Патрульные двигались парами, соблюдая дистанцию. Подождал и посчитал про себя. Интервал — пять минут, маршрут проложен грамотно, без слепых зон. У самого входа в рудник четверо: двое сидят у огня, двое стоят по бокам.

Факелы описывали круг, но… Вот оно! Между сменой патрулей и обходом часовых была крошечная пауза. Буквально полминуты, когда тени ложились так, что создавали узкий тёмный коридор к входу.

Пополз вперёд, прижимаясь к земле. Мешок с трофеями тянул вниз, но бросать его нельзя, слишком дорого он мне достался. Холодная роса пропитала одежду, заставляя ёжиться. Раны от когтей отзывались болью при каждом движении.

Я замер, вжимаясь в траву. Луч факела скользнул совсем рядом — патрульный проходил по своему маршруту. Сердце пропустило удар, когда свет замер в паре метров от меня. Охранник остановился, прислушиваясь.

«Давай, двигай дальше», — мысленно поторопил его.

Человек зевнул, потянулся и побрёл своей дорогой. Я выждал ещё минуту и пополз дальше. До следующего патруля должно быть около трёх минут, если они держат равномерный интервал.

Впереди маячил особенно яркий костёр. Пришлось сделать крюк, уходя в более глубокую тень. В темноте я нащупал какую-то ямку и замер в ней, пропуская очередной патруль.

— Холодно сегодня, — донеслись голоса охранников у входа.

— Да и вообще душно как-то…

— Это ты после вчерашнего.

Скрип шагов. Кто-то направился в мою сторону. Я вжался в землю сильнее, надеясь, чтобы мешок не выдал меня случайным звуком. Свет факела метнулся совсем близко, заставляя задержать дыхание. Сапоги прошли в метре от моего укрытия. Охранник остановился, шумно высморкался и побрёл обратно. Я досчитал до ста, давая ему время отойти подальше.

До входа в рудник оставалось метров тридцать открытого пространства. Чтобы добраться туда, придётся пересечь освещённую костром зону. Наконец. дождался, когда очередной патруль скроется из виду.

— Эй, там! — окрик заставил вжаться в землю. — Смена через час!

— Да идём мы, идём… — один из охранников потянулся. — Отолью только.

— И я с тобой, — второй зевнул. — Задубел тут стоять.

Оба отошли к кустам. Порыв ветра донёс их приглушённые голоса и смех.

Вдруг в темноте что-то мелькнуло — словно шнурок извивается высоко в воздухе. Я присмотрелся: водяной змей. Тварь кружила над входом, выискивая добычу.

Один охранник вернулся, поёживаясь от ночной прохлады. Огляделся, заметил отсутствие напарника:

— Эй, Мишань, ты где там?

В ответ только шелест ветра в кронах. Что-то темное мелькнуло в вышине, заставив меня прижаться к земле. Водяной змей… Тварь беззвучно скользила между звезд, выискивая добычу.

— Миша! — в голосе мужика появилось беспокойство.

Я напрягся, глядя как второе существо заходит с другой стороны. Достал иглы, прикидывая варианты. Если твари нападут, шум привлечет весь лагерь. Долбанные летающие колбаски, не могли другое выбрать для своей охоты?

Влажный свист рассёк воздух. Охранник вскинул голову, успев только вскрикнуть. Змей камнем рухнул вниз, хватая человека поперѣк туловища. Тело дёрнулось в воздухе, как тряпичная кукла.

Выстрелы разорвали тишину, второй охранник открыл огонь из кустов. Пули впивались в чешуйчатое тело твари, не причиняя вреда. А потом сверху спикировала еще одна тень, утаскивая стрелка в ночное небо.

По лагерю прокатился сигнал тревоги. Факелы заметались, послышались крики и топот десятков ног. Кто-то орал команды, пытаясь организовать оборону.

«Сейчас!» — мысль заставила двигаться.

Я вскочил, сжимая мешок. Трофеи внутри предательски звякнули. Сердце колотилось как бешеное, когда рванул к темному зеву рудника. Позади грохотали выстрелы, звучали проклятья, но я уже влетел во вход.

Темнота и затхлость ударили в лицо. Ничего не видя, побежал вперёд. Мешок бился о стены, и эхо разносило звон по туннелю. Крики снаружи становились глуше, а тьма впереди — гуще.

