– Она просто хорошая подруга, – поясняю я, с набитым ртом. – Уверена, у тебя нет таких друзей.

– На самом деле есть, – возражает он, замечая мою резкость.

Когда Дэниел произносит это, я на миг перестаю жевать. Я почему – то не уверенна в его словах. Те друзья, что постоянно с Дэниелом, плохо на него влияют. Признаю, мне стало интересно, кто может быть Дэниелу так близок. Кому он рассказывает свои секреты и тайны и существует этот человек вообще?

Я жду, когда он объяснит, зачем он все – таки пожаловал, но он не объясняет. Я уверена, что подарок Элис он уже давно купил. Так зачем морочит мне голову? Дэниел просто сидит напротив меня и смотрит, как я жую. Может мне не стоит начинать выяснять с ним отношения, мне нравится, когда между нами все спокойно. Лучше нам обоим заткнуться, поскольку наши разговоры всегда заканчиваются плохо.

Дэниел вздыхает и улыбается, хотя в улыбке присутствует печаль. Я начинаю жалеть, что могла обидеть его своими словами.

Он еще несколько секунд наблюдает за мной, потом его рука опускается и из кармана джинсов он достает сложенную вдвое бумагу. Дэниел кладет ее на стол и смотрит на меня.

– Значит, она должна знать и об этом, раз она хорошая подруга, – говорит Дэниел холодным голосом.

– О чем это ты?

Он бросает на меня тревожный взгляд и это начинает меня пугать. Что Дэниел хочет мне сказать? Он разворачивает помявшееся листок и смотрит туда еще несколько секунду, а затем поднимает на меня свое окаменевшее лицо.

– Это какая – то шутка? – голос его прерывается, он еле слышен.

Он протягивает листок в мою сторону, а когда я смотрю на него, то замечаю на нем свою фотографию. Сердце тут же замирает, и я оцепеневшая не свожу взгляда с листка.

Я будто перестаю дышать, только лишь медленно втягивая воздух через нос.

– Трис, что это? – умоляюще произносит он.

Я качаю головой и встаю с места, как вкопанная не двигаюсь вообще.

Мне все больше кажется, что это очередная шутка судьбы. Этого не должно было быть. Я должна была покончить с нашими отношениями раньше. Тогда бы всего этого не произошло. Понимаю, что уже ничего не вернуть.

– Не знаю. – Я вскидываю на него глаза, изо всех сил пытаясь скрыть все свои эмоции.

– Не знаешь? Ты уверена? – с нажимом спрашивает он. – Так я тебе расскажу. Эту бюллетень я увидел в отделении полиции. И здесь сказано, что тебя ищут. Здесь большими буквами написано твое имя, твоя фамилия, дата рождения…

– Хватит!

Мне вдруг становится очень плохо. Мое сознание начинает заполнять образы и воспоминания моей прошлой жизни. Воспоминания моего дома, моих повседневных дней. Как я боялась всех вокруг себя, как в школе надо мной смеялись, а дома издевались. Все это перемешивается в печаль. Мне всегда было тяжело вспоминать об этом, а сейчас в особенности. Воспоминания, боль, тревога… Все это сейчас чересчур.

Я резко отступаю назад и смотрю на него испуганными глазами. Он не смотрит на меня и это к лучшему, потому что взглядом я была готова его убить. До этого момента я даже получала удовольствие от его присутствия. Он снова смотрит на меня.

– Что ты сделала? – Его выражение лица меняется, и теперь он спрашивает еще громче: – Почему тебя ищут?

– Это… это ни то, что ты подумал.

– Тогда скажи мне, о чем я должен подумать, когда я вижу твою фотографию в полиции?

Я молчу не в силах сказать ему правду. Я просто не хочу, чтобы он знал о моей прошлой жизни. Мне хочется чтобы он запомнил меня именно такой – сильной, не знающей боли девушку.

– У меня просто голова кругом. Поверить не могу, что ты соврала мне.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы. Мне не хочется, чтобы он думал, будто я его обманывала.

– Дэниел я ни в чем тебе не врала, – произношу я дрожащим голосом.

– Ты соврала мне, про, то, что тебя задержали в аэропорту, и именно поэтому ты осталась в Бостоне. Я доверял тебе и это правда, но это… Я не знаю даже что сказать.

