Сопровождать груз отправили всего несколько человек, но в Союзе Вездесущих они были лучшими из лучших. К тому же с ними пошла сама заместительница главы. Иными словами, охрана была самая надежная, но даже так они не решались ослабить бдительность.

Услышав слова подчиненного, Юнь Фуи покачала головой:

– Глава отдал строгий приказ: во что бы то ни стало доставить груз в Цзянькан. Кстати, от него пришла весточка: глава спешит в округ Лочжоу, чтобы встретить нас там. И когда это произойдет, мы все вместе двинемся на юг.

Услыхав, что глава будет ждать их неподалеку, Ху Янь и Ху Юй тотчас приободрились и стали живо обсуждать, что такого хранится в сундуках, раз для их охраны снизошла верхушка Союза Вездесущих.

В ту пору влияние Союза Вездесущих распространялось по обе стороны Великой Реки, и за многие годы они успели взять и безупречно исполнить бесчисленное множество заказов. Однажды им довелось сопровождать императорские сокровища, но даже тогда не приходилось уделять грузу столько внимания. Неслыханное дело! Сначала за сундуками отправили глядеть Юнь Фуи, заместительницу главы, а потом и сам глава решил сопровождать груз!

Что до братьевблизнецов, то они принадлежали к школе Драконовых Врат и успели прославиться в цзянху как достойные мастера боевых искусств. Однако Ху Янь и Ху Юй были еще юны и не так уж опытны, поэтому два нападения подряд вовсе не испугали их, а лишь раззадорили. В отличие от них, Юнь Фуи мучила неясная тревога.

– Как бы то ни было, нужно смотреть в оба, пока нас не встретит глава, – подытожила она.

На храм опустилась ночь.

Обычно в пригороде куда тише, чем в самом городе, но тишина в округе стояла особая, пугающая. Все легли рано, ведь с наступлением темноты в маленьком монастыре решительно нечего делать. И Шэнь Цяо вместе со всеми спал на широких нарах.

Кроме Ху Яня и Ху Юя груз сопровождали два предводителя местной ячейки Союза Вездесущих, и в мастерстве они значительно превосходили братьевблизнецов. Даже по меркам цзянху такая охрана производила особое впечатление. Впрочем, Чэнь Гун, далекий от мира боевых искусств, и без знания, кто они такие, впечатлился не на шутку. Он и так чуял, что эти люди могущественны и искусны.

Чтобы вступить в Союз Вездесущих, он из кожи вон лез, стараясь показать себя во всей красе и хоть как-то завести беседу с наемниками, но те, как говорится, на радушное лицо показали лишь равнодушную задницу – на него попросту не обращали внимания. Даже к Шэнь Цяо они отнеслись приветливее, чем к Чэнь Гуну.

Несколько неудачных попыток обескуражили Чэнь Гуна, и он, улегшись на нары, сперва едва ли не лопался от злости, но потом решил, что ему просто не хватило пыла и чистосердечности, а потому надо утром еще раз переговорить с ними и как следует объяснить, что он хочет попасть в Союз Вездесущих. И что готов взяться за любую работу: хоть двор мести, хоть на посылках быть. Кто знает, вдруг согласятся?

Упиваясь своими мечтами, Чэнь Гун никак не мог заснуть. Наконец, поворочавшись с бока на бок, он неожиданно уловил чутким ухом, как люди Союза зашевелились. Двигались они легко и почти неслышно. Мигом встали, оделись, обулись… Не успел Чэнь Гун и глазом моргнуть, как их уже след простыл. Он подивился, куда это они собрались глубокой ночью, и уж было встал поглядеть, но вдруг чья-то рука высунулась сбоку и ловко придавила его к постели.

Чэнь Гун страшно перепугался, но тут запоздало сообразил, что спит на нарах не один, а вместе с Шэнь Цяо. Он-то и поймал его, не давая встать. – Не ходи. Лучше оставаться здесь, – прошептал Шэнь Цяо.

– Да я только дверь чуть-чуть приоткрою и в щелочку погляжу. Никто и не заметит! – возразил Чэнь Гун, вырвался из его хватки и пошел к двери.

Снаружи раздавались чьи-то крики, удары и звуки возни.

Чэнь Гун насторожился и от страха весь окаменел, но в то же время он вдруг испытал необъяснимое воодушевление. Все-таки теперь-то он на шаг ближе к миру цзянху! И тот оказался ровно таким, каким он его и представлял.

