– Вы молодец, – похвалил Леон, не поворачиваясь.

– В интернате, как в армии, – хмыкнула Алиса. – Наша директриса, когда злилась, чуть ли не с линейкой проверяла, насколько ровно мы заправили кровать и разложили вещи в шкафу.

Леон вытащил из чемодана три бутылки с водой, вручил их Алисе.

– Ваша задача – обойти дом по периметру снаружи и полить землю этой водой. Постарайтесь сделать так, чтобы не было разрывов. Затем надо повесить над каждым окном крест, а свечой выжечь еще несколько на потолке. Я этого сделать не могу, но вам расскажу как.

– Короче, покомандуете, – усмехнулась Алиса.

Леон улыбнулся в ответ.

– Непременно.

Алиса с сомнением посмотрела на бутылки в своих руках.

– Это поможет нам избавить Людмилу от демона? – усомнилась она.

– Это поможет нам не дать ему выйти из этого дома, – поправил ее Леон. – К сожалению, изгнать его мы не можем. У вас нет для этого навыков, а я… Кхм, я демонов могу лишь призвать. Поэтому сейчас мы запрем Людмилу и ту тварь, что в нее вселилась, в этом доме, а сами отправимся за помощью.

На работу ушло около часа. Когда они закончили, уже начал заниматься мрачный рассвет. Снова пошел мелкий дождь, размывая в грязь начавшую было подсыхать землю.

Куда они едут и у кого будут просить помощи, Алиса не спрашивала. На это у нее просто не осталось сил. Она молча смотрела в окно и отчаянно боролась со сном.

Леон бросил на нее несколько взглядов, а потом предложил:

– Поспите.

Алиса тут же встрепенулась, отгоняя сонливость.

– Все в порядке, – заверила она.

Леон улыбнулся.

– Поспите, – повторил. – Ехать нам не меньше часа, ничего важного вы не упустите. Я разбужу, когда приедем. Бодрствовать нам обоим нет никакого смысла.

Алиса и хотела бы возразить, но не смогла. Глаза слипались, держать их открытыми не осталось никаких сил. Прислонившись головой к боковому стеклу, она мгновенно провалилась в сон. На этой раз глубокий, без сновидений и кошмаров.

Проснулась оттого, что кто-то коснулся ее плеча. Спохватилась, забыв, где она, ошалело огляделась по сторонам. Леон сидел на водительском сиденье, смотрел на нее, и машина больше не ехала. Увидев, что она проснулась, Леон тут же убрал руку, сказал:

– Приехали.

И вышел из машины. Алиса только сейчас заметила, что он успел укрыть ее пледом. Откуда его взял, не имела никакого понятия. Должно быть, лежал в багажнике. Значит, Леон специально останавливался, чтобы вытащить его?

На заправку просто заезжал, не выдумывай.

Бросив плед на заднее сиденье, Алиса тоже вылезла из машины. Место, куда они приехали, находилось в небольшой роще. Должно быть, летом, когда она утопает в зелени, здесь довольно уютно, сейчас же пейзаж производил удручающее впечатление. Голые деревья мокрыми черными ветками подпирали низкое небо, будто не позволяли тучам упасть вниз, изо всех сих удерживали их немаленький вес. На ветках сидели многочисленные вороны, громко и недовольно каркая. Сквозь деревья вдали можно было разглядеть низкие одноэтажные домики, значит, рядом есть деревня. Жилая или нет, сказать было сложно. По крайней мере, отсюда Алиса не видела ни одного человека, а по дороге не ездили машины.

По другую сторону роща становилась чуть реже, и между деревьями проглядывались кресты и памятники, давая понять, что там находится кладбище. А рядом с кладбищем возвышалась небольшая деревянная церковь, выкрашенная в грязно-голубой цвет. Роща вместе с кладбищем и церковью находилась в низине, поэтому по земле стелился сероватый туман, создавая еще более мрачный антураж.

Несложно было догадаться, что приехали они в церковь. Должно быть, Леон надеялся найти помощь в ней. И, скорее всего, уже находил, поскольку именно эта церковь была далеко не самым очевидным выбором. Рядом с городом были десятки других, но они приехали именно в эту.

