– Довольна?

– Ну... да, вполне довольна! Так уж и быть, ты не убийца.

– Конечно нет! На самом деле очень глупо со стороны убийцы оставлять свой глаз здесь. Разве он может выронить протез? Навряд ли. Это может значить, что Убаюкина тоже пытаются подставлять. Кто-то проник в его комнату и, пока он спал, выкрал у него протез, чтобы подставить его. Так было с Сэмюелем в прошлый раз. И... – следователь покосился в сторону закрытой двери. – Вы нашли ключи от этой комнаты? Они вчера торчали из скважины.

– Не-а, – покачала головой Илона.

– Значит, ключи утеряны. Кто-то вчера выкрал их у Лебедины, пока она лежала в бреду... В комнату заходили я, Элла, Ева Вита, Табиб Такута и Гюль Ворожейкин. Элла, кто-то ещё заходил?

– Вроде бы нет.

– А Убаюкин?

– Нет, не видела его здесь.

Стюарт прикусил ноготь и собрал улики в пакеты.

– Что-то ещё есть подозрительное?

Девушки покачали головами.

Перед выходом из комнаты Элла накрыла труп одеялом, с сожалением покачала головой и, разнервничавшись, со слезами на глазах вышла вслед за возлюбленным, взяв его за руку и крепко сжав её пальцами.

– Мне страшно, Стюарт...

– Всё будет хорошо. Главное верить в это и... – он не нашёл нужного слова и промолчал, погладив её костяшки пальцев большим пальцем.

Троица спустилась на первый этаж в столовую, где все их вовсю ждали с приготовленной едой за длинным столом. Толпа гудела и напрягала слух:

– Какой ужас, а не утро! Опять!

– Куда мы вообще поневоле попали?..

– On ne peut pas trouver le tueur si vite?.. (фр.: Неужели мы не можем найти убийцу так быстро?..)

– И совсем нет выхода!

– Сколько ещё жертв придётся принести этому злодею?..

– Слышали, что сказал этот проклятый злодей? Он говорил нас, а не его порадовать!

– А у вас есть подозрения, кто этот убийца?..

– Нет, совсем нет! Голова пуста...

– А где Макс?..

Когда Стюарт и Элла вошли в столовую, все разом замолкли. Музыкант бегло осмотрел бледные лица присутствующих и понял, что до сих пор не явился Максим Убаюкин.

– А где господин Убаюша? – вопросила Илона, сев за стол возле Сэмюеля.

Все внимательно посмотрели друг на друга, пожали плечами и продолжили трапезу и разговоры, как ни в чём не бывало. Они даже не догадывались о подозрениях на Убаюкина и на его настоящую работу наёмного убийцы.

Вскоре в фойе раздались шаги, которые все услышали и перевели любопытные взоры на двери, замолкнув.

В столовую спустился смертельно бледный Максим Убаюкин, закрывавший левый глаз дрожащей от волнения ладонью. Все удивлённо уставились на него, словно к ним явился самый настоящий призрак; кто-то даже приподнялся с места и с беспокойством глядел на прибывшего, и почему-то никакие слова не могли сорваться с языка. Убравший до этого пакеты с уликами в комнату, Стюарт и тяжело дышащая Элла опустили взоры в стол, прекрасно понимая, о чём пойдёт разговор, а по губам Илоны зазмеилась страшная улыбка; в мандариновых глазах сверкнуло любопытство, во рту чувствовался сладкий вкус предвкушения.

– Что-то случилось? – первой подала голос Ева Вита. Она вспорхнула с места, подошла к приятелю и положила ладонь на его плечо.

Максим глубоко вдохнул воздуха в лёгкие и выпалил:

– Мне надо вам пг’изнаться.

– В чём, Макси?

– Пожалуйста, дослушайте меня до конца, – он убрал ладонь с глаза, явив на свет серую механизированную глазницу. Губы его дрожали, лицо бледнело сильнее, хотя казалось куда сильнее? – Я...

Актёр Борис Феодов тотчас вскочил с места и громогласно закричал:

– Убийца!

– Подождите! Ну я же попг’осил вас послушать меня! – с отчаянием в дрожащем голосе нахмурился Максим.

– Ну уж нет, убийце я слова не дам! – Борис стал торопливо ощупывать свои карманы, но вскоре остановился и разразился безумным хохотом. Никто не понимал, что происходит. – Будь ты проклят, наёмник! Я в отпуске, не взял с собой оружия, но даю тебе слово, что после этой белиберды с убийствами я приду по твою душу!

– На кой чёг’т вы мне угг’ожаете?! Я же даже слова не сказал!

– А что тут говорить? Слушайте все! – Борис вскочил на стул, привлекая всеобщее внимание. – Этот человек перед нами – наёмный убийца, который умудрился потерять свой глаз! И знаете, что это может значить? Что он мог его обронить на месте преступления! Эй, чёрный, – обратился он к Стюарту. – Вы находили глаз в комнате госпожи Грацозиной?

