По дороге выяснилась неприятная штука: Группа Морячка не может создать Круг. Значит, переместиться или нормально поставить заслон не смогут, случись чего. А это «чего» обязательно случится. Хреново…

Мы были километрах в семи от засекреченной лаборатории, когда услышали далёкую канонаду тяжёлой артиллерии. Значит, наши устроили отвлекающий манёвр на северном фланге Балтийского фронта, дав нам возможность на какое-то время запутать преследователей. Чётко работают армейцы генерала Ростоцкого!

Благодаря этому мы выиграли один спокойный день. Даже закралась розовая мыслишка, что без приключений доберёмся до нашего отряда прикрытия. Но всё резко изменилось после очередного доклада Чаха.

— Данила, нам сели на хвост. Причём не просто твари, а самый настоящий маид.

— Один суккуб? — спросил я.

— Ты не понял, Дань. Не суккубы. Джин собственной персоной! И через пять минут готовься с ним встретиться. Давай попрощаемся. Против такой твари выстоять не сможем.

— Вот лядство… Короче, Чах! Уводи людей, а я останусь в прикрытии. Хоть сколько-то времени для вас выиграю.

— Пять секунд никого не спасут. Лучше останусь я.

— Чах, не говори ерунды!

— И не собираюсь. В случае твоей смерти я тоже сдохну. Забыл? А если тебя поработят, то что тогда со мной будет?

— Не знаю…

— Вот и я не знаю! Поэтому оставаться нужно мне. В любом случае для Великого наумба смерть в бою предпочтительнее размытых перспектив рабства. Да и возможностей потрепать нервы джину у меня намного больше. Только дай спирту. Во время опьянения я хоть и неадекватный, но зато ощущаю серьёзный всплеск силы. Потом расплачиваюсь за это частичным истощением, но сейчас похмелье мне не грозит. У мертвецов сушняка не бывает.

Долго размышлять некогда и опасно. Тем более по логике наумб полностью прав. Поэтому я остановился, пропуская группу вперёд, скинул с себя ранец и достал из него двухлитровый пластиковый пакет с чистейшим медицинским спиртом.

— Держи, друг, — протянул я спирт Чаху. — Не до тостов, но хочу пожелать нам обоим остаться в живых. А прощаться не будем! Ещё обязательно встретимся!

— Не будем! — грустно улыбнулся материализовавшийся наумб, зубами вскрывая пакет. — Тем более, что и не здоровались! Просто нос к носу столкнулись. Всё, Даня… Уходи. Времени осталось мало. Уводи людей, а я тут немного покуражусь.

Не до сантиментов сейчас. Я быстро нагнал группу и на ходу сообщил всем.

— За нами увязался самый настоящий джин. Поэтому не останавливаемся и бежим, покуда сил хватит.

— Откуда он здесь⁈ — воскликнула Радостина.

— Оттуда, откуда и суккубы были — из своей Реальности. Но мы, наверное, чем-то очень ценным поживились, раз такой персонаж за нами отправился.

— Нам кабзда, — выразил общее мнение Астроном. — Против джина обычно дивизиями воюют, а не группкой диверсантов.

— Нам не воевать, а убегать! — рявкнула Ведьма. — Доставить важную инфу к людям! Поэтому бежать так, чтобы ноги от задницы оторвались!

Буквально через минуту бешеной скачки по пересечённой местности нас накрыли звуковая, воздушная и ментальная волны одновременно. Словно огромным бревном долбанули в спину и по голове!

Упав на землю, все завыли, сдирая с себя шлемы и закрывая уши ладонями в надежде прекратить эту пытку. Я тоже не был исключением, но пострадал не так сильно. Видимо, натренировался с суккубами, да и их энергия тоже во мне имеется.

Кое-как поднявшись, напитал боевой серп силой под завязку и достал пистолет на случай огневого контакта на расстоянии.

С той стороны, в которой я оставил Чаха, не затихало, хотя уже и не было так армагедонисто. Значит, наумб ещё жив и ведёт свой последний бой. В небе над тем местом, где идёт сражение, творится настоящий хаос. Словно взорвали выставку абстракционизма, и теперь ошмётки картин с кляксами и прочей хернёй разлетаются в разные стороны. Жаль не увидеть, что там вытворяет упившийся двумя литрами спирта наумб. Думаю, в этот раз он должен был расстараться в своём пьяном порыве, как никогда креативненько.

— Барон, что за хрень? — прохрипел прапор, первым придя в себя.

