренен и он извинялся от души.

– Давай погуляем с тобой, если ты хочешь?

Я посмотрела на Дэниела. Его взгляд был мягким, спокойным. Теперь он знает часть моей жизни и это очень личное. Не хотела бы я пожалеть об этом.

Дэниел дает мне немного времени, чтобы успокоиться, давая мне возможность прийти в себя. Я киваю, и мы тихонько выходим из комнаты, проходим через гостиную, где Джессика наверняка уже видела сны.

На улице мы садимся в машину и едем по направлению к городскому парку.

Всю дорогу мы молчи, а лишь надеюсь, что речь о маме больше не зайдет и Дэниел не станет доставать меня разговорами о семье.

На улице сегодня было особенно морозно. Пар клубками вылетает изо рта, когда мы с Дэниелом болтаем, но такая погода мне нравится. На улице светит яркое солнце, и лучи согревали прохожих. Несмотря на холод, детей в парке было очень много. Трое детишек прямо перед нами играли в догонялки. Они побежали в нашу сторону и чуть ли не снесли нас, делая один круг вокруг нас. Это зрелище наводило на меня радость, не знаю почему, но я улыбаюсь во весь рот и смеюсь. Дэниела кажется, наоборот все это раздражало. Мамочка начала ругать ребенка, потом посмотрела на нас, извиняясь.

– Никогда раньше здесь не был, – признается Дэниел.

– Правда? – удивленно спрашиваю я, когда смотрю на него. – Ты живешь всю жизнь в Бостоне и ни разу не был в этом парке? Не может быть!

Не могу скрыть удивления. Это странно, даже я все свое детство здесь провела.

– Я гуляла здесь еще, когда была очень маленькой, – я замолкаю и перевожу дыхание.

– Да?

– Ага, – я опускаю свой взгляд, наблюдая за листьями на тротуарной дорожке. – Мама часто любила проводить здесь время. К тому же наш дом был неподалеку.

Я осматриваюсь, и ловлю себя на мысли, как тут все изменилось.

– А меня не кому было водить по таким местам. Отец всегда пропадал на работе, уделяя ей всю жизнь, как и сейчас. В общем, у нас так и ничего не изменилось, – его голос стал более сосредоточенным. – А мама не могла справиться с двумя парнями. Она классифицированный хирург в крупнейшей больнице в городе, так что за нами особо не кому было присматривать. Но она по крайне мере пыталась появляться дома чаще, чем отец. Нас растила бабушка. Потом она приболела, и дедушка забрал ее домой. Он сказал моим родителям, что пора бы им взяться за голову.

Дэниел замолкает, и мне становится его, жаль. Понимаю, что его отец постоянно проводит время на работе, и не уделяет своим детям должного внимания. Мне это очень знакомо. После того, как мы переехали с отцом в Хьюстон, он пропадал в участке целыми днями. По утрам лишь изредка могла его поймать на кухне за завтраком, но домой он приходил очень поздно, почти всегда ночью. Он заглядывал ко мне в комнату, но я так обижалась на него, что делала вид, будто уже сплю. Кажется, я первая оттолкнула его, но понимаю это только сейчас.

– Думаю, твои родители хотели хорошего будущего для вас. Поэтому для этого иногда приходиться много работать. Не знала, что у тебя есть брат.

– Мы с ним давно не виделись, – с горечью в голосе произносит он. Что – то в этой теме ему явно неприятно вспоминать.

– А кем работает твой отец?

– Он очень влиятельный человек. У него крупная строительная фирма в городе. Почти всеми постройками занимается он.

Ого! Понимаю, что его отец не простой человек и теперь ясно, почему своей работе он уделяет столько времени.

– А ты значит в семье одна?

– Да.

– Тебе когда – нибудь хотелось поделиться, не знаю… секретами с кем – то?

Я останавливаюсь, смотрю на него, не понимая, почему он спрашивает об этом.

– О чем это ты?

– Я имею ввиду, когда есть брат или сестра, с ними можно делиться всем.

Я осекаюсь и тут же выдыхаю.

– Вот, о чем ты, – я улыбаюсь и иду дальше. – Когда я была маленькой, многим делилась с Алексом.

– Это ты про парня, что тебе тогда названивал в машине?