Однако приоткрыть дверь и посмотреть в щелочку Чэнь Гун не успел. Стоило ему прикоснуться к полотну, как пальцы ни с того ни с сего онемели, створки сами собой с грохотом распахнулись, и на него налетел ураганный ветер! Увернуться или отскочить юноша не смог – его просто отбросило. Пролетев с громким воплем назад, он кое-как приземлился на ноги, но не удержался и завалился, стукнувшись спиной о нары, отчего снова взвыл.

Но это был еще не конец. Вдруг кто-то взял его за горло мертвой хваткой и без каких-либо усилий вынес из комнаты. Чэнь Гун и сообразить толком не успел, как оказался снаружи. Юноша в ужасе вытаращил глаза, не смея и пикнуть. Ноги его шкрябали, не доставая до земли, а когда он с горем пополам все же уперся носками, послышался издевательский смех. Следом кто-то спросил:

– Третий господин, ну не дурак ли ты? И так ведь ясно, что парнишка никакими боевыми искусствами не владеет! Как такой может состоять в Союзе Вездесущих? Так зачем он тебе?

– Что?! Он не из Союза? Чтоб тебя! То-то мне показалось, уж больно легко я его поймал! То есть дрянь одна? Бесполезный выродок?

Разразившись площадной бранью, мужчина еще сильнее сжал горло Чэнь Гуна. От боли из глаз юноши брызнули слезы.

«Ну все. Конец, – с горечью подумал Чэнь Гун. – Моя песенка спета!»

Теперь он горько жалел, что не послушался Шэнь Цяо. Не полез бы к двери – и теперь лежал бы себе спокойно в комнате… Но нет, приспичило же поглазеть!

Как бы ему ни мечталось, но мир цзянху остался для Чэнь Гуна совсем далек, а вот смерть уже дышала ему в лицо. Шею пронзила острая боль – верный признак того, что ему вот-вот раздавят гортань…

Но тут напавший удивленно вскрикнул и выпустил горло Чэнь Гуна. Получив свободу, юноша в бессилии упал на колени и закашлялся.

Напавшего звали Мужун Сюнь, и он знал, что в комнате кроме бесталанного юноши есть еще кто-то, но, расправляясь с жертвой, даже не подумал проверить, что за человек там затаился. Он никогда не брал в расчет простецов, далеких от мира цзянху, и уж никак не ожидал, что кто-то помешает ему издеваться над пойманной дрянью; что ему вообще посмеют ответить.

Но тут откуда ни возьмись появляется бамбуковая трость и обрушивается на Мужун Сюня. Самая обычная, почти невесомая, она не хранила ни капли истинной ци. Сперва Мужун Сюнь подумывал просто перехватить ее, но, едва коснувшись его ладони, трость странным образом ускользнула и ударила его прямо в жизненную точку на спине. Точнее, попыталась ударить – Мужун Сюнь ловко увернулся. Вот только для этого ему пришлось отпустить пойманного простеца.

Прищурившись, Мужун Сюнь оглядел своего нежданнонегаданного противника и возмущенно выкрикнул:

– Ты кто такой?!

– Мы не из Союза Вездесущих и не имеем к вольнице-цзянху никакого отношения. Просто остановились на ночлег, а этих людей не знаем. Прошу вас оказать снисхождение и отпустить нас, – вежливо объяснил Шэнь Цяо.

Во мраке ночи он ничего не различал и не мог сообразить, где стоит напавший. Шэнь Цяо только и оставалось, что весьма приблизительно выбрать нужную сторону и, сложив руки, учтиво поклониться.

Это не ускользнуло от внимания Мужун Сюня. Не удержавшись, он воскликнул:

– Да ты же слепой!

В ту ночь в маленьком Заоблачном монастыре случилась большая суматоха: как говорится, поднялся ветер, облака сбежались. И хотя Юнь Фуи готовилась к тому, что придется изрядно похлопотать и потревожиться, но события приняли совсем уж неожиданный оборот.

Встретив врага, Юнь Фуи без промедлений ударила перед собой ладонью, направляя в противника свирепый воздушный поток, отчего рукав ее одежд взмыл, а сама она грациозно воспарила и отплыла назад. Каждым своим движением Юнь Фуи напоминала танцующую небожительницу. Поглядев на ее изящную руку, никто бы не догадался, что в ней таится ужасающая сила.