— Уходи! — Никогда не позволял себе поднимать голос на мать, но сейчас нет выхода. Она, всхлипывая, бездумно дёргает меня за руку, Тень колеблется, и чёрная полоса на полу придвигается ближе.

— Ваше величество, пойдёмте!

Откуда ни возьмись появляется графиня Вельтман. Расширенными от ужаса глазами она смотрит на мёртвое тело Лии, и кажется, что сейчас одной истерикой станет больше, но Алиса, закусив губу, бесцеремонно отдирает скрюченные пальцы Софьи от моего рукава. Размазывая по щекам слёзы пополам с пылью, она тащит вдовствующую императрицу прочь.

— Мне нужен Отто! — только и успеваю крикнуть им вслед, когда зала озаряется вспышками яркого пламени.

Кристиан, пошатываясь, поднимается на ноги. Огонь встречается с Тенью, теснит её назад, жаром опаляя потолок и стены. Молнии бьют в теневика — тот чудом уворачивается, но получает веер ледяных стрел в бок. Значит, Адриан тоже в порядке.

— Луизу взять живой, — приказываю я, опуская руку.

Тень собирается вокруг в сумеречный щит, сквозь который мир выглядит черно-белым, будто сквозь окрашенное полосами стекло. Судьба теневика меня не волнует, но Луиза должна по закону ответить за каждую смерть. Горькое осознание, что это ничего не изменит, болью отзывается в сердце. Подняв безжизненную Лию на руки, я встаю. Надо забрать её отсюда, унести в сад, скрыть от чужой магии, чтобы она не уничтожила последнее, что у меня осталось — её тело.

Иду к разбитым окнам, следом за мной цепочкой тянутся капли крови.

Закат давно отгорел, на сад опустились сумерки, в которых тени обретают собственную жизнь. В полумраке деревья кажутся чудовищами, а кусты роз — чёрными провалами реальности, и только отсыпанные песком дорожки белеют в темноте, отражая свет поднимающейся луны.

Под ногами хрустят мелкие камушки, прохладный ветер с реки играет волосами Лияры, густой аромат роз прячет металлический запах крови, пропитавший её платье и мою одежду. Я навсегда запомню бесконечные минуты этого вечера.

Уложив девушку на скамью из розового мрамора, снимаю мундир. Подкладываю свёрнутую ткань под голову Лии, складываю руки на груди, закрывая зияющую рану, ладонью опускаю её веки. Теперь она будто спит, окружённая цветами. Невыносимо тяжело оставить её даже на минуту, но я должен вернуться в залу. Оглушающие взрывы, несущиеся оттуда, здесь почти не слышны: нужно убедиться, что никто — ни Луиза, ни теневик — не сбегут от правосудия.

За спиной раздаются шаркающие шаги. Их владелец медленно приближается, то и дело запинаясь. Неужели Алиса так быстро нашла Отто? Но вот до меня доносится шелест ткани, и я узнаю его, даже не поворачиваясь.

Тень за спиной разворачивается на манер гигантских крыльев, полупрозрачным куполом закрывая меня, скамью, Лию и всю дорожку, ведущую в глубину сада.

— Даже не думай сбежать, Луиза, — негромко говорю, поворачиваясь в сторону тут же затихших шагов.

Она стоит, прижимая руку к животу. Чёрное платье скрывает рану, но между пальцев Луизы проступает кровь. Криво усмехнувшись, она опускается на скамью напротив.

— И не думала, князь. Скорее наоборот, искала тебя.

— Чтобы покаяться и попросить прощения? — холодно спрашиваю я, скрещивая руки на груди.

— Чтобы узнать, каково тебе сейчас. — Луиза вскидывает голову, подставляя лицо мертвенному свету луны. Прикрыв глаза, она спрашивает издевательским голосом: — Надеюсь, нравится?

Молчу. Её намерения просты. Она хочет, чтобы я потерял контроль, чтобы попытался отомстить: как загнанная в угол крыса, Луиза подбирается для последнего удара. И что это будет — Тень или укол словами — ей уже не важно.

Она кладёт на скамью рядом с собой кинжал. Лезвие перемазано кровью и давно уже не светится. Теперь это просто оружие, всё ещё опасное, но уже не способное превратить кого-либо в проклятого.

— Знаешь, я не жалею ни о чём, — тихо говорит Луиза, открывая глаза. — Я хотя бы попыталась. Да, твоя девка обвела меня вокруг пальца, обыграла на моей же территории, но оставила взамен приятный подарок. Теперь ты будешь мучиться чувством вины до самой смерти. Хочешь, расскажу каково это? Сначала тяжело, но потом привыкаешь, что боль навсегда с тобой.

