– Значит вы официально обвиняете меня в убийстве? – мрачно поинтересовался Моисей.

– Нет, что вы… – Назир мило улыбнулся. – Это я так… слегка погорячился. У меня нет никаких веских доказательств, а только профессиональное чутье моих уникальных серых клеточек, которые меня ещё ни разу не подводили. Улик нет, пока что… нет…

На том они и расстались.

Со всей отчётливостью осознавал будущий пророк, какую неразрешимую задачу поставил перед ним загадочный Яхве. Хорошенькое дело самому взвалить все проблемы на плечи простого иудея и тем временем прохлаждаться себе на небесах, даже в ус не дуя. Настоящий иудейский бог, что тут ещё скажешь. Но такой у них в принципе и должен быть – точная копия среднестатистического израильтянина.

Гости продолжали вовсю веселиться за чужой счёт, проматывая состояние новоиспечённого мужа, но на четвёртый день безудержного веселья бывший жрец тайно покинул мадиамскую землю, с тяжёлым сердцем направив свою боевую колесницу обратно в Египет. Что ждало его там по возвращении? Неизбежная кара? Ужасающие муки? Пытки и издевательства?

Ну уж нет!

Резко остановив экипаж Моисей решительно достал из-за пазухи волшебную металлическую коробочку и, поднеся её к губам, гневно произнёс:

– Эй, Яхве, ты таки там?

– Да-да, – внутри коробочки кто-то нервно прокашлялся. – Я слушаю вас?

– Гм… – будущий пророк озадаченно уставился на странный предмет, он ведь точно помнил, что говоривший с ним в прошлый раз голос был совершенно другим, властным и басовитым.

– А где этот, другой… который всё время ругался… Яхве который.

– А так это вы Моисей? – невероятно оживился новый голос. – Сейчас-сейчас, подождите секундочку.

В коробочке послышался странный треск.

– Да, я тебя слушаю, смертный!

Ну вот, совсем другое дело. Будущий пророк набрался храбрости, в которой у него никогда не было недостатка и гневно потребовал:

– Я хочу узнать за пояснения. Как я могу возвращаться в Египет, когда меня ждёт там неминуемая расправа?

– Ну, во-первых, отныне в Египте правит новый фараон, – терпеливо пояснил голос, – а во-вторых, столица снова перенесена в древние Фивы.

– Что? Новый фараон? Но как такое могло произойти, ведь я отсутствовал всего ничего, жук начихал.

– Государственный переворот. Знаешь, такое иногда случается, а в нынешней общественно-политической ситуации такое будет происходить буквально каждый год. Настал конец былой стабильности. Страну лихорадит, начался великий закат древней империи.

– Значит вот оно как?

– А ты что там себе подумал?

– Я себе подумал, что вы меня тут за полного дурака держите?

– Что ты, что ты, – громогласно рассмеялся голос, – уж мы-то точно знаем, что имеем дело отнюдь далеко не с дураком.

Моисей очень хотел поинтересоваться кто эти самые «мы», но всё-таки сдержался.

– Так чем же мне заняться, как только доберусь я до новой столицы Египта?

– Сразу же отправляйся на приём к новому фараону. Надень свои самые лучшие сандалеты. Уверен, тебя пропустят. Разоблачения не бойся: все кто мог тебя узнать, уже тихо сошли в царство мрачного Анубиса после небольшой дворцовой резни. Их места заняли новые люди, которым твоя персона глубоко фиолетова.

– А как же этот проклятый сыщик?

– Какой ещё сыщик?

– Назир Абд аль-Хаммам по прозвищу Неутомимый.

– Ах, этот… воспринимай его как некое неизбежное зло.

– Хороший совет ничего не скажешь.

– Другого не дам. Радуйся и такому.

– Ну ладно… пришёл я к этому фараону, чтобы жил он как прибедняется… и дальше то что?

– Попросишь его от имени израильтян разрешить удалиться им на три дня в пустыню, дабы воздать молитвы в честь бога Яхве.

– Ну и зачем оно нам?

– А ты можно подумать не понимаешь?

– Таки нет.

– Дабы сбежать.

– Ну да… а фараон значит такой йоцмах, что не догадается?