— Война, Чёрт. Ничего нового. Быстро ставь всех на ноги и уматывайте к чёртовой бабушке.

— К моей лучше не надо: она давно на небесах. Но мысль понял.

Через пару минут вся наша группа была хоть и в сильно помятом состоянии, но зато на ногах. Я повторил приказ уходить, показывая в сторону ещё не закончившегося поединка между наумбом и маидом.

— Там сейчас погибает один очень хороший пацан. За нас погибает. Поэтому срочно уходите и попытайтесь сделать так, чтобы его смерть не была напрасной.

— Почему ты говоришь только про нас? — всё правильно поняла лейтенант.

— Потому что остаюсь здесь.

— Глупо.

— Возможно. Но если хоть кому-то из вас повезёт выжить, то передайте Ростоцкому и Комову: суккубы в нашей Реальности разыскивают некоего Укротителя. Не спрашивайте, что это значит. Я сам не знаю, хотя, по мнению тварей, и являюсь этим Укротителем.

— Не жизнь, а паноптикум, — вздохнула Ведьма. — Но я тебя услышала. Считаешь, что твоё место здесь? Это выбор спасателя. Прощаться не будем: примета плохая. Только я никогда не забуду одного придурочного, но интересного курсанта Горюнова. Группа! Чего рты раззявили⁈ Бегом!

Оставшись один, почувствовал себя не очень уютно. Всё-таки на миру и смерть красна, а один в поле не воин. Тем более против маида. Шорох в кустах позади меня заставил вздрогнуть. Чуть не пальнул из пистолета, но вовремя расслабил палец на спусковом крючке. Это прапорщик Станов собственной персоной!

— Ты чего? — спросил я у него, уже догадываясь, в чём дело.

— Да вот, решил не пропустить хорошую драку. Вдвоём оно веселее будет. Тем более что я не самый плохой боец. Пригожусь.

— Антон. Это билет в один конец, а у тебя семья.

— Ради неё и готов умереть. А то, что в один конец… Ну, значит, буду байки о том, что целому маиду морду бил на том свете рассказывать. Да и не в правилах инструкторов своих курсантов в беде оставлять. Еле уговорил Галю, чтобы не она, а я отправился. Так что сопротивление бесполезно, Барон.

— Хорошо, — улыбнулся я, снимая с себя шлем и протягивая прапорщику руку. — Господин Чёрт! Мне было прикольно служить с таким отмороженным прапором, как ты! Встретимся в аду!

— Встретимся, — хохотнул Станов, тоже снимая шлем и протягивая руку.

Вот тут-то я его и подловил, точным ударом в висок отправив в глубокий нокаут. Не ожидавший такой подлянки прапорщик рухнул как подкошенный. Схватив бесчувственное тело, оттащил его подальше в кусты и бросил в небольшую ямку, прикрыв парочкой широких пальмовых листов. Готово! Извини, Чёрт, но это моя война.

Возвратился вовремя. Бой вдалеке стих как по команде. Посмотрел на часы. Не соврал Чах, обещая двадцать минут агрессивной неадекватности. Даже двадцать три смог продержаться.

Ну что же… Теперь дело за мной.

Тишина… Мерзкая, тягучая. Я в ожидании того, кто сильнее меня и идёт убивать. Странно, но умирать не страшно. Интересно, за моей душой придёт всё та же Нелепая Смерть или что-то более приличное?

— Знаешь что? — возмущённо произнесла Нелепая, появившаяся предо мной, плотно прижимая к своему розовому балахону сумочку со стразиками. — Вот я совсем не привыкла к тому, что мне радуются. Только всё равно обидно. Стараешься тут, ништяки подкидываешь, а от тебя одно лишь «фу».

Да! Пусть я женщина и не совсем молодая, но всё равно женщина! Такое пренебрежение понижает мою самооценку! А дальше что? На психологов тратиться? Я в принципе готова, только кто их оплачивать будет? Опять сама?

— Да ладно, — усмехнулся я, почему-то совсем не удивившись такой гостье в последние минуты своей жизни. — Так говоришь, будто бы ничего не поимела на своём пари.

— Конечно, поимела, а также «поимела» другие ипостаси Смерти. Рекорд жизнелюбия почти поставлен! Осталось только закрепить результат. Правда, есть ещё один младенец в другом Отражении, но с ним даже тебе тягаться сложно. Вот где герой вырастет, если не сопьётся к тридцати годам!