Га-Хор Куэль Ас-Аджар помнил, когда крепость выглядела по-другому. Помнил солдат в черном и золоте зачарованной брони. Помнил кудесников и заклинателей, стоящих на страже Старой Империи. Не мог не помнить, ведь он был один из них.

Но главное — помнил предательство и ритуал развоплощения, который провели над ним бывшие, как он считал, соратники. И дикая невыносимая боль, разрывающая личность на части, стирающая грани сознания, разбивающая дух на осколки, в попытке стереть то, что раньше составляло единую общность.

Он помнил. И в последний миг завершения ритуала сумел сохранить себя. Не используя колдовство, не применяя заклятья, на одной лишь воле ему удалось удержаться, цепляясь за мир, как цепляется утопающий. Он потерял физическую оболочку, но сумел сохранить остатки разума, вехи воспоминаний и частицы разбитой на части памяти, ставшей похожей на иссеченное полотно.

Он помнил. Но иногда забывал, вынужденный впадать в сон, чтобы выжить. Он сам не знал почему так отчаянно цепляется за подобие жизни, в которое его превратили.

Дух не обладал силой прежнего носителя. Часто приходили сомнения, что он это он, а не куски уничтоженной личности. И сомневался, есть ли смысл оставаться, или же стоило окончательно уйти. За грань, туда куда рано или поздно уходят все смертные.

Но ярость и ненависть, поселившиеся внутри, не позволяли так легко сдаться. Ему хотелось сотворить с ними то, что некогда сделали с ним. Развоплотить, разорвать душу на части, превратить в подобие себя прежнего, лишить посмертия, не дать восстановиться, навсегда привязав к этому слою реальности.

Но время шло, и он начал забывать кто это «они», кого он хотел наказать за собственное призрачное существование. В форт забредали путники, он убивал их, едва почуяв приближение разумных. Убивал, пользуясь остатками силы, связанной с ошметками некогда мощной колдовской сети, оставшейся после падения форта.

Он убивал, выпивал души и тем самым продлял свое подобие жизни. Ничтожные бродяги, авантюристы, пытающиеся найти сокровища в руинах древней крепости Старой Империи, случайно сбившиеся с торгового тракта купцы — все они становились его жертвами, став пищей голодной до тепла человеческих тел тени.

Но в последний раз что-то изменилось. Пробуждение вышло резким, как от толчка. Почуяв добычу, Га-Хор Куэль Ас-Аджар сразу определил, что подошедший слишком близко к обиталищу человек имеет зачатки колдовского дара. Слабого, едва заметного, но дара. И это вселило надежду. Он сначала даже не понял какую, только тень мелькнула внутри тени, в которую древний заклинатель превратился. А потом пришло понимание, голодная сущность отступила назад, позволив действовать тем ничтожным крохам прежней личности, которые еще оставались.

Это была возможность, о которой он так долго подсознательно мечтал. Он никогда не думал о том, чтобы вырваться из темницы, в которую превратился для него форт. Но что-то изменилось в жалких остатках сущности, исчезли ярость и ненависть, заменившись чем-то другим. Растаяло как дымка желание отомстить. Он хотел еще раз ощутить свободу. Идти куда вздумается, делать, что захочет, не подчиняясь жуткому голоду.

Но главное, он хотел обрести материальное тело, чтобы прикоснуться к материальным вещам. Потрогать листву на деревьях, провести пальцем по шероховатой поверхности камня, подставить под ветер лицо, почувствовать капли дождя, падающие на ладонь. Хоть что-то, лишь бы вырваться из состояния тени. И стоящий снаружи человек мог ему это предоставить.

Га-Хор Куэль Ас-Аджар при жизни был опытным заклинателем, знал множество чар и умел многое, до чего современным колдунам было далеко. Его нематериальная форма в чем-то ослабила магический дар, но в чем-то сделала намного сильней, позволив осуществить то, что при других обстоятельствах сделать было бы невозможно.

