Этот человек, как рассказал мне Тануки Ойя, весьма впечатленный моим небрежным высказыванием, что я Соцуюки не боюсь, был тем еще лицемером, когда речь заходила о взаимодействии с Темным миром. Он без зазрения совести действовал любыми методами по отношению к любому представителю с «темной» стороны, хотя при этом требовал сотрудничества в тех аспектах, где его люди справиться не могли. Требовал ультимативно, что выливалось в короткий конфликт… а затем появлялись те, кто мог оттащить этого пса назад. Пока это работало, но терпение у многих уже заканчивалось.

Сам эпизод с подсылом шпиона на турнир (а то и нескольких), для Ойи и его хозяев не представлял опасности как таковой. Здесь не было записей, не велись опыты, отсутствовали какие-либо лаборатории. По сути, турнир Ямикен был испытательным полигоном, где обкатывались образцы, представляющие из себя молодых людей, каждый из которых мало что знал. Проще говоря, ни Тануки, не те, кто стоят за ним или под ним, не верили в то, что Соцуюки решил бы провести серьезную разведывательную операцию на турнире. Собрать материал? Это сделать легче легкого, видео каждого боя распространяется по даркнету со страшной скоростью.

— «А вот создать конфликт, точку напряженности, раскол — это его методы, Акира. Как бы тебе объяснить… в первый же день, когда обстановка в стране начнет стабилизироваться, Соцуюки не съест свой обед, его прикончат уже с утра. Он это понимает, поэтому старается сделать как можно больше, дополнительно расшатывая противника. Уверен, что смерть или пропажа знаменитого Акиры Кирью знатно бы всколыхнули Аракаву. Кстати, говорят, недавно у вас там уже было нечто отвратительное? Почти война банд?»

— «Пока что всё звучит так, как будто бы вы хотите меня на него натравить, Тануки-сан»

— «Упаси ками от такого исхода! Повторюсь, пока Соцуюки нужен всем, даже нам. Однако, это правда только мои подозрения, он рассматривает вашу сонную Аракаву как скопище жертв, с помощью которых можно создать шум, точку нестабильности… или, к примеру, сделать весь Токио небезопасным. На бумаге. Сам понимаешь, это может выдать ему определенный карт-бланш от министерства. Плюс бюджет. Пока что ситуация под контролем, но…»

— «Я вас услышал, Тануки-сан»

— «Акира, Соцуюки — генерал без даймё, генерал на войне. Этот человек не приемлет компромиссов, именно эта его категоричность и делает Шина столь… востребованным в наши времена. Его харизма и убеждения куют из обычных солдат и полицейских безжалостных проводников правосудия, деятельных и решительных. За это его ценят. За это ему прощают очень и очень многое. За это ему точно простят Аракаву»

Проще говоря, даже если бы я шпионил на Соцуюки, даже если бы попробовал спасти девчонку или забрать собранную ею информацию — меня бы отпустили. Может подстрелили бы или слегка избили, но отпустили, а вот потом решали бы мою судьбу с дедом и Конго. Тануки Ойя намекнул, что я теперь буду под наблюдением, но это, опять же, был реверанс по отношению к… миру в Темном мире.

На что и покушался Соцуюки, если верить домыслам этого проницательного низкорослого человека, совершенно незнакомого с таким понятием как мораль. Только вот ему можно было верить. Тануки Ойя подчеркнул, что не рассматривает меня как фигуру на этом игровом поле, его полностью устраивает отыгрыш роли Короля Грубиянов и большего не нужно, если я не буду совать свой нос в другие дела. В то же время, Соцуюки Шин боролся с драконами, поджигая мирные города, так сказать…

Плохой противник. Опасный, без каких-либо уязвимых мест, могущественный, склонный к радикальным решениям. Противник ли? Да, его акции были враждебны, но преследовал он свои цели, мы, Аракава, были просто назначены жертвами. Или же я на Ямикене.

Ладно, надо будет подготовиться, причем максимально быстро.

