Впрочем, силы противников изначально были неравны, и Шэнь Цяо не мог надеяться, что победит. Заметив сопротивление, Янь Уши даже не шелохнулся – лишь немного усилил напор потока ци. Такая малость мигом сломила Шэнь Цяо. Лицо его стало пепельносерым, черты исказились от муки, изо рта брызнула кровь.
Только тогда Янь Уши смилостивился, убрал руку и развеял поток ци.
– Вот как, – проронил он, и в его голосе слышался неподдельный интерес. – Еще прощупывая твой пульс, я заподозрил, что тебе кое-что известно. Значит, на горе Сюаньду ты совершенствовался с помощью «Сочинения о Киноварном Ян»? Несомненно, Ци Фэнгэ передал тебе цзюань, хранящуюся при школе.
После удара вражеской ци у Шэнь Цяо гудело в ушах, отчего голос Янь Уши доносился до него как будто издалека, едва ли не с самого края света. Не удержавшись на ногах, Шэнь Цяо припал спиной к стене и соскользнул по ней на мостовую, где и остался сидеть.
– Значит, в Заоблачном монастыре вы нарочно велели прочесть ту цзюань мне? Чтобы я ознакомился сразу с двумя?
– Верно, – подтвердил Янь Уши. – Насколько мне известно, на горе Сюаньду хранится «Блуждающая душа-хунь». И если уж ты унаследовал рясу и патру Ци Фэнгэ, то и драгоценная цзюань попала тебе в руки. Да и как иначе ты бы выжил, сорвавшись с пика Полушага? Разве сумел бы прозреть и несколько восстановить боевые умения? Сам-то ты не видишь в этом странности? Пускай ты утратил память о своей прошлой жизни, но тело твое сохранило практики, описанные в трактате. Его положения стали частью тебя, и обретенные умения помогли поправить здоровье. Той ночью в монастыре я заставил тебя прочитать «Заблуждения», надеясь всколыхнуть твою память. Мне было любопытно, сумеешь ли ты объединить положения двух цзюаней и продвинуться в своем самосовершенствовании.
Шэнь Цяо было так худо, что он едва дышал, но, собравшись с силами, он все-таки ответил:
– Сей Шэнь калека. Главе Янь не стоило снисходить до него.
Услышав его возражение, Янь Уши многозначительно усмехнулся.
– Тебе не любопытно, что теперь будет? Едва «Заблуждения» появились в цзянху, как тут же были уничтожены, а ведь весьма многие мечтали заполучить эту цзюань. Лишь горстка счастливцев присутствовала при чтении и может назвать себя слушателями истинного содержания. Каждый из них постарается записать драгоценные положения, притом создаст копии, где уже добавит кое-что от себя, чтобы сбить с толку остальных охотников за трактатом. В то же время многие школы не успели явиться в Заоблачный монастырь вовремя, однако остаться в стороне они не желают. Когда до них дойдут вести о том, что цзюань уничтожена, а также сведения о тех, кто присутствовал при ее чтении, они постараются всеми правдами и неправдами заполучить записанные на слух копии, и наибольшую ценность будут представлять те, где не допускали вольностей. В цзянху поднимется буря, все припомнят старые обиды, всюду будет царить раздор. Разве не хочется посмотреть, чем дело кончится?
Шэнь Цяо на это устало прикрыл глаза и равнодушно спросил:
– Но вам-то какая выгода?
– Какая моя – не твоего ума дело, – оборвал его расспросы Янь Уши. – Тебе достаточно знать про свою. И она огромна. Считаные единицы имели честь ознакомиться с хотя бы одной цзюанью, а уж тех, кто видел две, и того меньше. Будешь совершенствоваться по этим положениям – и рано или поздно вернешь свои прежние навыки. Полагаю, тебе следует поблагодарить меня… Как думаешь?
– Глава Янь… – начал было Шэнь Цяо, но ему не хватило сил продолжать.
Янь Уши мигом оказался подле него и, прихватив подбородок, заставил Шэнь Цяо вскинуть голову, дабы их взгляды встретились.
– Разве прежде ты не называл меня учителем? Что же так скоро переменился?
– Мне нужно… – едва слышно пробормотал Шэнь Цяо.
Янь Уши склонился еще ниже, чтобы лучше расслышать, что он хочет сказать, но вместо слов Шэнь Цяо вдруг исторг из себя много крови. Янь Уши не успел как следует уклониться, и алые брызги осели на его руках.
В глазах Демонического Владыки промелькнул гнев.
– Я лишь хотел предупредить… – стал оправдываться Шэнь Цяо слабым голосом. – Сказать, что мне дурно… и что нужно… сплюнуть кровь… Я не нарочно…
Вдруг он умолк и, лишившись чувств, повалился на бок.