— Оставь философствования для суда. Им расскажешь, как тебе было сложно, и, обещаю, мы сохраним записи для потомков.

— Суд? — Луиза по-девичьи хихикает, откидывая падающие на лоб пряди волос. — Какое благородство, мой князь. А я-то надеялась, что мы сейчас покончим с этим.

— В этом нет никакого благородства — лишь расчёт, — отвечаю я. — Тебя казнят за попытку переворота и убийство, казнят прилюдно, чтобы ни у кого не осталось сомнений: Адельберги в прошлом.

— Значит, ты всё продумал? — мягко уточняет Луиза, склоняя голову набок. Ветерок шевелит её чёрные кудри, луна подсвечивает кожу, делая её похожей на русалку из народных сказок. — Надеюсь, картину собственного безрадостного будущего ты тоже уже нарисовал? — Я молчу, и Луиза, не дождавшись ответа, спрашивает: — Неужели тебе не хочется вернуть девчонку?

— Тень не заставит её сердце биться, я пытался, — резко прерываю её слова.

— Но ты не истинный носитель магии, князь. Что если у меня получится? Ты упустишь этот шанс? Похоже, не так уж сильно ты её любил.

Ладони сами сжимаются в кулаки. Тихая речь Луизы искушает, порождает соблазнительные мысли. Безуспешно гоню их прочь, а перед глазами мелькают воспоминания, в которых я обнимаю Лию в полумраке спальни, целую её мягкие податливые губы, слышу её смех, вижу счастливую улыбку. Боги отпустили нам слишком мало времени. Несправедливо мало.

Ещё полчаса назад я был готов отдать взамен себя, лишь бы Лия жила, и теперь отказываюсь даже от попытки? А вдруг Луиза сумеет всё исправить?

— Что ты хочешь взамен?

— Жить, — просто отвечает Луиза. — Замени казнь на вечное заточение — это будет достаточной наградой.

«Она врёт, как врала Катарине, Лияре и всем вокруг. Не верь!» — кричит внутренний голос, но я уже знаю, что соглашусь.

— Одна попытка, — говорю не дрогнувшим голосом. — В случае неудачи никакой сделки не будет.

— Согласна.

Тень вокруг колеблется, мерцает, пока наконец не возвращается ко мне. Луиза тяжело поднимается на ноги. Подобрав кинжал и по-прежнему прижимая руку к животу, она медленно идёт к Лияре. Предчувствие неведомой угрозы пробирает до костей, но я позволяю ей приблизиться.

— Даже резать себя не придётся, — неловко шутит Луиза, аккуратно прижимая клинок к пропитанному кровью платью.

Чёрные капли падают вокруг скамьи. Я слежу за каждым движением её рук и даже не вздрагиваю, когда с пальцев срываются сумеречные нити Тени, почти невидимые в полумраке.

Когда магия со всех сторон подползает к телу Лии, а Луиза вдруг гнусно ухмыляется, я с ужасающей ясностью понимаю её замысел. Она не собирается возвращать жизнь Лияры, скорее наоборот, хочет отнять последнее — её тело. Обратить в прах, развеять по ветру, чтобы нечего было хоронить, чтобы не осталось ни частички физической памяти о ней. Уничтожить и тем поквитаться за собственный провал.

Подол платья Лии расползается тленом от легчайшего прикосновения Тени. В ответ мой собственный дар срывается с пальцев быстрее молнии. Магия схлёстывается в беззвучном поединке, отталкивает Луизу прочь. Та падает на дорожку, её сотрясает безумный смех, а Тень взмывает выше деревьев.

Мрак и холод давят, тянутся к телу Лии с целеустремлённостью гончей, почуявшей добычу. Мой дар слабнет под этим натиском, заставляет сначала опустить голову, а потом и вовсе встать на колени. Я знаю, чем всё закончится: Тень выпьет энергию тела, высушит меня до дна. И тогда Луиза обратит эту часть сада в прах.

Руки подрагивают, дыхание становится тяжёлым, сиплым. Я мог бы бороться — не в моих привычках без сопротивления отдавать врагу победу, — но не сейчас. Я уже потерял всё, чем дорожил, так смысл противостоять Тени дальше?

Луиза медленно поднимается на ноги. Она возвышается надо мной предвестницей смерти, в голубых глазах плещется торжество. Её не волнует, успеет ли она убраться подальше от дворца, сумеет ли выжить. Луиза уже победила. И когда моя магия съёживается, поддаваясь чужому напору, она с кровожадной улыбкой наклоняется ближе.