Девушка изобразила легкий поклон и исчезла в соседней комнате, откуда тут же донесся шум воды. Душ! Оставшись в одной сорочке, Даша босиком отправилась следом, надеясь постоять под тугими струями и хоть немного прийти в себя. Но душа там не оказалось, зато ванна была действительно большой. Люси наполнила ее водой, взбила пену, источавшую легкий цветочный аромат, разложила мочалки и щетки, и… явно вознамерилась помогать Даше мыться. Да как же отбиться-то? Снова «я сама»? Даша и так уже видела удивление в глазах девушки. Представив, что она в женской бане, Даша скинула сорочку и погрузилась в теплую воду. От наслаждения хотелось застонать. Как же она, оказывается, устала постоянно держать спину прямо, плечи расправленными, подбородок приподнятым… И бояться совершить какую-нибудь ошибку.

— Оставь меня ненадолго, — сказала она Люси, и девушка, склонив голову, вышла.

Пока все неплохо. Едва затихли шаги, Даша развила космическую скорость, наливая шампунь из первого попавшегося пузырька и лихорадочно намыливая голову. Она бы с удовольствием повалялась в ванне — да тут хоть плавай — но если замешкаться, намыливать ее будет Люси. Не сейчас. На сегодня ей уже достаточно острых необычных впечатлений.

Когда Люси вернулась, неся на подносе стакан молока, Даша уже выходила из ванной, завернутая в мягкое огромное полотенце. Чтобы не изумлять служанку еще больше, пришлось позволить облачить себя в длинную, до пола, розовую ночную рубашку и проводить до широкой кровати под балдахином. Уточнив, не нужно ли леди чего-то еще и пожелав доброй ночи, Люси удалилась, потушив верхний свет.

Впервые за все время, как она вошла в ту дверь, Даша по-настоящему осталась одна. Ей не нужно было куда-то идти и что-то делать, ее больше не тормошили и ничего не требовали. Все случившееся навалилось разом, и из глаз побежали слезы. Короли, королевы… все как в сказке. В страшной сказке, в которой девочка не может вернуться домой.

Ночью она практически не спала. В том числе потому, что для нее это вовсе была не ночь, у нее дома в это время еще и обед не наступил. А в этом месте… а в этом мире никто не должен узнать, что Клэри не настоящая. Проплакав какое-то время, Даша твердо это решила. Ничто не происходит просто так и без причины. Случилось необъяснимое. И пока она не поймет — почему, что именно она сделала, или это сделал с ней кто-то другой, не поймет, как все исправить — она будет Клэри. Ощущение тревоги, посетившее еще в том огромном зале, не прошло и словно нашептывало на ухо: «Затаись. Не выдай себя. Прячься».

Она и спряталась. Опустила со всех сторон плотный полог, расшитый неведомыми птицами с длинными хвостами и шеями, спряталась на кровати, как в домике, обняла подушку и старалась успокоить бьющееся сердце и унять слезы. А когда приняла решение, пошла на разведку, ведь чтобы быть Клэри, нужно хотя бы что-то о ней знать.

Включать верхний свет Даша бы не решилась, чтобы не привлекать внимания, но Люси оставила на прикроватной тумбе горящую лампу под абажуром. Свет был достаточно яркий, можно было бы спокойно читать, если бы нашлось что. Но ничего не было. Обойдя спальню и заглянув во все ящики тумбы и трюмо, Даша не нашла ни клочка бумаги, ни книги, ни письма. Осторожно выглянула в гостиную. Там тоже горел торшер, возвышаясь над низким столиком, но ничего интересного это обнаружить не помогло. Создавалось впечатление, что личных вещей Клэри в этих комнатах вообще нет. Пузырьки и флакончики на темном лакированном трюмо могли принадлежать совершенно любой девушке. Как и несколько платьев в шкафу. Будто гостиница, дорогая и безликая. Клэри здесь совсем недавно?

В результате единственное, что можно было сказать о Клэри после всех розыскных мероприятий, это то, что на ночь она пила молоко. Даше пришлось сходить в ванную и вылить его, чтобы не вызывать подозрений. Она молоко любила только в виде мороженного.

