— Господин Чижов, мы все с нетерпением хотим это узнать, потому как здесь собрались занятые люди, — поторопил меня Спицын.

— Да, простите. Перейду к сути. А выяснилось, что пуля, убившая Серафимова, преодолела расстояние в сотню шагов. Если быть точным, сто семнадцать шагов. То есть, приблизительно в семьдесят метров, но никак не двадцать шагов, откуда стрелял Шувалов. Меня заинтересовал этот факт, и я решил копнуть глубже. Поболтав по душам с секундантом Серафимова, мне удалось выяснить, что оба пистолета были заряжены холостыми патронами, которые на расстоянии в двадцать шагов не могут причинить вреда.

— Это ложь! — заревел Моргунов, пытаясь перекричать ропот толпы.

— Нет, это чистая правда. У меня есть доказательства, которые я намерен продемонстрировать.

Я полез во внутренний карман пиджака и извлёк гильзу, бережно замотанную в носовой платок. Конечно, даже экспертиза вряд ли докажет, что это та самая гильза, найденная мной на холме, неподалёку от места дуэли. И даже в этом случае это ничего не доказывает, но я уже отметил, что Моргунов — ещё тот трус и нервный парень, на которого нужно лишь хорошенько надавить, чтобы тот поплыл. Этого я и добился с помощью гильзы и эффекта толпы. Теперь осталось лишь его добить.

— Какое грубое нарушение дуэльного кодекса! — воскликнул один из офицеров. — Это просто смертельное нарушение! Такое нельзя прощать!

— Погодите, господин! К этому мы вернёмся позже, — успокоил я не в меру решительного военного. — Я хочу сказать о главном. Если оба дуэльных пистолета были не заряжены, а Серафимова убили с расстояния в сто шагов, выходит, что господин Шувалов невиновен в гибели Родиона, а убийца моего друга до сих пор ходит на свободе.

— Но как мы его найдём? — удивился Спицын.

— Очень просто. Когда я услышал историю о причине дуэли, мои сомнения были развеяны, я даже не подумал, что она могла быть подстроена — всё происходившее было в духе Серафимова. Но всего пару дней назад я сам был участником дуэли, в которой меня едва не убили. Причём, мой противник сознательно промахнулся, а настоящий выстрел был направлен в спину. Мне доподлинно известно, что за этой махинацией стоит дом Беловых из Москвы — враги Серафимовых. Я провёл аналогии и явился за ответами сюда. И я их нашёл! Покажите фото с летяги, которая делала облёт в этот день!

На проекторе появилась фотография, на которой был изображён смертельно раненый Серафимов и полковник Шувалов с пистолетом в руках. К Родиону уже бежал целитель и секундант, а за спиной Шувалова, на вершине холма лежал человек с протянутой вперёд рукой, в которой отчётливо можно было заметить «Тур».

— Да будет благословлена наука, позволившая создавать такие чёткие снимки! Узнаёте этого человека?

— Вы уж простите, качество фотографии и расстояние не позволяют говорить с полной уверенностью, но, если я не ошибаюсь, это Мирон Сафаров, найдённый мёртвым через два дня после гибели Серафимова, — узнал человека Спицын и повернулся к своим коллегам. — Помните это происшествие? Парень захлебнулся в воде, а тело нашли у пирса. Тогда ещё решили, что это был несчастный случай.

— Теперь вы можете быть уверены, что это не так. Беловы убрали исполнителя убийства, чтобы тот не раскрыл тайну. Единственный человек, который способен подтвердить это, находится в этом зале. Это секундант Родиона Серафимова на той злополучной дуэли, якобы его близкий друг, который оказался завербован Беловыми. Это он познакомил Родиона с госпожой Шуваловой и сдал любовников ревнивому мужу, а также зарядил холостыми патронами оба дуэльных пистолета. Алексей Моргунов!

— Подлец! — закричал мужчина и кинулся ко мне, но его остановили. Завязалась борьба, раздался выстрел, и толпа немедленно хлынула в стороны, и только один человек лежал на полу с дырой в голове — тот самый Моргунов.

— Застрелился! — заключил кто-то из стоявших рядом со мной людей. — Теперь мы не узнаем действительно ли всё было так, хоть поведение этого негодяя и подтверждает ваши доводы.