Нога вдруг зацепилась за что-то. Тело по инерции полетело вперед. Я выставил руки, но это не помогло — камни больно ободрали ладони. Кубарем покатился дальше, пытаясь сгруппироваться.

Наконец замер, тяжело дыша. Сердце колотилось где-то в горле. И тут пальцы нащупали что-то… мягкое и тёплое?

— Что за?..

Рука ещё раз сжалась, ощупывая мягкую округлость. Я с осторожностью прислушивался. Снаружи творилась настоящая вакханалия. Выстрелы гремели почти непрерывно, крики сливались в единый гул. Змеи, похоже, разошлись не на шутку.

— Понравилось? — вкрадчивый женский голос прозвучал настолько близко, что я вздрогнул.

— Сложно так сразу ответить, — произнёс, лихорадочно соображая, куда попал.

— Хм…

Яркая вспышка на миг ослепила. Факел в чьей-то руке разогнал тьму, и в то же мгновение за спиной раздался грохот. Вход в рудник засыпало камнями. Звуки снаружи стали глуше, словно нас отрезало от мира. Вот только кого «нас»?

Глаза постепенно привыкали к неровному свету. Тени плясали на стенах, и в их движении проступил до боли знакомый силуэт. Сердце пропустило удар. Передо мной стояла та самая служанка из особняка — брюнетка с короткой стрижкой. Перевёртыш, который убежал. Маргарита? Или Симона?.. Так и не научился их различать.

На девушке была какая-то грязная накидка, едва прикрывающая тело. Там, где края сходились, проглядывала обнажённая кожа. Её глаза в свете факела казались почти чёрными, а кожа казалась белой, как мел.

— Павел Александрович, — она улыбнулась, и в этой улыбке мелькнуло что-то хищное. — А вы тут что делаете?

— Я? — машинально ткнул в себя пальцем, пока другой рукой уже шарил в поисках меча. — Да так, прогуляться решил.

Нащупал рукоять и потянулся к иглам. Перевёртыш здесь… Почему? Что она охраняет?

— Думаю, не стоит… — девушка сделала шаг навстречу, и я невольно сглотнул. — Знаете, вы первый молодой человек, который имел наглость меня трогать за грудь, — в её голосе прозвучала неприкрытая угроза.

— Правда? С почином, — кивнул, лихорадочно просчитывая варианты. — Вот только я не специально, просто споткнулся.

— Конечно… — протянула брюнетка. — Я лежу, отдыхаю, никого не трогаю, а тут меня щупают, да ещё так жадно.

Мысли метались, как обезумевшие. Что она здесь делает? Случайность?.. Нет, слишком уж всё подготовлено. В руднике явно что-то есть, раз его охраняет перевёртыш, или…

— А я вас ждала, — эти слова обрушились, как камни.

— Рад, что не подвёл.

Холодок пробежал по спине. Откуда она могла знать о моём приходе? Тёркины… Живы ли братья? Если перевёртыш их схватила и пытала, они могли рассказать о цели визита. А может, просто играет со мной, пытаясь выудить информацию?

— Скажите честно, — девушка шагнула ближе, грязная накидка на её бёдрах чуть разошлась. — Вам так не терпелось узнать, что тут в руднике?

Моя рука крепче сжала рукоять меча. В голове крутились варианты: «Атаковать сразу или попытаться выяснить про братьев?» Перевёртыш явно знает больше, чем показывает.

— Раз уж мы так мило беседуем, — поднялся я с колен, — может, расскажете, где Тёркины?

Её улыбка стала шире:

— А вы переживаете за них? Как мило…

Факел в руке брюнетки качнулся, тени заплясали по стенам. На миг показалось, что они обретают собственную жизнь, тянутся ко мне. Я дёрнул головой, прогоняя наваждение.

— Знаете, — девушка вдруг стала серьёзной. — Мне приказали убить любого, кто сюда войдёт. Но… — она облизнула губы. — Вы меня заинтересовали.

— Польщён, — процедил сквозь зубы, отмечая, как плавно смещается её тень в полумраке, пытаясь загнать в угол. — Но обычно дамы знакомятся немного иначе.

— О, я не обычная девушка, — тихо рассмеялась брюнетка. — И вы это прекрасно знаете. Кстати, как там проверка на перевёртышей? Нашли кого-нибудь?

Твою ж… Она в курсе даже этого. Значит, в особняке есть ещё шпионы. Или Жора проболтался? Нет, он бы не стал. Хотя это вполне логично — после того, как мы вычислили её, решили проверять остальных.