— Я откупился пятью эксклюзивными сумочками, — похвастался.

Изобразив гордость, перешёл на «доверительный» тон.

— Правда, спать всё равно пришлось в гостиной, но зато меня накормили, — поделился радостью.

— Правда? — Казуко как-то странно на меня посмотрела.

С оттенком жалости, что ли.

— Да. Простите, — изобразив задумчивость, сделал вид, будто почувствовал вибрацию телефона.

Взглянув на экран, показав секундное замешательство, испугавшись, торопливо принял вызов.

— Да, дорогая? На работе. Что? Хорошо. Хорошо. Хорошо. Может… Хорошо. Но… Хорошо. Я понял. На работе, где же ещё? С какими ещё бабами? — заметно занервничал, бросив быстрый взгляд в сторону замерших в ожидании слушательниц. — Рядом со мной пожилые, женатые мужчины. Не оскорбляй их, пожалуйста, ты ставишь меня в неудобное положение. Хорошо-хорошо, скоро буду, — сдался. — Да. Люблю тебя.

Убрав телефон, с демонстративной неловкостью пожал плечами.

— Если у нас всё, то я вас покину, — предупредил Ясуку с виноватым видом. — У меня появились неотложные дела. Прошу прощения, — традиционно извинился за гипотетически доставленные неудобства. — Вы же не против? — задал риторический вопрос.

Очень удивлюсь, если мне откажут. Тогда поинтересуюсь, — по какому праву⁈ Поскольку я не Паниковский, чтобы всё закончилось так же, как и в его случае, о чём Арима прекрасно знает, ответ очевиден. Глава компании, тут же перейдя на официальный тон, вежливо заверила, что меня здесь ничто не держит. Была рада видеть, большая честь, заходите ещё и всё в том же духе. Все формальности были соблюдены в полном объёме.

Вот только Арима не была бы Аримой, если бы в конце, вновь перейдя в режим «дружеской подначки», сбивая поднятую мною планку, не позволяя разорвать дистанцию, не спросила.

— Фудзивара, я чего-то о тебе не знаю? — приподняв бровь, изобразила живейший интерес с оттенком иронии.

— Никто не знает обо мне всего. Даже я сам, — загадочно улыбнулся. — Что поделать, если в бою я грозен, словно лев, но в спальне кроток, как котёнок. Никто не идеален, Арима-сан. Уж вам-то об этом хорошо известно, — вернул подачу с тем же выражением лица.

— Сестра? — ошеломлённо посмотрела на неё Казуко, не веря своим ушам.

Услышав то, что хотела.

— Что за чушь лезет тебе в голову? — раздражённо фыркнула Ясуко, бросив на неё недовольный взгляд. — У нас совершенно не такие отношения, — прекрасно поняв, что та имела в виду. — Да, скорее, ты с ним переспишь, чем я.

Казуко отчего-то резко заалела и закашлялась, моментально стерев улыбку с лица напрягшейся сестры.

Счастливый от того, что могу покинуть их «дружную» компанию, я так и сделал. И вовсе не в спешке. Я просто быстро хожу!

«Тактическое отступление не может считаться бегством», — успокаивал себя.

Опасения, что мне уже через пятнадцать минут начнут названивать с требованием вернуться, кобелю проклятому, не оправдались. Повезло. То ли Арима проявила тактичность, что странно, то ли её сестра проявила твёрдость, что ещё удивительнее. Раньше я ни за первой, ни за второй подобного не замечал.

Больше в тот день ничего интересного не происходило, как и на следующий. Не потому, что не было поводов, ещё как были, звонки поступали постоянно, просто я всецело сосредоточился на работе, игнорируя всё остальное. Нужно было срочно что-то решать по Ближнему Востоку, так как время начинало поджимать. Подключив к процессу Бандо-сан, мы усердно занимались им до поздней ночи и полного опустошения. Многочисленные знакомые, пытавшиеся вытащить меня для очередных походов за приключениями, были отложены до лучших времён. Есть время изображать дурака, а есть время оставлять в дураках.

Раньше, когда друзей было мало, считай нет, я думал, что это плохо. Одиночество — реально страшная штука. В Японии, кого ни спроси, все с этим сталкивались. Постоянно. Везде. Даже в толпе. Сейчас же, когда у меня появилась куча знакомых, я всё ещё оставался при своём мнении. Удивительно. Как это работает? Проблема в том, что уделять внимание всем своим друзьям просто физически невозможно, тем более, ничем не жертвуя.

