— Государь самолично доверил мне исправить ошибки, совершенные его семьёй и им самим, — уверенно отвечает Катарина. Повернувшись к Стефану, она спрашивает голосом, полным мёда. — Ведь так, любимый?

— Конечно, дорогая. — Император безразлично кивает, не глядя ни на брата, ни на жену.

— О каких ошибках идёт речь? — продолжает настаивать Эмиль. — Адельберги создали проклятых, превратили Тень в оружие, вывели войну на новый уровень жестокости! Вам ли это не знать, Катарина, ведь вы так любите исторические романы? Идеализация преступников не приводит ни к чему хорошему. Мы должны помнить их дела, чтобы верно оценивать прошлое и не дать ему повториться в настоящем. Не делайте из них святых, ваше величество, тем более, что им уже всё равно.

Его решительную речь поддерживают одобрительные голоса. Лорды кивают, кто-то потрясает кулаками, вспоминая павших на далёкой войне предков. Ожидаю, что Катарина смутится или растеряется хоть на миг, но она лишь презрительно хмыкает.

— Вам, князь, очень хочется окрасить прошлое в самые мрачные тона — и я понимаю почему. Ведь тогда ваши собственные грехи против Сиории будут выглядеть менее ужасающе.

— Простите? — Обычная невозмутимость Эмиля ломается. Он непонимающе глядит на Стефана, но тот и бровью не ведёт. — Огласите весь список моих прегрешений, я что-то запамятовал.

— О, непременно, — сквозь зубы улыбается Катарина, от чего её прелестное лицо искажается отвращением.

Вдруг я вспоминаю, у кого видела такой же затуманенный взгляд, как сейчас у императора. Перед глазами вспышкой проносится воспоминание: маг Тени на помосте и Алиса, безвольной куклой зависшая в воздухе. Она, подчинённая его силе, смотрела словно сквозь меня — точно так же, как Стефан смотрит сквозь стоящего перед ним Эмиля. Не могу сдержать приглушённого вскрика: боги, он под властью Тени!

— Неужто догадалась? — шепчет мне на ухо Луиза. Её ногти впиваются в руку, словно кинжалы. — Бедная, наивная леди Лияра, как же долго ты соображала.

В ужасе поворачиваюсь к ней.

— Что она с ним сделала? — Враз пересохшие губы с трудом повинуются. Не могу поверить, что Катарина — маг Тени. Это невозможно!

— Смотри до конца, — усмехается Луиза, кивая в сторону Эмиля. — Сейчас ты получишь то, чего так желала.

Императрица вытаскивает спрятанный между подушками трона свиток и, глядя на Эмиля, громко зачитывает.

— Великий князь, вы обвиняетесь в присвоении себе магии Тени, в намеренном заражении ею своей любовницы, герцогини Илоны Келлер, а также своей невесты, герцогини Лияры Тойфер, которую шантажом вынудили принять помолвку. Вы обвиняетесь в убийстве тысяч невинных жителей Вейсбурга. Но самое главное: вы обвиняетесь в заговоре против его величества Стефана Первого! Это вы устроили нападение на Харское поле во время празднеств, чтобы ослабить власть законного императора. Вы желали разделаться с братом, который безгранично верил вам, чтобы самому сесть на трон! В наказание за подобные деяния, вы лишаетесь всех своих титулов и по указу государя вычёркиваетесь из рода Хойеров!

— Это ложь! Предоставьте хоть одного свидетеля, Катарина, иначе всё это — не более, чем бред больной фантазии. — Эмиль не успевает сделать и шага, как его окружают гвардейцы. Заряженные ружья целятся прямо в грудь, не давая подойти ближе к трону.

Не обращая на него внимание, Катарина подаёт мужу свиток. Тот прикладывает ладонь к бумаге: лист тут же вспыхивает сияющим светом магии. Затем женщина делает знак Луизе, и она тащит меня к императорской чете.

— А вот и свидетель! — указывает на меня Катарина.

Не могу поверить в происходящее, а потому тупо смотрю на её изящный палец, чуть ли не упирающийся мне в лоб. Я свидетель? Свидетель чего? Да, я говорила про угрозы, но о каком заговоре идёт речь?! Это всё похоже на дурной сон, только я не понимаю, как проснуться. Перевожу ошеломлённый взгляд на Эмиля, но он не смотрит на меня. Прищурившись, он наблюдает за каждым движением императрицы.

