«Думаю железный крест мне обеспечен. Уверен, те чудаки из Наследия предков, о котором мне рассказывал приятель, оценят. Тем более он говорил, что с не которых пор они пользуются расположением самого фюрера».

Рано утром, проснувшись одним из самых первых, имел удовольствие наблюдать за бледной физиономией следопыта, его черные узкие глаза были расширены, а круглое азиатское лицо искажал страх. Пробежав мимо моей лежанки, словно за ним гнались пчёлы, пограничник чуть не сбил с ног капитана Ведерникова. Тихий сбивчивый доклад, я из за расстояния не слышал, но легко мог его представить.

— Тащ капитан, неопознанный труп, обнаруженный вчера возле лагеря встал и ушёл. Оставленные им следы этот подтверждают.

Мысленно хохотнув над картинкой подкинутой воображением, устроился по удобнее и принялся за комплекс упражнений из ментальной магии, одновременно присматривая за следопытом.

Так было гораздо сложнее и требовало большей концентрации, но и эффект от усложненых упражнений был выше.

В конце нервного доклада пограничника, капитан оглянулся и убедившись, что люди, только начавшие просыпаться не обращают на них внимания, подтянул к себе следопыта за плечо и наклонившись к его уху, что то приказал. Судя по его лицу боец был удивлён.

«Нергал меня забери, похоже пообещал, всё объяснить или даже познакомить с автором поделки. Хотя последнее, печать Молчания ему бы не позволила. Но в любом случае, очень скоро капитан подойдёт ко мне за разрешением ввести в наш клуб любителей некромантии нового участника».

За целый день марша по лесу мы едва ли прошли тридцать километров, а отряд вытянувшись несколькими извивающимися колоннами растянулся на полтора километра. Что плохо сказывалось на организации движения и как следствие скорости. В итоге отцы-командиры, приняли решение разделить отряд на три части и двигаться параллельно друг другу в паре километров. Без удивления обнаружил себя под командованием капитана Ведерникова, Савелий и пограничник обнаруживший бродячий труп, тоже оказались со мной в одном отряде.

«Девяносто четыре человека, всё равно много для скрытого передвижения и слишком мало для прорыва».

Вечером перед остановкой на ночёвку, попросил Ведерникова услать следопыта на разведку, хотя очень хотелось приказать, но я понимал, что для приказов сейчас не время и не место. Через полчаса следопыт Виноградов, вместе с тремя бойцами по опытнее ушёл в ночь.

«Надеюсь теперь, мне ни кто не помешает».

Из лагеря я ушёл, едва только ночь опустила свое черное покрывало на лес, далеко не пошёл устроившись в небольшом овраге, в полукилометре от лагеря.

Первым делом поднял бойцов, убитых полицаями, пришлось по возится, так как телам было уже больше суток. Обоим установил стандартную управляющую программу, что заняло у меня всего пару часов, ещё столько же потратил на борьбу с начавшимся разложением и заращиванием пулевых отверстий и ран от ножа.

Закончив с Солдатами восемь и девять, широко зевнул, и принял из рук Сержанта кружку горячего кофе.

«А я явно стал сильнее, поднял, двоих и практически не чувствую усталости, думаю, если поднапрягусь, одолею ещё двоих».

Отхлебнув кофе, зажмурил глаза от удовольствия. Потратив на перерыв полчаса, взялся за Сержанта, первым делом убрал с его тела все повреждения, опять немного укрепил и усилил его тело, на этот раз одной, только магией. Следующим шагом, были заклинания анимации, кстати не имеющие к некромантии никакого отношения. Их придумал один мой друг и коллега, магистр артефакторики, специализирующийся на боевых големах. В какой-то момент ему вдруг пришла в голову странная блажь, дать своим и без того устрашающим изделиям, возможность выражать «лицом» эмоции. Конечно для использования на моих поделках, мне пришлось немного изменить комплекс заклинаний, делалось это для того, что бы Сержант мог сам решать какие эмоции ему показывать в той или иной ситуации. За големов моего друга это частично делала интеллектуальная управляющая программа или погонщик.

Под конец я так увлёкся, что даже не заметил как мои немертвые часовые почуяли живого. Вынырнул я из рабочего угара, только когда у меня за спиной кто-то сдавлено выматерился.