– Да! – воскликнула Илона. – Так и знала, что этот странный человек убийца! По одному его взгляду было видно, что он – не чистый человек!

– Что значит обронил глаз? – вопросил почему-то побледневший Пётр Радов. Он нервно крутил в руках свою последнюю сигарету.

– Если кто не знает, – начал Борис, – то наёмные убийцы меняют свой левый глаз на протез, который может видеть в темноте и по которому можно определить, в какой группировке состоит наёмник и какой у него ранг! И этот убийца, – он указал на гневно сверлящего его взором Максима, – этот злодей потерял свой протез!

– Замолчите и слезьте со стула! – тут же гневно вскричала Ева Вита. – Как вы смеете обвинять ни в чём неповинного человека и клеветать его убийцей?!

– Да потому что он не невинен, дамочка!

Внезапно правый глаз Бориса прокрутился вокруг оси, – теперь вместо зрачка у него был кроваво-красный опасливо сверкающий ромб на чёрно-синем четырёх-клетчатом фоне. В одном из квадратов виднелся кодовый номер: «363».

– Охотник на глаза (Охотник на глаза – военный, охотящийся за наёмными убийцами и ликвидирующий их. Как правило, трофеем забирает глазной протез наёмника)?! – разом вскричали несколько человек, в том числе и белый от гнева и ужаса Максим Убаюкин.

– Верно! И твой глаз я потом заберу себе в коллекцию...

– Я могу всё объяснить...

– Что убийца может объяснить? И вообще ты мне с самого нашего знакомства не понравился.

– Я... Погоди-ка! Так ты же сам убийца!

– Ёмаё... Это другое! Я ликвидирую опасность, в отличие от вас, наёмников, тьфу! Сатаны на тебе нет!

– Это на тебе нет, иг’од сумасшедший!

– Я – ирод?! Так ты знаешь, кто я вообще такой а?! Да я!..

Все присутствующие удивлённо наблюдали за рьяной словесной дуэлью и отмалчивались, совершенно позабыв про еду, пока Гюль Ворожейкин не встал. Он спустил замолкнувшего Бориса на пол и спокойным голосом сказал:

– Пусть Максим расскажет то, что хотел рассказать. Хватит бросаться пустыми оскорблениями и бранью, это ни к чему не приведёт.

– Спасибо, господин Вог’ожейкин, – Максим легко поклонился ему и с позволения сел за стол возле Евы, что с лаской гладила его по руке. – Я хотел г’ассказать вам немного о своей г’аботе и жизни, так сказать, исповедоваться вам всем.

– Ёкарный бабай... – вздохнул Борис, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. Все пропустили его фразу мимо ушей.

Максим приложил ладонь к груди, где находилось его бешено стучащее от волнения сердце, и начал рассказ:

– Да, как и сказал Бог’ис, я – наёмный убийца, но! пг’ошу заметить, бывший наёмный убийца. Я состоял в гг’уппиг’овке, котог’ой ныне нет, – эта уже давно г’аспавшийся «Циг’кус». Занимался я, как понятно, заказными убийствами и весьма неплохо заг’абатывал, ибо «Циг’кус» состояла в семёг’ке сильнейших и кг’упнейших наёмных ог’ганизаций, – с его губ сорвался рваный вздох. – Я никогда не хотел заниматься убийствами, клянусь вам, но жизнь г’ешила иначе. С самого своего детства я не знал любви, не знал поддег’жки и добг’а. Казалось, я должен был г’одиться злым и чёг’ствым, но нет, я не стал таким даже после того, как г’одители пг’одали меня какому-то стаг’ому гг’язному педофилу. Он не успел меня тронуть, так как меня спас человек из «Циркуса» и стал воспитывать, как своего сына. Но и он меня не любил, бил постоянно и кг’ичал за любую мелкую оплошность, но зато я любил его, потому что мне не к кому было пг’имкнуть. Поймите меня, пг’ошу вас, я никогда не желал никому зла, я совег’шал убийства пг’отив своей воли и уже давно никому не г’ежу глотки! Я никогда не хотел этим заниматься и даже сейчас я в ужасе от того, что пг’оисходит, так как давно не видел мёг’твых тел и давно жизнь не связывала меня с кг’иминалом! Я не убийца, повег’ьте мне, умоляю вас! Я готов на колени встать, лишь бы вы повег’или мне и пг’остили меня за пг’ошлое! Г’азве настоящий убийца пг’изнался бы в своём кг’иминальном пг’ошлом, когда все улики навег’няка указывают на меня? Вряд ли! И я честно пг’изнаюсь вам в своих гг’ехах, и отдаю себя на ваш пг’аведный суд. Судите меня жестоко и беспощадно, я готов ко всему!