Пока Шэнь Цяо лежал в полузабытьи, ему чудилось, что его тело стало легче перышка и теперь парит над землей. Смутные мысли и образы рассеивались раньше, чем он успевал на них сосредоточиться, и ни о чем особом он не думал. Трудно сказать, сколько прошло времени, пока он не вернулся в свое бренное тело.
Не успел Шэнь Цяо открыть глаза, как услышал чей-то тяжелый вздох:
– Жизнь человека полна тягот и невзгод, так для чего ты еще жив? Горько ли тебе оттого, что никак не умрешь?
С ним говорил Янь Уши. Шэнь Цяо и не подумал ему отвечать, решив, что Демонический Владыка явно не в себе.
В некотором роде Шэнь Цяо оказался прав: Янь Уши прослыл человеком взбалмошным и сумасбродным и далеко не всегда поступал сообразно здравому смыслу. Взять хотя бы случай с уничтоженной цзюанью «Сочинения о Киноварном Ян». Драгоценнейший трактат потерял пятую часть, названную «Заблуждения», и никакими силами ее уже не восстановить. Более того, весь мир цзянху из кожи вон лез, лишь бы хоть одним глазком взглянуть на цзюань, а Янь Уши вдруг просто так, будто бы ничего не требуя взамен, передал ее Шэнь Цяо, хотя кругом были куда более сильные мастера боевых искусств.
Странно и то, что Янь Уши вздумал проследить за ним, Шэнь Цяо, а также за Чэнь Гуном, дабы стать свидетелем того, как юноша предаст его и приведет Му Типо. Не исключено, что Янь Уши лично наблюдал, как свита князя окружает гостиницу, пытаясь схватить беглеца, однако вмешиваться в чужие дела не стал. Но едва он, Шэнь Цяо, расправился с князем и попытался покинуть город, как Демонический Владыка явился за ним и ни с того ни с сего напал, будто желая убить того, кому ранее оказал милость. Правда, теперь Шэнь Цяо знал, что так Янь Уши желал пробудить в нем ток истинной ци, которую удалось сохранить благодаря «Сочинению о Киноварном Ян».
И все же насчет этого человека Шэнь Цяо ничуть не заблуждался. Маловероятно, что Янь Уши выделяет его среди прочих и желает, оказав милость, взять в ученики, дабы подтолкнуть к прорыву в самосовершенствовании. Но что толку гадать? Янь Уши себе на уме, и все его порывы объясняются сугубо переменчивым нравом, стало быть, искать в его поступках здравый смысл трудно и зачастую бесполезно.
– За Му Типо пришли, – первым делом сообщил Янь Уши, когда увидел, что Шэнь Цяо очнулся. – Чэнь Гун тоже с ними. Как помнишь, он хотел отдать тебя князю на потеху, чем причинил немало зла. Если желаешь покончить с ним, сейчас самое время.
На это предложение Шэнь Цяо лишь молча покачал головой. Опираясь на локти, он медленно сел и вдруг обнаружил, что ему сделалось лучше. В груди стало гораздо легче, давящая боль прошла. Видимо, исторгнутая кровь была застоявшейся, и, когда он избавился от нее, здоровье тут же пошло на поправку. Ему повезло, что та кровь была не дурным знаком, говорящим о новых повреждениях, а признаком медленного восстановления. Немного подумав, Шэнь Цяо решил воздать Янь Уши должное:
– Премного благодарен главе Яню, – сказал он.
Но его любезности оставили Демонического Владыку совершенно равнодушным.
– Не думалось, что ты так скоро избавишься от застоявшейся крови. Мне лишь хотелось принудить тебя задействовать истинную ци Киноварного Ян.
Шэнь Цяо вполне понял, что он хотел сказать: если б ты не выдержал, то подох бы зазря.
– В таком случае, чего теперь желает от меня глава Янь?
– Хочу отправиться с тобой к горе Сюаньду, – просто ответил тот.
Шэнь Цяо не сразу нашелся, что на это сказать. Уголки губ его дернулись, но он скоро овладел собой и спросил:
– Глава Янь – человек занятой, так зачем ему тратить свое драгоценное время на кого-то вроде меня?
Прежде объяснений Янь Уши наклонился к нему и ласково провел по щеке. Увернуться Шэнь Цяо не мог, поскольку все еще сидел без сил. Потому Янь Уши беспрепятственно взял его за подбородок, принудил вскинуть голову и довольно долго смотрел глаза в глаза с таким видом, будто держит в руке свою собственность. Наконец он соизволил рассказать часть замысла:
