Осторожно подбирая слова включаюсь в игру: -Почему ты думаешь будто я действительно нашёл ЭТО в лагере? Разве не разумнее, на месте Ершова, носить подобные вещи всегда при себе?

Слово «это» выделяю голосом делая вид как будто я полностью в курсе и понимаю о чём вообще идёт речь.

-Возможно и так, -соглашается генерал. -Но когда мне принесли тело атамана, то у него не было ЕГО при себе. Быть может, предчувствуя возможные неприятности он решился оставить ЭТО в укреплённом лагере не подозревая, что один хитроумный комиссар просчитал атамана разбойников на раз-два и уже штурмует лагерь в поисках главного приза?

Комель испытующе смотрел на меня.

Я сидел с каменным лицом пытаясь никак не показать своего непонимания темы разговора.

-Аплодирую вашей змеиной хитрости, комиссар и вашему умению планировать на несколько шагов вперёд. Вы умудрились обхитрить даже меня! Почти умудрились, -генерал отдал должное якобы моей прозорливости. Несколько хлопков в ладони, нарочитых и театральных.

Мне оставалось только чуточку поклониться будто принимая его хвалебные речи.

Генерал подался вперёд. В глазах Комеля горел фанатичный огонёк: -Так ты нашёл его?

Продолжая игру, делаю следующий ход. Качаю головой и с деланным сожалением говорю: -Раз уж вы в курсе что ЭТО такое, генерал, то должны понимать, что я не могу отдать его вам. Моё собственное начальство не поймёт меня.

-Вы не в том положении, чтобы торговаться, комиссар!

-Но ведь именно этим мы здесь и занимаемся? Торгуемся как на базаре. Разве не этот процесс вы называете переговорами?

Какое-то время Комель сверлил меня взглядом. Я упрямо продолжал делать вид будто бы мне всё до феи и я совершенно не боюсь того, что сейчас нахожусь, фактически в руках генерала и он может сделать со мной всё, что захочет если только решит наплевать на традиции переговоров.

Наше молчаливое противостояние длилось ещё какое-то время, но генерал не выдержал и сломался первым.

-Чего ты хочешь? Деньги? Не вопрос. В любом виде – старые или новые ассигнации, валюта любой соседней страны, например Бритского доминиона, золото, драгоценности, артефакты. Назови свою цену, комиссар?!

Вот тут я, честно говоря, ошалел ещё больше, чем раньше. Неужели генерал серьёзно предлагает не только оставить Каменск в покое, но и осыпать меня золотом у обмена на… На что, кстати? Что это за предмет такой за который Комель без особых раздумий готов отдать значимую долю всего того, что наворовал и награбил в смутные времена гражданской войны?

Делаю вид будто колеблюсь, продолжая играть роль: -Мне нужны гарантии безопасности.

-Обсудим, -соглашается генерал.

Подавшись порыву, спрашиваю: -Комиссару Старшевому тоже были обещаны гарантии неприкосновенности?

Комель морщится и отводит взгляд в сторону: -Ни я, ни мои люди не имели прямого отношения к его гибели.

Со всем актёрским талантом, который только был отпущен мне то ли господом Богом, а то ли товарищем Эволюцией, стараюсь вложить в одно слово максимально возможное количество сарказма и у меня вроде бы получается: -Действительно?

-Действительно не имели отношения, генерал?...

-Как ты смеешь обвинять меня во лжи, мальчишка! -вспылил Комель.

-Не горячитесь так, генерал. У нас с вами переговоры, так давайте продолжать переговариваться пока не придём к устраивающему обе стороны результату.

Я откровенно издеваюсь над ним, но Комель это или не замечает или намеренно проглатывает.

-С прошлым комиссаром получилось откровенно неудобно, -признаётся генерал.

Давай, давай, продолжай. Я становлюсь весь слухом, надеясь хотя бы сейчас и здесь узнать тайну поисков и смерти товарища Старшевого. Не останавливайся, генерал, молю тебя продолжай.

Внезапный приход денщика ломает момент деланной откровенности.

Генерал рассержено спрашивает: -В чём дело?

Денщик мнётся, выразительно поглядывает на меня, но Комель, не замечая, требует доложить здесь и сейчас.

