— Что тут происходит? — добавил после паузы.

— Мы ушли в лес, как услышали выстрелы, — виновато пробормотал Фёдор.

— Близнецов как-нибудь незаметно пронесите, — приказал я. — Их не должны заметить.

— Всё сделаем, господин, — закивал Медведь. — Вы назначали собрание родов?

— Что-то не припомню, — дёрнул щекой. — А я хотел трофеи разобрать и с алхимиками пообщаться.

Мои люди окружили гостей плотным кольцом. Витас заметил нас издалека — метнулся навстречу, на ходу поправляя форму.

— Господин! — поклонился он. Взгляд его забегал по моей мокрой одежде.

— Докладывай, — оборвал я расспросы.

— Информации мало, — Лейпниш понизил голос. — Монголы напали на земельных аристократов. Точно пострадали Зубаровы, Смолёновы и Бочкарёвы. Много раненых. Потом нагрянула Служба безопасности империи, следом ставленник императора и главы родов. Ищут вас, хотят поговорить.

— Что ты им сказал?

— Все на охоте, — Витас бросил взгляд на носилки с близнецами. — И вот вы вернулись.

Двинулся к дому, пока Медведь с Витасом занялись Тёркиными.

«Поговорить, значит, хотят? Что ж, и мне интересно узнать про нападение монголов. Не могли же они устроить такое только из-за пары перевёртышей…» — раздумывал я.

Гравий хрустел под ногами. Люди в форме СБИ провожали меня внимательными взглядами. Мешок на моём плече отлично вписывался в легенду об охоте.

У входа встретил Жора:

— Павел Александрович, — поклонился он. — Гости в зале, ждут вас. Я распорядился принести новый костюм к вашей комнате.

— Спасибо, дружище! — шагнул к лестнице и увидел человека, маячившего за спиной слуги.

— Это моя работа — следить за домом и покоями, — Жора едва заметно поджал губы. — К сожалению, не всегда удаётся сделать так, чтобы вас не беспокоили.

Я поднялся по лестнице, замечая людей СБИ на каждом пролёте. Вот это уже перебор. Одно дело чинно ждать в зале, и совсем другое — расползтись по всему дому.

Поднялся к себе, схватил костюм, отпер дверь. И сразу понял, о чём говорил Жора. Они были в моей комнате! Глаза быстро пробежались по обстановке: ящики выдвинуты, бумаги на столе явно перебирали. Взгляд зацепился за пустое место на полке. Шкатулка! Там же обратный кристалл…

Сердце ухнуло вниз, я заставил себя успокоиться. Хотели бы схватить — уже сделали бы это. Но за обыск всё равно спрошу…

Сжал зубы от нахлынувших воспоминаний из прошлой жизни. Следящие устройства в каждом помещении. Служба безопасности, дышащая в затылок. Чтение переписки и постоянные обыски. Не выношу, когда в мою жизнь так бесцеремонно вторгаются.

Мешок с добычей свалился на пол, следом полетела мокрая одежда. Времени мало, но, раз не торопят, можно и в душ. Холодные струи ударили по плечам, смывая речную грязь и усталость.

Я уже натягивал костюм, когда в дверь постучали.

— Кто? — замер с галстуком в руках.

— Господин, гости очень вас ожидают! — голос слуги звучал приглушённо.

— Вызови Витаса, — велел ему. — И сам приходи.

Ответом послужили быстрые шаги. Пока есть минутка, окинул взглядом трофеи, поморщился. Кристалл от Маргариты и говорилку Дрозда переложил во внутренний карман. Поправил манжеты, одёрнул пиджак.

Путь до зала показался бесконечным. За каждой дверью мелькали тени людей СБИ. В голове крутилось: «Что им известно? Зачем пришли? И почему именно ко мне?»

Толкнул двери. Свет из высоких окон заливал помещение, выхватывая пылинки в воздухе. Первым делом я отметил, как расположились гости — кто с кем держится рядом, кто старается отойти подальше. В зале витал тяжёлый запах табака и пота.

Двери закрылись за спиной, петли тихо скрипнули. Мой взгляд упал на кресло хозяина дома — массивное, с высокой резной спинкой. Там развалился Горбачёв, закинув ногу на ногу, словно у себя дома.

Синяя форма СБИ идеально выглажена. Начищенные до блеска сапоги поблёскивали в лучах закатного солнца. Мужик впился в меня взглядом, будто препарировал. В уголках его губ притаилась циничная усмешка.

Рядом в кресле сгорбился Запашный. Под глазами залегли глубокие тени, словно он не спал несколько суток, но взгляд по-прежнему источал привычное высокомерие.

Зубаров замер у окна, нервно теребя хвост тёмных волос. Дорогой костюм помялся, словно в нём спали, а на правом рукаве виднелись следы засохшей грязи. На скуле багровел свежий синяк размером с куриное яйцо. Когда наши взгляды встретились, он отвернулся первым.

У дальней стены жались ещё двое. Маленький колобок с окладистой бородой на круглом лице то и дело промакивал платком блестящую от пота лысину. Шёлковая ткань уже промокла насквозь, но человечек продолжал механически вытирать голову.

Его сосед — прямой, как жердь, с копной вьющихся чёрных волос — старался держаться в тени. Глаза мужика бегали по сторонам, выдавая нервозность. Пальцы теребили пуговицу на жилете — того и гляди оторвёт.

— А вот и молодой Магинский! — Горбачёв чуть наклонился вперёд, сидя в моём кресле, кожа протяжно скрипнула под его весом. Улыбка стала шире, обнажая ровные белые зубы. — Как прошла охота?

В его голосе звучала едва уловимая издёвка. Я невольно сжал кулаки. Хозяин дома, вынужденный стоять перед гостями, которые без спроса заняли его кресло… Что ж, поиграем.

Ничего не ответил и молча прошёл по залу. Встал напротив лейтенанта, чувствуя спиной взгляды остальных.

— Это моё место, — спокойно произнёс я, отмечая, как дёрнулся кадык Запашного.

— Правда? — изобразил удивление Горбачёв, его брови взлетели вверх. — Не знал… Вы уж простите.

Мужик медленно поднялся. Сапоги скрипнули по паркету, когда он занял место рядом с Запашным. Ставленник императора старательно отводил глаза, делая вид, что разглядывает узор на стене.

Я уселся в кресло, всё ещё хранившее тепло чужого тела. А в зал тем временем заглянули Витас и Георгий — их силуэты замерли в дверном проёме.

— У нас тут разговор не для ушей слуг, — открыл рот лейтенант, поджимая тонкие губы.

Жора уже развернулся к выходу, но я успел ответить:

— Мой дом, мои люди, мои правила! — каждое слово падало, как камень. — Если вас что-то не устраивает, я никого не задерживаю. Это вы без приглашения пришли, а они тут живут и служат.

— Олег Сафронович, — подал голос Запашный, его пальцы нервно теребили пуговицу на пиджаке. — Оставьте, я же вам говорил, что у молодого человека нет манер, уважения. Да и опыта тоже.

— Слушаю! — закинул ногу на ногу, устраиваясь поудобнее.

— Вы в курсе, что монголы предприняли вылазку? — дёрнул щекой Горбачёв. На его скуле заиграли желваки.

— Было что-то такое, — даже не повернулся к нему, разглядывая реакцию остальных. — Пока я следил за своими землями, охотился и убивал монстров, напали несколько десятков.

— Вы их схватили? — тут же взволновался лейтенант, подаваясь вперёд всем телом.

— Сначала да, — кивнул, глядя на Витаса. — А потом убил.

— Павел Александрович, — слово взял Зубаров, пальцы которого всё ещё теребили хвост волос. — Сейчас у нас тут собрание родов земельных аристократов.

— Не вижу Требухова, — перебил его, отмечая, как вздрогнул человечек у стены.

— Сергей Геннадьевич? — ставленник императора фыркнул, словно услышал дурную шутку. — Он занят.

— Сейчас на допросе у нас, — улыбнулся Горбачёв, и в этой улыбке не было ничего приятного. — Как и вы скоро окажетесь.

— Не советую угрожать в стенах моего дома, — повернулся к лейтенанту, чувствуя, как внутри поднимается холодная ярость. — Что ж вы никак не поймёте это простое правило Магинских?

— А я не угрожаю вам, молодой человек, — он встал и подошёл к окну. Закатное солнце очертило его силуэт красным.

Горбачёв достал из внутреннего кармана потёртый портсигар. Ударил папиросой о металлическую крышку — глухой звук эхом разнёсся по залу. Чиркнул спичкой, и сладковатый запах табака поплыл в воздухе.

— Монголы редко устраивают диверсии, — выпустил он струйку дыма. — Последняя была десять лет назад, и её масштабы… Не такие, как сейчас. И пострадали все. Понимаете, к чему я клоню?