Кость осталась на месте. Выходит, предугадать не смог.

- В это несложно поверить.

Иистир уже успел почувствовать Озумовское гостеприимство на собственных спине и конечностях. И почему-то он подозревал, что тем, кто близок с Озумой, ещё хуже, чем тем, кто стоит супротив него.

- Так как наши дела? - спросила она, заглядывая ему в глаза.

- Я теперь знаю слабость Озумы. Развязав войну, мы сможем с ней сразу же покончить, - сказал Иистир и не солгал. Переврать архидьявола Лжи он и не надеялся.

- Поделишься таинством? На случай, если с тобой что-нибудь случится?

- Всему своё время, любовь сердца моего.

Он провёл когтем по её щеке, но другой рукой аккуратно прижал место, где была спрятана архангельская кость; она всё ещё была там.

- Тебя искал Миркиал, Архангел, что служит Озуме его громким голосом.

- Уже? - Иистир смело поцеловал её вновь, и она ответила на его ласку. Они провели в объятьях друг друга шестнадцать секунд, после чего отстранились. - Тогда мне нужно идти. Секунды никогда не ждут.

- Воистину, секунды не ждут, но Иистир…, - она промедлила, держа ладонь, что в любой момент могла прорасти когтями, на его подбородке. - Я хотела бы присутствовать на разговоре, как Цестиил. Верховная Инквизиция Озумы начинает сомневаться в том, что ты им лоялен… Не хочу, чтобы что-то пошло не по плану.

- Значит, придётся их вновь ублажать…, - слегка улыбнулся он, чуть-чуть показав дьявольские клыки.

- Аккуратнее со словами, коллега. А то может быть я уже ревную, что с ними ты проводишь больше времени, чем со мной.

Её слова казались обычным подтруниванием… Простым подтруниванием ведь?

Одна только мысль о том, что Архдьяволица могла к нему ревновать, заставляло сердце колотиться. Впрочем, между ними ничего не должно быть, разве нет? Или всё-таки есть, а он, дурак, знает, что однажды придётся костяным пером поставить в её жизни точку? Всё так непросто; даже в давно принятых решениях и выводах рядом с ней начинаешь сомневаться.

- Интересно, в этот раз они вновь попросят очередных дьяволов среднего звена?

- Лучше бы их, ибо только они, по моим словам, склонят перед тобой голову. Светлый Стол хочет от тебя какую-нибудь кость. - Поймав его взгляд, она улыбнулась. - Но не буквально. Я бы предположила, что они были бы довольны чем-то, что помогло бы предстоящему вторжению. Например, голова идиота - архидьявола Дома Крови. Мы смогли бы устранить его, лишить Инфернум слабого звена, но при этом заверить Озуму в том, что тебе можно верить.

- Это серьёзное повышение ставок, - насторожился Иистир. - Я не стану рисковать всем ради этого. Ничем славным затея с убийством Архидьявола не обернётся.

- Если неправильно разыграть свои карты, конечно.

Она улыбнулась и обошла его со стороны, положив руку ему на плечо. Когда она двигалась, то её аватар в виде инфернлингши словно шагал по воздуху, но лишь после он разглядел, как вокруг него двигалось существо несколько больше его самого, и переливалось стеклянными гранями. Или может быть это сам Инфернум?

- Он наверняка пошлёт своих убийц против нашего Исследователя, - подумал вслух Иистир. - Но если случится что-нибудь очень важное, он может не сдержаться и прибыть сам.

- Особенно, если зрелище обещает быть захватывающим, - улыбнулась Ал Дорр'актар. - Повелитель Крови уже давно жаден до действий. Дай ему кость, достаточно большую для его рта, и он в неё вцепится.

“Опять кости. Может это просто совпадение, а быть может она сама проталкивает эту тему? С такими акулами не выдохнуть, они стремятся оторвать от тебя кусок при первой возможности”.

- Будем решать по проблеме за раз, - подытожил Иистир. - Начнём с Архангела.

***

Исследователь нёсся через пустыню под закатным солнцем, подобно сияющему копью, в сопровождении трёх чёрных матовых машин. Орденские гончие разрезали воздух шипами брони, дымя чёрными клубами из выхлопных труб; они заправлялись прямо на ходу, заталкивая бензаковые стержни в систему подачи.