Изгнав брата, сестру и Ману в гости к Коджиме с ночевкой, чем отдавая их, по сути, в безраздельное рабство богами проклятого анимешника, я, предприняв несколько предосторожностей, покинул родительский дом и сам, направившись к заранее предупрежденной Хиракаве. Та встретила меня приветливо, но настороженно.

— Ты чего это? — поинтересовалась она, уперев руки в бока.

— Да вот, захотелось, — озадачил её я, разуваясь.

— Серьезно? Что-то ты темни… уууоу…

Пришлось целовать и даже относить в комнату, но с этим проблем не возникло. Помня о турнирном браслете, лишенном изоляции, я, не позволяя хафу говорить, умудрился добыть чистый лист из разложенных на её столике принадлежностей для учебы, где и написал несколько строк. Прочитавшая их Асуми выпучилась на меня, как на явление сына христианского бога народным массам.

Затем были еще строки для сидящей у меня на коленях девушки, затем еще. Не только они, определенные звуки Хиракава издавала, и они были совершенно искренни, потому что у меня одна рука была свободна. Сама же она вполне могла общаться с помощью кивков и звуков женщины, к которой домогается нравящийся ей мужчина. В принципе, только они от неё и требовались.

Суть моего визита была в эксперименте, длительном и очень своеобразном. В письменном виде я объяснил хафу, что моя корректировка её Ки в момент медитации не является оптимальной, а может даже слегка срезать потенциал девушки. Это можно исправить, если мы займемся совместной медитацией, в которой ведущую роль возьму на себя я. Она окажется полезной обоим, здесь я давал гарантию, но…

…будет очень специфичной.

Вникнув в то, что именно я предлагаю, Хиракава Асуми стала похожей на рыбу, выдернутую из воды. Выпутавшись из моих рук, она ушла греметь тарелками на обособленную часть комнаты, поглядывая оттуда на меня с со странным выражением на лице. За дело, конечно, моё предложение чересчур выбивалось из картины мира «яркоглазой».

Чтобы провести совместную медитацию предлагаемого мной характера, мы должны стать максимально близки друг к другу, я её разработал на основе тантрического секса. Темпераментная девушка, для которой сама близость была ярким, мощным и изматывающим праздником плоти, с трудом пыталась сжиться с новым видением мира, поэтому… мне пришлось выгнать её с кухни, пока она всё не испортила. С одной стороны, это спасло ужин, с другой породило бегающую по комнате Хиракаву, определенно борющуюся со всеми внутренними демонами разом.

— Это вообще… возможно⁈ — наконец, выдала она, уставившись на меня поверх чашки своего риса.

— А почему бы и нет, — пожал плечами я, — не вижу никаких сложностей.

— Не видишь?!! — это было очень сильное возмущение.

— Как минимум, нам никто не помешает попробовать.

Да, кроме людей Соцуюки, которые могут нагрянуть и сюда, ради изъятия накопителя памяти, который мне должны были передать, но я был уверен на девяносто три процента, что комиссар или его люди просмотрят запись боя перед тем, как идти ко мне. На ней всё видно будет отчетливо. Тем не менее, приходилось принять подобные риски, раз уж завязалась такая история. Усиление мне необходимо.

— Попробовать… — ярко-синие глаза Асуми засияли, а сама она принялась активно поглощать пищу, — Попробофать!! Мофно!!

— Итадакимас, — отсалютовал я ей палочками для еды, тоже принимаясь за ужин.

То, что случилось позже, после того как мы поели, приняли душ, разделись и уселись на футон… было интересно. Далеко не с первого раза, далеко не без смущения со стороны хафу, без её пыхтения и даже попыток перевести серьезное мероприятие в нечто банальное (мне пришлось её щипать, чтобы вернуть более деловой настрой), но у нас вышло занять нужную позицию. Следующие два часа Хиракава посвятила попыткам уйти в транс, но и это, в конечном счете, получилось.

Наши источники начали разгораться эфиром, а я, взяв его весь под контроль, приступил к смешиванию. Асуми следовало научить моему балансу, а мне нужно было создать однообразный резонанс между клетками её генетически предрасположенного к эфиру организма, и своего.

Плюс еще поддерживать эрекцию.