Тяжело вздохнув, обернулся, уже зная, кого я там увижу.

Зажатый между двумя Солдатами, с вывернутыми назад руками, висел следопыт Виноградов.

— А ты настырный, солдат.

Бледное лицо следопыта покрылось капельками пота, похоже он узнал Старосту, чье мёртвое тело видел ещё вчера, а сейчас он был практически не отличим от живого.

— Деретник!

Белыми трясущимися губами прошептал следопыт, не спуская расширившихся в ужасе глаз.

— Шаман, пощади, не трогай душу, я отслужу!

Неожидно завопил следопыт и не обращая внимания на вывернутые руки попытался упасть на колени.

«Хм, наверное какие-то якутские суеверия».

Минутка рекламы.

Переродился ребёнком, и постоянно попадал в иллюзорные барьеры, где каждый раз меня жестоко убивали. Я не сдался и вырос, сохранив рассудок, превратив это в свою силу

https://author.today/work/362029

Несколько долгих секунд я внимательно изучал бледного следопыта, размышляя в каком качестве он мне будет более полезным.

В итоге выходило, что живым от него будет больше толку.

"Конечно, если в него хорошенько вложиться, то и немертвым он будет достаточно эффективен. Вот, только сейчас у меня нет столько времени, на такую работу.

Судя по лицу бойца Виноградова, эти секунды показались ему вечностью.

Сержант за моей спиной шевельнулся и одним текучим движением обогнул меня. Приблизившись к пограничнику, ловко охлопал его тело, выбросив мне под ноги финку, что боец умудрился скрыть в рукаве, а из за голенища сапога достал простой нож без гарды с деревянной рукояткой. Огнестрельное оружие Солдаты у него изъяли ещё раньше.

Повинуюсь моему мысленному приказу Солдаты отпустили пограничника и оступили ему за спину.

— Чем же ты можешь мне быть полезен солдат.

Якут старательно пряча от меня глаза, болезненно сморщился и стал растирать себе плечи.

«Хм, неужели у них здесь есть маги»?

— Я хороший охотник и воин, шаман.

— Мертвым ты будешь еще более лучшим воином.

Якут побледнел, но судя по его быстрым взглядам по сторонам не сдался. Повинуюсь мысленно команде из темноты выступили несколько Солдат, намекнув следопыту, что сбежать не получится.

— Расслабься, я пошутил. Живые слуги мне тоже нужны.

«Нужно срочно разрабатывать Рабскую печать. Живых слуг у меня всё больше, а возможностей из контроля по прежнему нет».

— А теперь посмотри мне в глаза и скажи, что будешь верен.

Якута буквально затрясло, кажется он решил, что я собираюсь выпить его душу через прямой взгляд. Стоящий сзади Солдат схватил его за голову и поднял её заставив на мгновение встретится нашим глазам.

Естественно кроме как, заставить его выпасть из мира, на несколько секунд, я пока ничего не мог, но ему об этом было знать не обязательно.

— Я жду!

Мой голос вырвал следопыта из транса, испуганно заморгав он с ужасом поглядел на меня снова попав под эффект «магического взгляда».

«Ладно, хватит издеваться на будущим слугой».

«Отпустив» пограничника, всё-таки добился от него уверений, в верности.

Остаток сил и ночи, потратил на печать Молчания, после чего буквально из последних сил дотащился до своего места в лагере и вырубился раньше, чем голова коснулась моего сидора. Подавленный и одновременно растерянный Виноградов вернулся в лагерь немного раньше.

Следующий день был для меня наиболее изматывающим, с тяжёлой головой, полуголодный и невыспавшийся, я медленно переставлял ноги, тащась в самом хвосте нашей колонны. Всё это время рядом маячил, Савелий и время от времени в поле моего зрения мелькал Виноградов, у моего нового слуги было множество вопросов, которые он боялся мне задать. Ночью никуда не пошёл, не было материалов для работы, да и моральных сил тоже, просто упал на кучу лапника и отрубился. На следующий день ближе к обеду, состоялось объединение наших отрядов в один, в заранее условленом месте. Как оказалось мы почти догнали фронт и теперь нужно было решить как его преодолеть. Естественно о прорыве не было и речи. Три сотни голодных, практически безоружных бойцов вряд ли смогли бы такое провернуть, даже при самом удачном раскладе.