– Кто его знает… – задумчиво изрёк голос, – а что если он и сам будет рад от вас избавиться? Всё зависит от настроения владыки. Попадёшь под горячую руку, откажет, не попадешь, отпустит.

– И шо дальше?

– Да ничего, встретишься с главой ЦКОИ Центрального Комитета Освобождения Израиля по имени Аарон.

– А это ещё что за фрукт?

– Второй человек движения по спасению Израиля от египетского ига, разумеется, после тебя. Справишься?

– Как здрасьте!

Загребать жар чужими руками Моисей не то чтобы очень сильно любил… но, во всяком случае, никогда особо этим не брезговал. Его задача значительно упрощалась, а он уже двадцать раз заочно похоронил себя. Делов то потрепаться с фараоном, который неизвестно удержится на троне в обозримом будущем или нет. Так вот, преисполненный небывалой решимостью будущий пророк, направил свою великолепную колесницу в сторону древней столицы Египта города Фив.

Всё действительно оказалось неимоверно просто. Как и советовал таинственный голос Моисей облачился в свои лучшие (оставшиеся от старых добрых времён) одежды, в которых величественно подъехал ко дворцу нового египетского владыки. Никто не посмел чинить ему спрос, кто таков и по какому делу. Солдаты покорно расступились перед ним, рабы позаботились о лошадях и колеснице. Высоко подняв голову, прошёл бывший жрец сквозь дворец фараона как горячий нож сквозь кусок свежего сливочного масла.

Встречные немного удивлялись, видя незнакомого состоятельного египетского сановника, тем не мене не забывали при этом почтительно кланяться, получая в ответ величественный кивок.

Таким вот образом беспрепятственно добрался Моисей до самого тронного зала, где на золотом троне восседал явно скучающий правитель Египта, выслушивающий нудные завывания главного казначея.

– На убранство приёмных помещений было потрачено на прошлой неделе сотня серебряных утенов… – противным голосом вещал лысый худой дедуган в дорогих одеждах. – На покупку сорока несовершеннолетних наложниц из диких невежественных земель – тридцать тысяч золотых. Четыре молодых льва для дворцового зоопарка обошлись казне в тысячу серебра за штуку, а неразговорчивый раб-укротитель пошёл со скидкой, так как раздражённые переменой привычной обстановки хищники оторвали ему правую ногу. Раб требует компенсации, но я уже кое-как уладил это дело, пообещав ему чудесный обсидиановый протез с вашим портретом…

– Ну, довольно-довольно… – скривился фараон, с интересом разглядывая упавшего на колени у входа в зал незнакомца.

– Кто этот загадочный человек?

Главный казначей в замешательстве уставился на упавшего ниц Моисея:

– Ну… э… э… возможно, хозяин того раба-укротителя, о котором я только что вам рассказывал. Наверное, раб не удовлетворился обсидиановой ногой.

– Что ты несёшь, болван! – свирепо выпалил владыка Египта. – Разве ты не видишь, что перед нами некий знатный вельможа. Скорее позови его поближе, может хоть от него я услышу сегодня что-то умное и интересное.

Оскорблено поджав губы, главный казначей поспешно скрутил папирусы с нудными рядами иероглифов и, подойдя к Моисею, коротко прошипел:

– Фараон желает говорить с тобой, встань и подойди к его блистательному трону.

Будущий пророк повиновался.

– Как зовут тебя, о славный муж? Я силюсь вспомнить твоё лицо, но вот незадача никак не могу тебя узнать, – внешне фараон был сама любезность и это сразу же насторожило многоопытного Моисея.

– Зовут меня Зевулон Левит, – почтительно ответил будущий пророк, старательно глядя в пол, как предписывал этикет. – Я жрец храма Осириса, что расположен в городе Раамсесе.

– А… бывшая столица, – небрежно махнул рукой владыка Египта, – что ж помню-помню. Я был там пару раз, особенно меня впечатлили толпы праздно шатающихся иудеев и квохчущие куры в главном дворце фараона. Хм, а почему у тебя иудейское имя?

– Потому что по матери я иудей, – спокойно ответил гость.

– И что же за дело привело тебя к нам, Зевулон Левит из храма Осириса?