Он обратился в черный дым и рванул наверх из подземелий форта подобно голодной гончей, почуявшей добычу. Мысли об осторожности оставили его, слишком долго он здесь находился. Проникновение удалось осуществить необычайно легко, позволив с ходу проникнуть в глубины сознания незнакомца.

Незримые путы сковали чужой разум, неумелые попытки возвести барьеры воли на пути продвижения оказались смяты и отброшены прочь. Призрачные щупальца в виде черного дыма все глубже проникали внутрь подставившегося глупца.

Попавшийся экземпляр выглядел многообещающе. Правда мягкий, как глина, изнеженный, слабый, не способный на сильные поступки. Но похоже эта слабость проистекала из жизни, которую вел человек.

Но в конечном итоге, при должном умении и обращении даже из глины можно сотворить сталь. А так у образца имелись вполне неплохие задатки. Почувствовав ауру руин не испугался, а значит есть воля. Поднялся на самый верх, почти достигнув входа в форт, значит есть смелость.

Любой другой увидев развалины крепости Старой Империи старался бы держаться подальше и только под гнетом сильных обстоятельств позволил бы себе подойти. Именно таких глупцов в свое время Га-Хор Куэль Ас-Аджар поглотил без остатка, используя выпитые души, как топливо для продления собственной призрачной жизни.

Сломив барьеры воли и жалкие попытки сопротивления, заклинатель проник в глубины разума смертного, достигнув областей памяти, и почти сразу несказанно удивился. Человек оказался выходцем из другого мира.

Открытие так поразило, что на несколько мгновений он остановился, пытаясь понять, как такое вообще возможно. Судя по воспоминаниям, перед тем как оказаться здесь человек находился недалеко от некого древнего храма. Возможно, собранная вокруг культового сооружения энергия на котором долгое время фокусировались мысли и чувства тысяч верующих и проводимые там обряды, создали аномалию, прорвавшую ткань реальности между мирами.

Возникло множество факторов и невозможное стало возможным. Переплетение сил на той стороне каким-то образом соединились с остатками магических плетений вокруг форта, образовалась щель, куда провалился смертный. Окажись на его месте другой, без способностей к магии, его бы убило на месте. Упал бы замертво, как от удара молнии, слишком много оказалось сконцентрировано энергии в одной точке. Но ему повезло, дар позволил перенестись, поглощая гулявшую вокруг силу. Поэтому он так быстро восстановился, хотя по идее должен был еще долго лежать, приходя в себя после перехода.

И все равно, образец выглядел перспективным. Конечно, придется внести изменения, чтобы укрепить и завершить магический внутренний облик. Иначе слабая оболочка его просто не выдержит. Для этого идеально подойдет ритуал Дэзире — обряд разделения и насыщения силой. И тогда сосуд станет идеальным вместилищем для Га-Хора.

Но только для начала не помешает узнать побольше о его мире, древний призрак был не уверен, что после ритуала поглощения удастся сохранить память смертному, поэтому начал изучать его воспоминания. Стоило углубиться, как тень накрыло волной чуждых понятий и эмоций…

«… гигантские железные птицы с ревом проносящиеся по небесам… невообразимые толпы народа, идущие по делам в воздушной гавани… огромные города без конца и края… здания-башни, упирающиеся в небо могучими стражами… странного вида металлические повозки, бесконечной лентой, уходящие за горизонт… утопающие в огнях невиданные городские кварталы…»

Все это оказалось настолько чуждым и непонятным, что Га-Хор смешался, не зная как реагировать. Никогда прежде он не видел ничего подобного. Другой мир был ужасен в своей непохожести на привычный порядок вещей, и в то же время прекрасен из-за своей новизны. Призрак не заметил, как начал с увлечением просматривать чужую жизнь, впитывая ее словно губка.

Но о первоначальной задаче он не забыл, параллельно плетя колдовскую сеть внутри разума жертвы. Обряд разделения и поглощения силы обязательно будет проведен. Действовать оказалось неожиданно трудно, сказывались прошедшие века, но процесс шел, обволакивая сознание чужака невидимой паутиной, должной высосать из него части сознательной жизни.