Ворчун пророчил, что такими темпами им всё равно придётся останавливаться на замену деталей; с бесконечной ездой без осмотров и ухода пустыня будет их перемалывать подобно жерновам.

Но Кобру волновали не детали, а люди, перемолотые дорогой. В основном Сова; после неизвестно откуда взявшихся ран и бессонницы она проспала добрые сутки, прикованная к постели.

Кобра периодически её навещал, осматривал ранения и помогал по возможности, но увы, кроме первой помощи, он ничего не мог сделать. Он даже не до конца понимал, в насколько плохом она положении; может она просто спала, а может умирала от внутреннего кровотечения? И если второе, то как, чёрт побери, ей помочь?

Особенно его волновала природа полученных ранений; вряд ли человек с такой точностью мог вырезать символы на своей спине. Да и природа символов ему многое рассказала…

Он молился самому Франгиру, – кому-то, кто услышит его просьбу, – чтобы Сова побыстрее встала на ноги. Если кому-то потребуется помощь настоящего штопаря, то Сове лучше быть на ногах. Кроме этой необъяснимой силы, а также богов, которые помогли бы в этой ситуации, у него ничего и не было. Разве что он сотворил пару импровизированных молитв Дорианне – богине природы и жизни, но он совсем не знал их, да и чем действительно могла помочь эта богиня, мог только подозревать.

Вечером, перед своей сменой, он дремал в радио-кресле, напившись горячего настоя, как услышал скрежет по ту сторону обшивки. Что-то скреблось в стенку снаружи, но не с целью проникнуть внутрь, а… Заполучить внимание? Да. Привлечь внимание. Оно стучало по обшивке железными когтями.

Он проснулся, дёрнул головой. Прислушался. Сквозь механический шум разобрать хоть что-то было сложно, однако по ту сторону раздался голос, еле-еле слышный сквозь слои преград.

- Воспрянь, мой ученик, – зловещий шёпот напоминал Иистира, но сказать наверняка было сложно. Свет моргнул. – Ибо с бурей я навещу тебя через считанные часы…

- Наставник? - переспросил Марк. Дьяволы и вправду при всём желании не смогли бы тут материализоваться, фургон был от них защищён почти как от основной угрозы. На Иистира это распространялось.

Однако ответа не последовало. Что бы ни находилось по ту сторону, оно исчезло. В душе поселилось тревожное чувство; он слишком давно не видел Иистира, и услышать его теперь было необычно. На всякий случай, чтобы проверить свою связь, он щёлкнул пальцами; меж них зажглось пламя… Увы, но это всё равно ничего не доказывало.

- Умбулумб…, - пробурчала Сова, засопела и заворочалась.

- Умбулумб? - переспросил Кобра, посмотрев в её сторону. Мысли о наставнике сразу же исчезли.

Что Сова издавала звуки, уже было хорошим признаком. Он приблизился к ней, снова уселся на стул, желая удостовериться, что она проснётся сейчас.

- Улулу, гуруру…

Звучало так, будто она бурчала белиберду почти осознанно, однако это звучало как вялые попытки произнести слова. Она открыла глаз. Дёрнулась, натянув ремни, которыми была зафиксирована.

- Спокойно-спокойно, всё хорошо. - Кобра тут же подскочил к ней, положил руки ей на плечи так мягко как мог, чтобы не бередить раны. Та ожидаемо дёрнулась, но сразу успокоилась.

- Ленту-ленту повяжу и на эту, и на ту…, - произнесла она, отведя взгляд. - Кто меня тогда связал, кто мне руки отрезал…

- Сова, всё хорошо. Я сейчас тебя развяжу, как только удостоверюсь, что ты в порядке. Ты меня понимаешь?

- Понимаю? Почему мне тебя не понимать? - она посмотрела в лицо Кобре и вновь отвела взгляд. - Всё горит, всё пылает, меня боль не отпускает…, - она посмотрела на его лицо. – С лица твоего стекала кровь. Моих ли рук это дело?

Она звучала вполне себе по-Совиному. Поняв, что угрозы нет, Кобра расстегнул ремни и помог ей сесть.

- Твоей вины в том нет; я сам полез снимать с тебя перчатки, - пожал он плечами, махнул хвостом и сел на стул. - Ты хорошо себя чувствуешь?