То ли услышав шум автомобиля, то ли по какой-то другой причине из церкви вышел священник. Огляделся по сторонам и, увидев приехавших, нахмурился, но быстрым шагом направился к ним. Когда священник подошел ближе, Алиса поняла, что он еще очень молод, едва ли ему есть хотя бы тридцать. Черная одежда и неровная, кустистая борода определенно добавляли ему возраста, но вот глаза и ровный, без морщин, высокий лоб выдавали с головой.

– Леон? – вместо приветствия сказал священник, подойдя ближе. На Алису он бросил лишь равнодушный взгляд и снова повернулся к тому, кого знал. – Какими судьбами?

– И тебе добрый день, Дима, – поздоровался Леон, не протягивая ему руку. Очевидно, традиционно здороваться со священником было не принято.

– Отец Димитрий, – поправил его тот.

– Это ты для прихода своего отец Димитрий, – хмыкнул Леон, – а я уж как-нибудь по старинке, ладно?

Отец Димитрий снова бросил взгляд на Алису и заметил:

– Среди нас посторонние.

– Это не посторонние, это моя помощница Алиса.

– Добрый день, – пробормотала Алиса, не понимая, как себя вести.

Священник вздохнул, очевидно, сделав вывод, что Леона ему не переспорить. Сложил руки на животе и спросил таким тоном, которым, должно быть, разговаривал с прихожанами:

– Зачем пожаловали?

– Обряд экзорцизма надо бы провести, – просто сказал Леон, как будто на завтрак сходить предлагал.

Отец Димитрий покачал головой.

– Прости, Леон, я этим больше не занимаюсь.

– С каких пор?

– С тех самых, как об этом начальству стало известно.

Леон удивленно приподнял брови и коротким жестом указал вверх.

– Самому?..

Алиса вовремя прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Отец Димитрий раздраженно выдохнул.

– Ты понял, о чем я.

Леон развел руками, давая понять, что, конечно же, пошутил.

– Разве это не богоугодное дело?

Отец Димитрий не ответил.

– Дима, пожалуйста. – Из тона Леона исчезли нотки иронии. – У этой семьи двое маленьких детей. Мама и бабушка. Им не у кого просить защиты.

– Они могут просить защиты у Бога, – непреклонно ответил священник.

– Вот я за них и пришел просить.

Отец Димитрий покачал головой.

– Я не то имел в виду. Прости, Леон, но нет. Мне было ясно дано понять, что благословения на отчитку я больше не получу. Патриархату не нравится моя деятельность.

– Я сделаю щедрое пожертвование, – зашел с другой стороны Леон.

– Мне не нужны деньги.

– Тебе – нет, а твоему приходу? Помню, ты говорил, что крыша в храме давно прохудилась, а ну как иконы какие-нибудь во время ливня зальет? И купола у тебя, смотрю, не золотые. А колокольня и вовсе покосилась. Сколько ей, лет сто пятьдесят уже, поди? Моего пожертвования на все хватит.

– Не пытайся меня купить, Леон, – уже строже сказал отец Димитрий, а потом снова добавил своим «благочестивым» тоном. – Вы зря приехали, я не могу вам помочь. Уезжайте.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и направился к дверям церкви, но Леон не собирался сдаваться, пошел следом. Алиса, зачем-то оглянувшись по сторонам, тоже постаралась не отставать.

– Дима, я никуда не уеду.

Священник ничего не ответил. Оба поднялись к двери, отец Димитрий вошел внутрь, а Леон замер на пороге. Алиса поняла, что он, учитывая анамнез, просто так в церковь войти не может. Тем не менее, спустя всего пару секунд он, глубоко вдохнув, тоже шагнул в прохладное полутемное помещение. По лицу его пробежала мучительная судорога, пальцы сжались в кулаки. Алиса, вошедшая следом, увидела, как несколько десятков горящих свечей словно почувствовали появление в церкви чего-то чужеродного, демонического. Пламя в них опустилось к самому фитилю, почти уже погасло. Леон сделал следующий шаг, и каждая свеча вспыхнула ярче. Пламя поднялось так высоко, что Алиса испугалась: как бы не начался пожар. Леон при этом дернулся, ступил назад, но тут же взял себя в руки. Отец Димитрий, не оглядываясь, направился к алтарю, а Леон, с трудом преодолевая каждый сантиметр, будто шел по дну океана, продвигался следом.

– Выйди из храма, Леон, – прозвучал негромкий голос священника. – Тебе здесь не место.