Результаты разочаровывали, а задремав под утро, она вскоре проснулась. Сколько себя помнила, Даша всегда вставала очень рано, и как бы плотно не были занавешены окна, ее внутренний будильник всегда знал, что на улице уже светит солнце.

В ванной она долго плескала холодной водой себе в лицо, стараясь убрать следы слез и бессонной ночи, а потом вернулась в кровать и решила ждать Люси. Сама Даша не знала, ни что ей полагается надеть, ни куда идти, ни есть ли у Клэри планы на этот день вообще. Чем занимаются леди?

— Доброе утро! — Люси вошла с улыбкой на лице и очень удивилась, застав Дашу уже бодрствующей. — Вам не спалось, леди Клэри?

— Доброе утро, Люси, — поприветствовала служанку Даша и неопределенно повела плечом. Любых объяснений лучше вообще избегать. Пусть люди сами додумывают, у них лучше получится, чем у не знающей тут ничего Даши.

— Оно и понятно, — закивала девушка, доставая из шкафа кремовое платье, раскладывая его на другой стороне кровати и расправляя многочисленные рюши. — Такой ужас довелось пережить! Прямо на Балу Представления! Не сомкнешь тут глаз!

Вот что было ужасно, так это платье. Неужели принцесса София носила и это?

— Леди Клэри, а что именно там случилось? Кухарка Нини толком не говорит и зазнается, потому что у нее муж хранитель. Только его самого там и не было вовсе, ему другие рассказали, так что он может знать? — Люси азартно заблестела глазами, подавшись к Даше, но тут же сама испугалась своего порыва и потупилась. — Простите, леди Клэри…

Даша подумала, что ничего страшного не случится, если она расскажет, умолчав о своей разрушительной роли. Был ли случайным тот пожар? Причастны ли те мужчины? Ей нужно сначала узнать здешних людей поближе, чтобы решить, кому можно доверять и с кем можно поделиться подобной историей. Пока она принимала ванну, а потом сидела перед трюмо, позволяя Люси заплести ее волосы в свободную косу, она постаралась в красках пересказать события бала.

— Только это секрет, — строго закончила Даша, а Люси быстро-быстро закивала. Возможность приобщиться к тайнам дворца сделала девушку счастливой.

— Леди Клэри, вам пора на завтрак. Сегодня подают в сиреневой столовой.

Они спустились на второй этаж, и Люси проводила ее до белых дверей, оставшись снаружи. Даша же шагнула внутрь, тут же оказавшись под прицелом холодных взглядов.

Сразу стало понятно, что Синтия похожа на своих родителей. Принцесса София смерила Дашу серо-голубыми глазами, такими же, как у дочери, и смотрели принцессы на Дашу, как оказалось, с одинаковым презрением. Старшая принцесса сидела во главе стола рядом с мужчиной, чьи волосы, такие же светлые, как у Синтии, свободно падали на плечи. Принц, решила Даша, склоняясь в реверансе. Все же члены королевской семьи.

— Доброе утро, — поздоровалась она вдобавок к ритуальному приседанию, но предсказуемо не получила ответа, кроме рассеянного кивка от принца, который поспешил вернуться к своей яичнице. Перед принцессой Софией стояла тарелка с листьями салата и очищенное вареное яйцо на золоченой подставке.

Лакей в строгой черно-белой ливрее отодвинул стул, и Даша села, оказавшись напротив принцессы Синтии. Та скривилась, будто у нее разом пропал аппетит и заболели зубы, и принялась вяло размазывать по тарелке овсянку. Даша же есть хотела зверски. Вчера она только завтракала, еще у себя дома, на маленькой кухоньке съемной квартиры. И на этом все. Так что овсянка так овсянка.

Перед ней поставили тарелку, и она с энтузиазмом принялась за еду, посматривая на румяную булочку. Стол от различных блюд просто ломился. Вазочки с джемами, мед, тарелочки с нарезанными фруктами, тосты, мясной пирог, жаренная курица. Умопомрачительные многоярусные вазы с пирожными, к которым хотелось прикипеть взглядом и рассматривать красоту.

— Просто удивительно, как вам кусок в горло лезет после того, что вы вчера устроили, леди Клэри.

А что она устроила? Даша подняла на принцессу Софию удивленный взгляд. Неужели та заметила, кто именно испортил танец на самом деле?