— Зато мы точно знаем, что господин Шувалов невиновен, и его можно восстановить в звании и вернуть из ссылки.

Да, вывести Беловых на чистую воду мне не удалось, зато убедился, что оба исполнителя плана по убийству Родиона оказались на том свете. Певек я покидал поздним вечером. Пассажирский самолёт должен был прибыть в Анадырь только через неделю, но на моё счастье через пару часов в Воркуту отправлялся почтовый самолёт. Попасть оттуда в Мурманск было уже делом техники, только бы успеть к времени вылета.

— Арсений Игоревич! — окликнул меня Аркадий Иванович уже перед тем, как я собирался сесть в машину. — Спасибо вам. Жаль, что не удалось заставить этого негодяя давать показания, но хотя бы восстановили справедливость.

— Верно! Хороший человек избежит несправедливого наказания, будет восстановлен в звании и вернётся на службу. Пусть у него не сложилось с семейным счастьем, может, повезёт на другом поприще.

— От меня вам огромная человеческая благодарность, — Спицын крепко сжал мою руку, а затем произнёс: — Если когда-нибудь будете у нас в Певеке, загляните ко мне. Я вам столько всего красивого покажу: острова Большой и Малый Роутан, горы Янрапаакэнай и Пээкиней… А рыбалка тут какая!

— Спасибо за приглашение! Если судьба приведёт меня в Певек, я знаю к кому обратиться за экскурсией.

Машина помчались в Анадырь по расчищенной от наледи дороге, словно по гоночной трассе. Умеют же делать, когда возникнет такая потребность! Это касается не только дорог, но и машин, а также покрышек. К счастью, в аэропорт мы успели буквально за пять минут до вылета. Я устроился в кабине рядом с пилотом маленького двухмоторного самолёта и покорно дождался, пока он запустит двигатели и поднимет в небо железную птицу. Очень скоро Анадырь превратился в яркое крошечное пятно, окружённое бескрайним морем тайги, а затем исчез.

Увы, доказать виновность фракции Беловых в гибели Серафимова на дуэли мне не удалось. И Моргунов, и Сафаров были мертвы, а вся вина легла на их плечи, скрыв настоящих заказчиков преступления. И всё же я вывел на чистую воду махинаторов. Да, с доказательной базой были проблемы, но мне сыграл на руку характер Моргунова. Алексей невероятно боялся наказания, а ещё он чувствовал вину перед Серафимовым и Сафаровым, потому и много пил, чтобы приглушить эти чувства.

А не открыть ли мне собственное детективное агентство по расследованию преступлений дворян? Учитывая, что Беловы не собираются останавливаться, работы у меня будет много, вот только дело это неблагодарное, потому как аристократы не любят, когда лезут в их дела. Одно дело — бороться с Беловыми и их приспешниками, которые постоянно пытаются встать у меня на пути, и совсем другое окунуться с головой в мир дворянских заговоров и интриг. Как бы не разочароваться в людях, ведь я почти уверен, что и родственники того же Аверина не всегда играют чисто. Да и потом, не факт, что я потяну расследование против таких искусных игроков, которые доказали своё мастерство в выстраивании сложных схем на пути к достижению собственных целей.

Единственное, что пока не давало мне покоя — участие в моей судьбе человека, похожего на Гронского. По крайней мере, это был человек с талантом часовщика, управляющего временем. Может, у Гронского был брат с таким же талантом? Или в Мурманске появился ещё один часовщик? Мне бы хотелось знать об этом, ведь предсказание Остроумовой должно сбыться, и нужно понимать расклад сил перед тем, как отправиться по тем координатам.

Я хотел было добиться аудиенции у Щукина и поговорить об экспедиции, но Василий Степанович избегал встречи и ссылался на сильную занятость.

Как я вернулся домой, уже не особо помню. Целые сутки провёл в пути: сначала на самолёте добрался до Воркуты, затем вечерним рейсом долетел до Санкт-Петербурга, а уже оттуда на поезде приехал в Мурманск. Надежды выспаться растаяли с ранним звонком на телефон. Я машинально поднял трубку и услышал недовольный голос Остроумовой.