— Руби, — сказал Джулиан, вздохнув с облегчением. — С тобой все в порядке?

— Сила… наркотики… хочу… домой, — невнятно пробормотала я. Эффект уже возвращался. Вероятно, у меня были моменты до того, как вернулся паралич и внетелесный опыт, но на этот раз я была бы не одна. Зверь был там, пережидая все это вместе со мной.

Джулиан, не колеблясь, поднял меня на руки и понес по переулку. Я посмотрела через его плечо на сцену позади нас. Мертвые тела грудами лежали на полу переулка. Их руки и ноги были согнуты под странными углами. У некоторых были зияющие дыры в грудной клетке, другие были обезглавлены.

Джулиан действительно был чудовищем.

Но, с другой стороны, может быть, я тоже.

Развевающийся по ветру пепел — последнее, что я увидела, прежде чем мы шагнули в тень и все погрузилось в черноту.

Бесконечная темнота длилась всего секунду, прежде чем он понес меня через мой передний двор. Он умеет ходить тенью. Теперь я знала, почему они так легко передвигались. Эта мысль вызвала у меня лишь мимолетный интерес, когда я поняла, что машины Мойры там.

Подъездная дорожка была темной, но Джулиан прекрасно ориентировался, поднимаясь на крыльцо.

— Где твой запасной ключ? — спросил он. Моя голова упала на его плечо.

— Нет… ни одного, — пробормотала я. Он ничего не сказал, даже не вздохнул с раздражением. Он просто придвинулся, чтобы обнять меня одной рукой. Раздался резкий хруст, который, как я предположила, означал сломанный замок, а затем дверь открылась.

Леденящий кровь визг, который ожидал нас, вывел меня из одуряющего тумана, окутывающего меня. Джулиан испустил проклятие, когда что-то со всей силы полетело в него, прежде чем опуститься мне на грудь. Мы даже не успели полностью пройти через дверной проем, но Бандит был здесь и ждал.

— Привет, малыш, — невнятно пробормотала я. Мой енот обвил руками мою шею и замурлыкал громче, чем я когда-либо слышала. Может быть, это были просто наркотики.

Джулиан пинком захлопнул за собой дверь и, войдя в дом, включил свет. Моя гостиная исчезла, когда он завернул за угол к моей комнате. Он уложил меня в постель, укутав одеялом. Я зашла уже достаточно далеко, чтобы мои руки и ноги были бесполезны, и меня охватило чувство беспомощности. Зверь внутри меня дернулся, беспокойно расхаживая внутри меня. Ей это нравилось не больше, чем мне, но иногда ты действительно ничего не мог сделать, кроме как переждать.

— Что я могу сделать? — Спросил Джулиан напряженным голосом.

— Свет, — пробормотала я. Бандит теснее прижался к моей груди, и в тот момент это было единственное, что не давало мне сойти с ума. Это сдерживало панику в узде.

— Что еще? Что тебе нужно? Как мне это исправить? — спросил он. Я слышала отчаяние в его голосе, но я не уловила его эмоций. Я не могла их чувствовать. Я почти ничего не чувствовала, кроме удовлетворения, исходящего от Бандита.

— Не могу… — Прохрипела я. — М-м-мойра. Н-а-на-йди, Ммм…

Я напряглась от тяжести, давящей мне на грудь, но надеялась, что он понял сообщение. Глаза отяжелели и затрепетали, я уставилась в потолок. Я начала дрейфовать по вселенной. Само время перестало иметь значение, когда фиолетовые и синие огни клуба снова вспыхнули перед глазами.

Я потерялась в мире воспоминаний и ночных кошмаров. Лица людей, мужские лица проплывали мимо, пока я пробиралась сквозь них. Затем появился Джош, и бес, и вышибала, все они слились в одно целое. Я видела лица ушедших времен, и они ускользали сквозь мои пальцы, как дым, всегда ускользая от меня.

Но затем лица изменились. И огни стали ярче. И когда дым рассеялся, остался только огонь. Языки пламени были черными с оттенками синего, когда они танцевали в моих снах.

Это было пламя, о котором я мечтала с тех пор, как была маленькой девочкой. Это было пламя Ада. Единственная вещь в этом мире, которая могла сразу убить демона — за исключением самой Смерти. Полагаю, это должно быть странно, но я была демоницей, мечтающим о вещах, которые не свойственны маленьким девочкам-демоницам. Пламя, огонь и пепел. Они не выделяли дыма, но уничтожали все, к чему прикасались.

