В зал она входила, демонстративно разглаживая новые перчатки, но тут же скользнула к ближайшему столику и обзавелась следующим бокалом. Пусть те, кто не заметил ее отсутствия, так и думают, что она всегда тут стояла.

— Прячешься, Олив? — Даша и глотка не успела сделать, как Николас Кейрн ее нашел. — Напрасно. Ты же знаешь, насколько это бесполезно. А платье любимого цвета тебе как всегда идет. Тщеславие все же не чуждо нашей принцессе, не так ли? Оливковое для Олив.

Эээ? Даша с трудом удержалась от желания опустить взгляд и разглядеть платье. Темно-оливковое, да. Она еще днем удивилась, когда его принесли — обычно портнихи королевы-матери выбирали для нее светлые и нежные оттенки. Но платье было очень красивым, шло к зеленым глазам, поэтому надела она его действительно с удовольствием. Только объяснять, что это совпадение, конечно, не собиралась.

Николас Кейрн вдруг сделал движение, будто собирается взять ее за руку и пригласить на танец, и Даша так и шарахнулась от неожиданности, чуть снова не облившись напитком, теперь на самом деле случайно.

— Нет? — насмешливо спросил он. — Ни одного танца не подаришь?

Посмотрим, насколько насмешит его Дашино «нет», когда она разберется в той схеме.

— Перейдем тогда сразу к делу. С кого мне начать, чтобы моя принцесса была посговорчивее? Ты ведь помнишь, что я могу сделать с теми, кто тебе дорог?

Она не помнила. И очень надеялась не вспомнить.

— Боюсь, с этим у вас могут возникнут трудности, — сказала Даша, решив, что хватит уже молчать. — Все, кто мне был дорог, исчезли в разломе.

— А как же наша королевская семья? Бабушка, дядя, кузен, родная кровь?

— Люди, которых я впервые увидела совсем недавно, — пожала плечами Даша.

— Неужели совсем не жаль? А тот, чье кольцо ты так опрометчиво надела и совсем скоро снимешь?

— Тот, чье кольцо я не сниму ни за что на свете, сам может за себя постоять. Что-то мне подсказывает, что прямое противостояние с герцогом Риарским вас не порадует.

Раздражение, промелькнувшее на подвижном лице Николаса Кейрна, подтвердило ее догадку. Джулиан Риар силен. А Черный Король пока такой же маг, как и все остальные — могущественный, но не всемогущий, как когда-то.

— У мальчишки Риара нет того, что есть у меня — века знаний.

У него века знаний, а у нее обрывки снов. Только похоже, и Николас Кейрн знает далеко не все. Он ни разу не упомянул другие миры или Дашины две жизни, а значит, эта часть проклятия ему неизвестна. Он говорил, что чувствует, когда Олив должна появиться, поэтому можно предположить, что душу принцессы делили на части именно по этой причине — чтобы раньше времени Черный Король ее не нашел. Например, прямо младенцем. И не воспитал девочку, внимающей каждому его слову и готовой на все.

— Зато у него есть я.

Так себе помощница, да, но он-то об этом не знает. И потом, если королевская семья окончательно сменит гнев на милость, может, ее начнут по-настоящему учить?

Теперь темные глаза полыхнули настоящей ненавистью.

— И думать не смей. Я не шучу, Олив. Понадобится, и я найду способ сравнять с землей все Риарское герцогство, чтобы ты меня услышала.

Чем дольше Даша с ним говорила, тем сложнее становилось контролировать страх, который этот мужчина у нее вызывал. Глубокий, безотчетный, он в любой момент грозил перерасти в настоящий ужас, если хоть немного дать слабину. Память Олив она пока не получила, но как будто что-то внутри нее все же знало и помнило все то, что он сделал. Этот страх делал ее слабой, заставлял сомневаться в своих силах… а значит, он ей совсем не нужен.