Тем временем Катарина громко продолжает:

— Леди Лияра рассказала мне все ваши планы. Не думайте отпираться, Эмиль, измена не сойдёт вам с рук! Вы ответите за каждое своё действие по строгости закона!

— Проклятье, Катарина, что за ерунда? Стефан, образумь жену, пока этого не сделал я сам! — громко обращается Эмиль к брату, но тот, конечно, молчит. — Что ж, вы не оставили мне выбора.

С рук князя вместо привычного Сияния срываются мглистые клубы Тени. Они расшвыривают стражников, словно шахматные фигурки, кто-то успевает спустить курок, и оглушающие выстрелы разрывают густую тишину залы. Крики мужчин, визг испуганных женщин — гости бросаются к дверям, но стража у выхода поднимает ружья, целясь прямо в толпу. Зажмуриваюсь, ожидая новых выстрелов и воплей боли, пытаюсь вырваться из рук Луизы и вдруг понимаю, что не могу пошевелиться. Знакомые холодные иголочки магии взбегают от ступней к голове, в мгновение подчиняя тело. Липкий ужас охватывает разум. Открываю глаза, чтобы найти Эмиля, взмолиться о помощи, но так и застываю с приоткрытым ртом.

Тень вокруг него припадает к полу, утягивая князя следом. Она заставляет его преклонить колени, ластящейся кошкой трётся о мраморные плиты, медленно приближаясь к ступени, на которой стоит императрица. Катарина, не обращая на неё никакого внимания, жестом велит страже успокоить подданных. Грубые окрики «Тихо! Тишина!» наполняют залу. Испуганные придворные опускаются на колени, жмутся друг к другу, с одинаковым страхом смотря и на Эмиля, и на саму императрицу.

Оглядываюсь, чтобы найти Алису: та с белым от ужаса лицом падает на колени, трясущимися руками зажимает рот. Но смотрит она не на Эмиля, и даже не на Катарину. Медленно, словно во сне, перевожу взгляд на Луизу. Чёрные пряди её локонов колышутся от невидимых потоков силы, обвивающих стройную фигуру. Она торжествующе улыбается и, озорно подмигнув мне, шепчет:

— Какой прекрасный вечер, не находишь?

Из пересохшего горла не вырывается ни звука, когда Тень плавно перетекает к Луизе, а та поглаживает чернеющие клубы магии, словно домашнее животное.

— Знаю, всё это выглядит странно и страшно! — Громкий голос Катарины снова привлекает всеобщее внимание. — Но ради восстановления справедливости иногда приходится совершать непривычные вещи. Я и мой супруг рассчитываем на вашу поддержку и понимание! А сейчас я хочу представить нашу гостью и наследницу рода Адельбергов, чья прабабка чудом спаслась из рук своих палачей. Прошу поприветствовать Луизу Адельберг!

Нас с Алисой запирают в дальних покоях императорского замка сразу после окончания приёма. Маменька пыталась нагнать меня у выхода из залы, но её грубо остановил гвардеец. Опешившая от случившегося Софья безуспешно попробовала поговорить с Катариной, но та лишь отмахнулась от вдовы, как от назойливой мухи.

Эмиля, опутанного сетями Тени, увели в темницу. Адриан и Виктор намеревались прорваться к нему, но всех троих вместе с Кристианом сковали магией и отконвоировали прочь.

Гости семьями подходили к трону: целовать протянутую руку Катарины, кланяться Луизе и приносить клятву верности Стефану. Если кому-то и было это не по нраву, то он молчал: как императрица отняла Сияние у великого князя, так же она могла лишить титула — а вместе с ним и магии — почти любого аристократа. Все мы — заложники императорской семьи, в том числе я и Алиса.

Мы долго молчим, прижавшись друг к другу в ночной темноте гостиной. Подруга, вцепившись в рукав моего платья, тихо плачет, я поглаживаю её по спине, а сама смотрю в пустоту невидящим взглядом. Никак не могу собрать весь пазл целиком.

Луиза — наследница Адельбергов? Кто бы рассказал — не поверила, но я своими глазами видела, как ей легко подчинилась Тень Эмиля. Только её руки не чернели от запретной магии, требовавшей плату кровью — значит, проклятье над ней не властно. Но Тень Илоны была такой же, как у князя… и у меня. Ничего не понимаю. Они ведь сёстры, разве это возможно?