Меньше всего на свете я хочу говорить о своих проблемах. Так зачем я здесь?

– Разрыв с Дэниелом, – выдыхаю я эти слова на одном дыхании.

Доктор повернулась ко мне всем корпусом, упрямо взглянув на меня.

– Почему это произошло?

– Дэниел узнал о моем прошлом.

Доктор выпучила на меня глаза, но я отошла от нее присев на привычное мне место.

– О каком прошлом? – Она уселась напротив меня за стол, как всегда это делает.

– Я не могу об этом говорить. Вам лучше этого не знать

Она вздохнула и отпила воды из стакана, который стоял на столе.

– Трис, вы снова закрывайтесь и это не хорошо. Вам нужно выкинуть все из вашей головы. Все что доставляет вам боль и разочарование. Вы должны понять, что все это давно прошло.

– Это ни так.

Если бы она знала всю правду.

– Все как раз осталось. Здесь внутри.

Я приложила кулак к своей груди.

– Вы создаете себе проблемы сами того не понимая, – произносит она, но эти слова лишь звонок отдаются в моей голове. Я считаю их пустыми, потому что за все время, что я здесь нахожусь, доктор Крамкай мне так и не смогла ничем помочь.

– Чем мы тут вообще занимаемся? – спрашиваю я ее, когда смотрю прямо ей в глаза.

Она уставила на меня странный взгляд.

– Я пытаюсь вам помочь. Иногда мы справляемся с вашими проблемами, и все идет довольно не плохо. Иногда, когда вы сопротивляйтесь, результат стоит на месте, – она замолкает на секунду и продолжает: – Но я уверена в одном, та девушка, что пришла ко мне первый раз на сеанс, значительно отличается от той, что сейчас сидит передо мной.

Я смотрю на нее, но не могу поверить в ее слова.

– Вы были очень замкнутой, боялись раскрыться, были очень импульсивной и парой очень нервной. Признаться, я думала дальше трех сеансов мы не уйдем. Но как видите, мы ушли довольно далеко. Вам не стоит переживать насчет приступов. Они стали реже и это главное, нужно просто еще поработать над собой.

Я молчу, потому в слова доктора я безутешно не верила.

– А еще вы полюбили, и думаю что это самое главное ваше достижение.

– Я не люблю его, – произношу я очень громко.

– Вы занимайтесь снова самообманом. Вы любите Дэниела, и мне было это очевидно еще несколько сеансов назад. Поверьте, вам не было бы так больно, если бы вы ничего не чувствовали к нему.

– Даже если так, теперь все кончено.

– Почему вы так мучайте себя?

– Потому что так будет лучше.

– Вы ведь даже не уверены в том, что говорите, – сдвинула брови доктор Крамкай. – Это видно по вашим глазам. Вы боитесь посмотреть на меня, потому знаете, что врете.

– Это мое решение, – раздражённо бросила я.

– Уверена, что вы приняли это решение одна. Как насчет Дэниела? Вы собирайтесь поставить его в известность?

Я молчу, а доктор привычно наклонила голову набок.

– Вам нужен еще один разговор, если вы решили покончить с этим навсегда.

В груди все сжалось от ее слов. Меня почему – то пугает этот шаг. Но думаю, она права, нам необходимо поговорить и расставить все точки в наших и так не начинающих отношениях.

– Да, – мямлю я себе под нос. – Я поговорю с ним.

Понимаю что завтра этот тот самый момент, когда я могу это сделать. Если еще сегодня я сомневалась идти на день рожденье к Элис, то сейчас я как никогда уверена, что туда пойду.

– Так будет лучше для нас обоих, – говорю я, больше убеждая себя в этом. – Так будет лучше для него.

Доктор вздыхает, кажется, она не очень довольна моим ответом.

– Знаете Трис, из нашего разговора я поняла, что вы очень любите все усложнять. Таким образом, я сделала очень печальный вывод. Несмотря на то, что вы очень разумно ведете себя для ваших лет, принимать здравые решения вы так и не научились. Я так и не могу понять, почему вы все решаете за него? Это не я помогла вам преодолеть все это. Это Дэниел помог вам избавиться от страха, от приступов, от одиночества.

