– Что? Зачем?

Джессика пожимает плечами.

Какого черта он это сделал?

Мне и так непонятно, почему он ушел, а теперь я и думать ни о чем не могу.

– В любом случае советую тебе быстрее принять душ, потому что вторые ключи только у меня, – говорит она, улыбнувшись.

Джессика не хочет показывать свое недовольство, давая мне самой принять решение. Она невзлюбила его по каким – то причинам, а я даже не знаю почему.

Что такого плохого он может сделать?

Пытаюсь не думать об этом и ухожу в душ, напоследок улыбнувшись подруге.

Перед работой я планировала встретиться с психотерапевтом. Еще в начале прошлой недели я записалась к ней на прием. Я чувствовала себя неловко потому, что опаздывала уже на двадцать минут. С Джессикой мы попрощались и разъехались около дома. Она задает много вопросов, не понимая, куда я постоянно пропадаю. Я же еще не готова ей рассказать о том, что я лечу свою голову у психотерапевта. Наверное, боюсь, что она посчитает меня сумасшедшей, а я хочу быть такой же, как и все.

– Почему вы решили снова прийти ко мне? – спросила мягко, доктор Крамкай.

Действительно, почему я снова в ее кабинете? Может, потому что я снова чувствую себя одинокой, преданной?

Снова.

Это слово будто преследует меня всю жизнь.

Я молчу, не зная, что ответить.

– Вы редко посещайте мои сеансы, Беатрис. К сожалению, я не смогу таким образом вам пом…

– Мне не нужна помощь, – отрезаю я ее на полуслове. – Может я пришла просто поговорить.

Доктор отложила блокнот, в котором, собиралась что – то записывать и внимательно посмотрела на меня.

– Ну, раз вы пришли просто поговорить, думаю, нам не помешает горячий чай, для беседы, – ответила она и встала, направляясь к столу, в конце кабинета.

Что так просто? Не уверена, что ее можно вот так убедить в обратном.

– Что вы записывайте в своей записной книжке? – интересуюсь я, наблюдая за ее действиями.

Доктор Крамкай повернула ко мне голову.

– Что?

– Когда я рассказываю вам свою историю, иногда, вы что – то записывайте. Мне хочется знать, что.

Доктор наливает вскипяченной воды из чайника, в две маленькие чашки, а после подходит ко мне, положив поднос на стол.

– Угощайтесь.

Я приняла ровную позу и схватила миниатюрную чашку в руки и одну печеньку.

– Вам действительно это интересно? – Доктор Крамкай была крайне удивлена.

– Да.

Опускаю свой взгляд на свои ботинки. Надеюсь, врать у меня хорошо получается.

Доктор схватила чашку чая и сделала пару глотков все так же, не сводя с меня глаз.

– Обычно я пишу, то, что действительно связано с вашей проблемой. Знаете, люди стараются уходить от сути, но практически всегда мне удается узнать их проблему и помочь им.

– Но не мне, – тут же, отвечаю я.

– Я бы не торопилась с такими выводами.

Безусловно, она очень самоуверенная женщина. Знать бы, что так влияет на ее твердость и стойкость. Мне многому надо бы у нее научиться, особенно ее сдержанности.

– Беатрис, к чему все эти разговоры? Вы тратите, немало денег, посещая мои сеансы. И все это чтобы поговорить по душам?

– Почему бы нет?

– Меня вы точно не сможете обмануть.

Отвожу от нее взгляд. Мне не хочется разворачивать перед ней свою душу, но разве я здесь не для этого?

– Если честно, я не собиралась к вам приходить, – признаюсь я и ставлю чашку обратно на стол.

– Вот как?

– Я записалась к вам на сеанс неделю назад, но за эту неделю произошло слишком много.

– Что у вас случилось?

Я поняла, что вот так тихонько мы дошли до темы, которая невыносимо меня сейчас тревожит.

– Дэниел, – произношу я очень тихо это имя.

– Тот самый молодой человек, который вас преследовал?

Если бы она знала, сколько всего произошло с нами с последней нашей встречи в этом кабинете.

– Да.

– Вы общайтесь?

Я киваю и опускаю свой взгляд.