— Да, с удовольствием! — Даша сделала шаг в сторону и протянула руку какому-то придворному, который явно просто пытался разжиться чем-то прохладительным и подошел к столу именно за этим. Ошеломленный мужчина лет пятидесяти несколько секунд просто хлопал глазами, глядя на Дашину руку в своей руке, которую автоматически принял, а затем, поклонившись и просияв, бережно повел ее к центру зала. Играли красивый вальс, и Даша сосредоточилась на счете: раз-два-три, раз-два-три, чувствуя, как потихоньку отпускает внутреннее напряжение. «Бежать тоже бесполезно, Олив, ты и это должна помнить», — донеслись до нее слова Николаса Кейрна, и она не сомневалась, что была единственной, кто их услышал. Ничего она не должна. А помнить ей нужно одно: раз они все еще здесь, значит, во всех предыдущих жизнях он не выиграл.

«Так рад…» «Такая честь…» «Наша семья верные слуги короля, начиная с…» Оказалось, что придворного она похитила крайне разговорчивого. Отойдя от первого шока, мужчина больше не замолкал, и Даша надеялась, что улыбается и кивает в нужных местах, потому что сосредоточиться все еще было сложно.

— Прошу меня извинить, барон Ластье, но позвольте мне украсть у вас невесту.

Джулиан Риар вырос перед ними внезапно, вынуждая остановиться. Барон Ластье рассыпался в еще более жарких заверениях в преданности и отошел, передавая Дашу в руки герцога, словно эстафетную палочку, а она едва сдержала нервный порыв оглянуться на Николаса Кейрна. Без сомнений, тот прожигает ее сейчас злобным взглядом, ну и зачем на это смотреть.

— Милорд Джулиан, — сделала она, наконец, выбор, — а вы не могли бы дать мне такое зелье, которое позволит спать без сновидений? Вот абсолютно без сновидений, чтобы ни одного сна?

Джулиан Риар от неожиданности сбился с шага, и на секунду они замерли посреди зала прямо под огромной сияющей теплым светом люстрой. Темная бровь герцога поползла наверх, губы тронула улыбка.

— Мне любопытно, удастся ли мне хоть когда-нибудь предугадать, что вы скажете или сделаете в следующий момент. Полагаю, на вопрос зачем вам такое зелье, ответа я не получу?

— Мне просто снится много разных снов, а хочется полноценно высыпаться.

— Так и думал, что не получу. А зелье сделаю. Сам. Вы можете зайти за ним прямо сегодня, леди Клэри.

Теперь чуть не запнулась Даша, чудом не оттоптав партнеру ноги. Вот, наверное, дивятся сейчас те, кто наблюдает за их парой — герцог и его невеста то и дело спотыкаются, мешая другим вальсирующим.

Зайти к нему прямо сегодня? Да один раз она уже зашла. Еле вышла потом. Или это как раз предложение продолжить с того места, на котором остановились? Или это невинное предложение о помощи, а испорченная свободными нравами другого мира Даша додумывает то, чего нет? Или?.. Даша чувствовала, что заливается краской, и ничего не могла с этим поделать, похоже против способности тела Клэри краснеть от любой смущающей мысли бессильна даже магия.

— Я пришлю Люси. Спасибо.

Почему она могла смотреть прямо в глаза Николасу Кейрну, несмотря на страх, а тут казалось, что к ресницам подвесили кирпичи, которые так и тянут их вниз?

— Ваши проблемы со сном как-то связаны с тем, что вы старались попасть к разлому?

Голос Джулиана Риара стал серьезным, и Даша, наконец, посмотрела ему в лицо, встретив внимательный синий взгляд. Он думает, что она переживает о семье, и поэтому ее мучают кошмары?

— Если вам не хочется говорить об этом со мной, возможно, Ее Величество…

— Есть мнение, что Ее Величество просто рада, что на древе семьи Вальди одним человеком без магии меньше, — сказала Даша, вспомнив слова принцессы Софии. С которыми в целом была совершенно согласна, не видать бы ей тех брильянтов как своих ушей, если бы не открывшиеся способности. И представить себя ведущей задушевные беседы с королевой-бабушкой она пока точно не могла.

— Королева Изабелла очень любила вашего отца. И вам она откроет свое сердце, просто дайте ей шанс, не отвергайте сразу. Все они теперь тоже ваша семья.

Джулиан Риар и его неувядающая забота о королевской семье. Да кто их отвергал? Можно подумать, это она пыталась выдать их замуж и сослать с глаз долой. Но в любом случае Даша не собиралась ни с кем ссориться, и без того забот хватало, а принц Рован ей даже был чем-то симпатичен.