В глазах начинает пощипывать. Мысль о том, что его не будет рядом, убивает меня больше всего. Но вдруг я осознаю, что она права. Я размышляла над этим, как встретила Дэниела. Я чувствовала, что меняюсь, что я будто совсем другая. Мне не хотелось возвращать прошлую жизнь. Мне нравилось, то, что происходило со мной все это время. Я ни чуть не жалею, что встретила его, ведь рядом с ним, я обрела каплю надежды.

– Наверное, вы правы, – произношу я очень тихо.

Когда в гостиной слышу шум, я решаю спуститься. Выхожу их комнаты, и голоса становятся громче. Один голос мне очень знаком, но остальные слышала впервые.

Тихо спускаюсь по лестнице, чтобы не создавать шума, а кода оказываюсь в гостиной, вижу папу и еще двух чужих мужчин. Они сидят за столом и что – то пьют, громко смеются и разговаривают. Один из них замечает меня и теперь смотрит улыбнувшись.

– Малышка, привет, – произносит он, с улыбкой на лице. Я пугаюсь и вбегаю обратно по лестнице. Дохожу до своей комнаты, взбираюсь на кровать и укутываюсь в одеяло.

В коридоре слышу тяжелые шаги, я знала, что это отец. Я всегда могу узнать его по звукам его шагов. Дверь открывается, и я вижу недовольное его лицо.

Я знаю, он будет ругаться, потому что он велел мне оставаться в комнате. Мне не хочется, чтобы он на меня злился, но его лицо выглядело пугающим.

– Я говорил тебе оставаться в комнате? – спрашивает отец, и его голос звучит угрожающе. Он посмотрел на меня черными, как у дьявола глазами.

Я киваю, внутри ощущаю страх и одновременно тревогу. Он подходит ко мне и хватает сильно за плечо. Я не хотела его ослушаться, мне просто было тревожно за него.

Мне не хочется плакать, но слезы сами наворачиваются от боли, которую я ощущала в плече.

– Мне больно, – жалобно произношу я, думая, что отец перестанет злиться на меня. Мой голос дрожит и практически не слышен. Я боялась, но чего именно я пока сама не знала.

– Какого черта ты спустилась вниз? Я же предупреждал тебя! – его лицо все покраснело, и он выглядел очень расстроенным.

– Прости меня, я больше не буду выходить, – произношу я, когда слезы начинают лица из глаз.

Отец меня очень пугал. Никогда раньше я не видела его таким. Он всегда был заботливым, нежным и добрым со мной.

Его лицо приближается ко мне, и я чувствую запах алкоголя. Я отворачиваю лицо, не зная, что может произойти в эту секунду.

– Папа, прости. Я буду тебя слушаться, – всхлипываю я, ожидая, что он перестанет меня пугать.

Внутри сердце так сильно стучало, что становилось тяжело дышать. Особенно сейчас, когда он так близко ко мне, я словно вообще не дышу.

Папа отпускает мое плечо, но боль не утихает. Я провожу рукой в том месте, чтобы унять боль, которая была невыносима.

– Дрянь! – теперь он сжал мою руку.

– Отпусти меня, – отчаянно, прокричу я, когда слезы хлынули из моих глаз. На этот раз он сжимал мою руку сильнее прежнего

Во мне таилось столько страха и боли. Мне не верится, что все это происходит со мной на самом деле. Не верю, что этот человек – мой отец.

Он походит ко мне вплотную, и я закрываю глаза, ожидая чего – то ужасного и пугающего.

Я впервые видела его таким пьяным. Никогда прежде он не позволял себе ничего подобного.

– Нет, не трогай меня! Отпусти меня папа… – кричу я, тяжело дыша.

Он держит мои руки силой, а когда я хочу посмотреть на него, то он бьет меня по лицу. Я отворачиваюсь, ощущая, как больно пылает щека, на губах чувствую привкус крови. В ушах звенит, и я не могу отличить происходящее от реальности.

Удар был сильный, и я даже не ожидала, что отец сделает со мной такое. Теперь я плачу еще сильнее и дергаюсь от него, понимая, что это не мой отец. Мой папа так не сделал бы со мной. Отцы должны любить своего ребенка, а не бить их. Мне страшно от того, что происходит сейчас со мной. Впервые я возненавидела его!