Именно в этом пламени моя звериная сущность повела меня, рука об руку, в новое место.

Где боль не могла добраться до меня, и демоны не могли найти меня, и люди на земле больше не могли причинить мне боль.

Потому что я была едина с пламенем.

Единое целое с огнем, который горел в моей душе.

**Джулиан**

Я не знал, как ей помочь. Я не знал, что сказать, чтобы исправить ситуацию или загладить боль, от которой я не смог ее спасти. Человек накачал ее «Черным Лотосом», а затем приставал к ней. Он бы изнасиловал ее, если бы она не позвала нас. Именно боль, которую она проецировала в крике о помощи, привела нас туда. Это позволило нам спасти ее. Я не думаю, что она даже осознала, что сделала это. Но если Руби была такой сильной, какой я ее считаю… Мы были не единственными, кто почувствовал это.

Если мои инстинкты окажутся верными, демоны придут за ней со всех уголков земли. Некоторые захотят благосклонности. Некоторые попытаются контролировать ее. Другие просто захотели бы убить ее в попытке открыть врата Ада.

Я думал, у нас было больше времени. Я надеялся, что мы сможем узнать ее получше. Я хотел, чтобы она пришла к этому сама, но время поджимало. Даже если ее психическая атака не коснулась ни одной души, кроме нас четверых, у нас была более серьезная проблема.

Зверь проснулся, и вместе с этим наступит переход. Может быть, не сегодня вечером, и не завтра, и даже не на следующей неделе, но он наступит. И нам нужно было быть готовыми, когда это произойдет.

Люцифер создал нас, чтобы мы могли справиться со зверем. Чтобы заземлить ее, когда она не сможет заземлиться сама. Если у нас была хоть какая-то надежда на то, что мы сможем это сделать, нам нужно было, чтобы она доверяла нам.

Доверие нелегко заслужить, и на это требуется время. Больше времени, чем у нас было. Если она действительно была на грани перехода, у нас было не больше месяца. И это была щедрая оценка.

Входная дверь распахнулась, и крошечная зеленоволосая банши вихрем вылетела из-за угла. Девушка даже не посмотрела на меня, ее глаза были полны отчаяния, когда она искала одного-единственного человека. Я отодвинулся, пропуская ее, надеясь, что она сможет сделать то, чего не мог я.

Она яростно сорвала туфли на каблуках и забралась в постель рядом с Руби. Ее тонкие зеленые руки обвились вокруг чуть более широких плеч Руби. Она начала что-то бормотать себе под нос, но я закрыл дверь. Слова, сказанные двумя людьми так близко, не предназначались для чужих ушей. Уж точно не после такой ночи, как сегодняшняя.

Я прошел обратно по коридору в гостиную, где ждали остальные трое. Райстен сидел на диване, глядя отсутствующим взглядом, который был красноречив. Аллистер стоял лицом к окну, спиной к нам, в напряженной позе. Непреклонный. Ларан расхаживал перед дверью, и ветер снаружи дул сильнее. Луну закрыли темные тучи, когда пошел сильный дождь. Прогноз не обещал дождя этой ночью, что означало, что это была Война.

— Вы со всем разобрались? — Спросил я.

Ларан кивнул. — Тела сожжены, пепел развеян. Никто не узнает, что произошло. Для этого мира их никогда не существовало. — Он выглядел серьёзнее, чем я когда-либо видел его со времён Кольцевых Войн.

— А человек? — Спросил я. Если бы мне не нужно было заботиться о нуждах Руби, я бы прямо сейчас вызвал его из-за завесы, чтобы заставить заплатить в десятикратном размере. Двадцатикратном. Я мог бы заставить его пережить свою смерть сто раз.

Но этого никогда не было бы достаточно за то, что он с ней сделал, и ей не нужно было знать этот особый аспект моей силы, пока.

— Я стер все следы его присутствия в Сети. Социальные сети. Банковские счета. Счета поставщиков. Свидетельство о рождении. Социальное обеспечение. Оно пропало. Все это. Но если только кто-нибудь из нас внезапно не научится забирать чужую память, то будет невозможно полностью стереть память о его жизни. — Райстен тяжело вздохнул. — Люди будут помнить его, но нет никаких доказательств того, что его исчезновение могло быть связано с ней.