Воздух вокруг меня сгущается. Я стою перед Дэниелом и не могу пошевелиться. В голове столько мыслей, которые не утихают совсем. Мне жутко не по себе. Я ели сдерживаю слезы, чтобы не заплакать. Начинаю осознавать, что все вокруг меня рушится, как песочный домик.

– Почему ты на самом деле в Бостоне?

– Какая тебе разница? – кричу я, не в силах, больше терпеть его нападки. – Два дня назад ты сказал, что мы никто друг другу. Ты пришел ко мне и даже не соизволил извиниться за свои слова. Моя жизнь тебя не касается! Так что проваливай из моего дома! Ни тебе меня судить!

Дэниел разочарованно смотрит на меня.

Знаю у него наверняка миллион вопросов ко мне. Но сейчас единственный выход это нападение.

– Знаешь, я чувствую, что тебе нелегко. Когда я тебя увидел, мне вдруг так захотелось узнать тебя ближе. Понять, что доставляет тебе боль, когда ты не хочешь об этом говорить.

Какого хрена он делает? Кто дал ему право разбирать меня на части?

Кровь шумела в ушах, нервы по – прежнему были натянуты до предела, как струны. Но я из последних сил пыталась удержать себя в руках.

А если бы Джесс не уехала? Неужели он смог бы даже при ней говорить об этом? Я одновременно ощущаю облегчение и разочарование.

В последние месяцы я совершенно забыла кто я на самом деле. Делала вид, что я такая же, как все. Что я могу жить счастливой жизнью, позабыв обо всем, что мучало меня все эти годы. Что я могу чувствовать без всяких последствий. Мне казалось, я стала совсем другим человеком, но это было лишь вопрос времени.

– Но ты…– он будто не может найти слова для этого разговора, а я все еще не могу прийти в себя от того что происходит со мной. – Я хочу знать все о тебе Трис. Хочу знать, что тебя тревожит, чтобы в любой момент я мог тебя утешить. Хочу, чтобы у тебя не было проблем. Я хочу все знать…

– Хочешь все знать? – усмехаюсь я. Понимаю, что у меня настоящая истерика. Боль внутри задевает все мои внутренности, и я хочу расплакаться.

Дэниел опускает взгляд.

– У тебя постоянно истерики, ночью ты просыпаешься от кошмаров и мне надо знать, в чем дело. Я хочу сделать все, чтобы тебе стало легче, чтобы этого никогда не повторялось.

– Мне уже никогда не станет легче, – отвечаю я подавленным голосом. – Хорошо… я расскажу тебе, обо всем, – произношу я, погружаясь мыслями в свои нелегкие воспоминания. Я расхаживаю по комнате, не зная даже с чего начать. Собравшись с духом, делаю несколько прерывистых вдохов. Сажусь на стул, иначе понимаю, что ноги меня не удержат.

– Когда мы с отцом покинули Бостон, я стала очень замкнутой девочкой. Вроде бы другая жизнь и другой город, но ничего там не приносило мне радость. Отец стал работать шерифом в полиции, а я училась в новой школе. Мне было довольно тяжело освоиться в Хьюстоне. Когда я вроде бы пережила этот надломленный момент, произошло, то чего я не ожидала, – мой голос звучал очень тихо, я была готова в любой момент сорваться и заплакать, но понимала, что не хочу чтобы Дэниел видел этого.

– В один вечер отец напился. Он пил уже несколько месяцев, и я начинала его по – настоящему бояться. Мы стали ссориться и все быстро переросло в драку. Он пил, но никогда прежде не поднимал на меня руку, – я замолкаю, чтобы перевести дыхание.

Когда смотрю на Дэниела, его лицо вспыхивает болью.

– Когда… когда отец поднял на меня руку, на следующий день он умолял меня простить его. Он пришел в мою комнату, и на коленях просил прощения со слезами на глазах. А мне было очень страшно. Забившись в угол кровати, я боялась, что он снова прикоснется ко мне. Боялась, что он снова начнет меня бить.

– Трис… – шепчет Дэниел, он тянется ко мне и замирает. Я не хочу смотреть на Дэниела, потому что глаза уже давно были наполнены слезами.

– Твои шрамы…это сделал твой отец?

Но я не отвечаю ему. Мне не хочется, чтобы он спрашивал, как я жила с этим все это время и что чувствую сейчас. Я говорю ему об этом лишь потому, что хочу, чтобы он знал, почему мое фото оказалось в полиции.