Поставив на первое место работу, вспомнив о том, что у меня, вообще-то, есть особые способности, до которых в последнее время не доходили руки, я постарался прикрыть все наши слабые места. Что-то спрятать, что-то перевести, что-то переоформить, какую-то пустышку подставить под возможный удар, что-то выгодно продать, пока этому никто не мешает. Посчитав, что сделано всё возможное из доступного, я с облегчением вернулся в реальную жизнь. Поздравил уставшую команду. Поблагодарил. Отправил их в ресторан за мой счёт.

Снова взялся за «раскалившийся» телефон, узнал о себе много уже известного, как и неприличного, высказанного устами Мацудары Аямэ. Девушка напомнила, что у нас на носу, буквально завтра, давно анонсированный приём-вечеринка. Мы же договаривались! Думал, до него ещё куча времени, однако проверка календаря убедила в обратном. Соврал о том, что я всё помню, ко всему готов, завтра буду на месте, как часовой у мавзолея имени Мацумото. Жду не дождусь этого волнительного события, от подготовки к которому полностью устранился. Да я даже цвет штор в своём доме не помог ей выбрать, совершив непростительный грех. Теперь буду мучаться с тем «шедевром», который она выбрала в отместку. Никто не знает, что такое Вердигри? Это едят? Ставят на полку? Одевают?

Ещё раз соврал Аямэ о том, что мне очень, очень жаль. Готов искупить вину — вином. В пропорции: один к одному. Однако тут же опровергнул предыдущее заявление пожеланием откупиться деньгами и не ходить на этот праздник жизни. Миллион предлагал, не взяла.

— Аямэ, да ты святая, — восхищённо провозгласил.

— И, как всякая святая, я нещадно буду бороться со злом. Слышал? Чтобы завтра явился для того, чтобы я не оказалась врунишкой, заманившей всех в храм не показавшегося им бога. Убью! — свирепо пригрозила.

— Кого? — заинтересовался.

— Кого нужно, того и убью.

— Слушай. Мне кажется, или премьер-министр Пакистана…

— Всё, не отвлекай меня, — не повелась на шутку. — Мне ещё платье выбирать. Фото я скинула. Чтобы подобрал что-нибудь в цвет и фасон. Смотри не ошибись. Пока-пока.

Недоумённо посмотрев на погасший экран, глубокомысленно произнёс — Женщины. Что с них взять… понятно. Непонятно, как при этом не отдать больше, чем взял? Или посчитал, что взял. Или посчитал, но не взял. Или… А, — в шуточной панике схватился за голову, пытаясь удержать её от разрыва.

Чтобы окончательно меня добить, следом позвонила Мэйли. Расследование много времени не заняло. Я ждал каких-то страшных тайн, откровений, хитроумных планов, размаха, заговоров против меня едва ли не Масонов, Джедаев и Вампиров, но реальность оказалась настолько жалкой, что я на время лишился дара речи. Не понимаю, как можно было додуматься до такого идиотизма? Куго же не одноклеточная форма разумной жизни? Правда, в этом я уже не уверен. Кто мне объяснит, чего ему не хватало? Или как раз от этого и все его мнимые проблемы?

Наш идиот не придумал ничего лучшего, чем в угаре весёлого отдыха со своими приятелями, такими же раздолбаями, прожигателями жизни и родительских денег, заключить самую необычную сделку. Знаете, из тех, когда делаются ставки на крайне редкое событие, да ещё с определёнными условиями. Вполне безобидное занятие для разминки ума и проверки своей удачи, но… На тот момент меня в прессе уже вовсю изображали грозным, неприступным дельцом, авантюристом, этаким пугающим и непредсказуемым чёртиком из коробочки. Заметной величиной, первой пришедшей на ум. Так вот, по условиям сделки, я должен был в самый неподходящий момент оказаться на публике в неподобающем виде. Причём одежда должна быть испачкана именно чернилами, оставившими на ней не какое-то маленькое пятнышко, а нечто большее. У этого спора были и временные рамки. Не было лишь ограничений, кроме: не делать этого лично и не попасться.

Куго должен был сухим выйти из воды, доказав, что из молодого поколения нашего древнего рода он самый хитрый и ловкий сукин сын. Либо же — самый везучий, прямо любимчик богов. Таким образом, бесстрашный юнец собирался доказать свою удаль и отвагу, шуточно одолев непобедимого «дракона», проигрывая в силе, но превосходя его в тактике и стратегии. Гениально. Я мог бы даже поаплодировать, да что-то не хотелось. Что за детский сад, вторая группа? Я ему что, в игрушки играю? Деревянные кубики с буквами продаю? Ну да, ему-то какое до этого дело. Я ведь даже не из их ветви, а из самой маленькой и захудалой. Даже если попадётся, ничего страшного, принесёт извинения. Подумаешь, потеря. Что ещё с дурака взять, у которого ничего нет?