-На путях замечен следующий в Каменск поезд, ваше превосходительство, -докладывает денщик.

-Так снимите его с рельс! Разверните задом наоборот. Остановите до дальнейших приказаний, но меня зачем отвлекать? – звереет генерал.

-Мы попробовали, но, судя по всему, в поезде не просто очень сильная охрана.

-Чего ты мямлишь!

-Солдаты лейтенанта Залесного при попытке остановить состав были сметены залпами. Похоже поезд везёт не товары, а опытных бойцов. Минимум пять сотен человек. В том числе с малыми и средними мортирами, -как можно быстрее доложил денщик.

Я затаил дыхание. Неужели прямо сейчас к нам направляется давно ожидаемое подкрепление из столицы? Пять сотен опытных бойцов, закалённых в горниле гражданской войны сами по себе, стоят тысячу, а то и полторы недавних резервистов. А если у них в составе есть корпус пушкарей, вооружённых средними мортирами, то я, со своим магопистолем, с радостью готов сложить со своих плеч лавры главной грозы всех магов. Отделение опытных пушкарей способных положить снаряд в круг метрового диаметра на расстояние в сотню метров – вот настоящие профессиональные убийцы магов на поле боя.

Не скрывая улыбки, поднимаю глаза на хмурящегося генерала: -Похоже ситуация только что резко изменилась.

-Не питай напрасных надежд, комиссар. Пять сотен человек, даже вместе с пушкарями, считая и твоих вояк вместе с ними – всё равно слишком мало чтобы разбить моих героев в чистом поле, -уверяет меня генерал.

-В поле, может быть, и мало, но чтобы удержать город более чем достаточно!

-Комиссар, изменяю своё предложение. Хочешь стать на всю жизнь обеспеченным человеком? Мы можем вместе уйти в Бритский доминион и, уверяю тебя, мало где ещё также хорошо могут принимать дорогих гостей, как в доминионе.

Делаю вид будто задумываюсь. Если раньше было важно тянуть время давая своим людям время прийти в себя и перевязать раны, то сейчас опят же нужно тянуть время пока нежданное подкрепление прибудет в Каменск, выгрузиться и войдёт в курс дело. Поэтому продолжаю играть. Я не говорю «да», что было бы слишком уж подозрительно. Но не спешу ответить «нет» и положить конец переговорам.

-Комиссар? -торопит меня генерал. -Это лучшее из предложений которое я могу сделать здесь и сейчас. Лучше уже не будет. Вашему предшественнику, к слову, пришлось довольствоваться гораздо худшими условиями.

-Хорошо, -говорю я. -Где и когда произведём обмен? И не забывайте о гарантиях безопасности! Я вам не доверяю, генерал.

-Времени нет. Через час на заброшенной мельнице, знаешь где это? Место открытое. Можно начать наблюдать прямо сейчас и быть уверенным что никто не сумел подобраться незамеченным. С собой возьми не больше двух человек. Я тоже возьму двоих. Там мы совершим обмен.

-Идёт, -я легко соглашаюсь меняться тем, чего не имею и про что не знаю, лишь бы только задержать генерала до прихода подкрепление.

-Правильный выбор, -горячо одобряет Комель. -Главное не повтори ошибку своего предшественника.

-Что он хотел сделать?

-Попытался обмануть меня, -усмехнулся Комель.

-И за это его убили?

-Нет, там была другая причина. И я говорил уже что не имею отношения к его смерти. Но попытавшись обмануть меня, он автоматом разрушил все прочие наши взаимные договорённости. И, скажем так, я уведомил всех заинтересованных лиц, что комиссар-обманщик больше не представляет для меня интереса и мне ровным счётом всё равно что с ним будет дальше.

-Приму к сведению, -обещаю я.

Мы расходимся. Вернее, генерал остаётся в своём походном шатре, а я выхожу, сажусь на коня и возвращаюсь к своим.

Меня встречает Коробейникова вопросом: -Как будем атаковать, командир?

Успокаиваю её: -Планы изменились. Героическая смерть в бою временно откладывается. Для начала попробуем обмануть старого хитреца. И кто-нибудь знает где поблизости находится заброшенная мельница на пустыре? Пошлите туда пару бойцов понаблюдать чтобы люди генерала не приготовили бы какой-нибудь сюрприз заранее.