– Мы договорились остаться друзьями, чтобы больше не цеплять друг друга. И я думала, эта хорошая идея.

– Значит, вы решили подружиться с ним, несмотря на то, что опасались его до этого?

Я снова киваю, подтверждая слова доктора.

– Но, что пошло ни так?

Вспоминаю вечер, когда мы с Дэниелом сидели у костра.

– Он устроил невероятное свидание. Хотя сам утверждал, что это не было свиданием. Так, что я уже сама не знаю, что это было. Знайте, мне не доводилось до этого быть с парнями. Никогда не находилась с ними наедине. Понимаете?

Доктор кивает и дает понять, что слушает меня дальше.

– Кажется, Дэниел исключение из всех моих правил, которые я установила когда – то для себя.

Я сама не понимаю, почему позволяю ему находиться со мной рядом. Но это свидание, оно будто все изменило. Когда мы наедине он становится другим – нежным, заботливым, ласковым.

– Он поцеловал меня, – вдруг признаюсь я, и по телу пробегают мурашки.

Господи, зачем я вообще говорю ей об этом?

– И мне не хотелось больше отпускать его. Это глупо звучит, знаю…

– Нет, не соглашусь с вами, – встревает доктор.

Поднимаю на нее глаза, она внимательно слушает меня. Удивительно, но она больше ничего не записывала, и мне казалось, что мы действительно просто беседуем.

– В конце недели меня ждал семейный ужин с семьей Алекса, – продолжаю я. – Понимайте, я очень волновалась. Это же все – таки семейный ужин, где мне не место.

– Вы считаете, что вам не место рядом с этой семьей?

– Я имею ввиду, что я ни часть этой семьи. Понимайте?

– Но они же так не считают.

– Да, они так не считают, но у меня в голове то совсем другое. Я тепло к ним отношусь, и мне не хочется их обижать. Но этот ужин, он что – то значил для меня. И после того свидания с Дэниелом, я попросила его пойти со мной.

Доктор приподняла бровь от удивления. Весь этот разговор казался слишком странным и даже излишне откровенным.

– Почему вы это сделали?

Я немного задумалась, перед тем как ответить.

– Его поддержка будто вошла в привычку…

– Может, вы себя обманывайте? Вы почувствовали, что можете ему доверять?

Довериться Дэниелу? Нет, не думаю. Если бы я ему доверяла, то теперь не переживала, что сегодня утром он оставил меня одну.

– Это серьезный шаг, если вы привели его в эту семью. Думаю, вы бы просто так не стали этого делать.

Да, кажется она права. Но я сама не знаю, почему я это сделала. Я почувствовала каплю поддержки с его стороны. Он вел себя так хорошо в тот вечер, не грубил мне, и это растопило что – то внутри меня.

– Это произошло за ужином, когда мы сидели за столом, – начала я.

– Что произошло?

– Не знаю…

Вспоминаю, как мне стало плохо.

– Как бы, вы это описали?

– Мне вдруг стало тоскливо, и воспоминания поглотили меня полностью. Я лишь помню, что услышала тревожный голос Дэниела. Он звал меня по имени и именно его голос вывел меня из этого состояния. Но дальше было хуже. Я не могла дышать. Я чувствовала неумолимую боль внутри, затем в панике выбежала на улицу.

– Раньше что – то подобное с вами случалось?

Я задумалась, затем смотрю на доктора.

– Кажется, да… не знаю, – отвечаю я растерянно.

– Может, вам было плохо душевно?

– Да и нет.

– В чем это проявлялось?

Вот зараза пристала.

– Мы ехали в машине, когда речь зашла о моих родителях.

– И что произошло потом?

Эти вопросы мне совсем не нравились, но ничего не оставалось, как сказать ей правду.

– Мне стало не очень хорошо.

– Вы потеряли сознание?

– Я не знаю, как это объяснить. Я видела образы родителей в голове, потом мне стало тяжело дышать, руки тряслись, и я очнулась у Дэниела на плече. Потом меня стошнило, – добавила я сразу же.

Я сглотнула ком в горле.

– Значит приступ снова повторился. Почему вы не сказали мне об этом сразу?

Она замолчала, а я не могла ничего ей ответить.