Прохора качнуло, и я добавил еще левый крюк, он тоже угодил в челюсть. Главарь сталкеров зашатался, но добивать я не стал, надеясь, что поединок сейчас закончится. Однако не тут-то было. Быстро оклемавшись, Прохор вновь замахал кулаками.

Хорошо, сказал я, и изменил тактику — начал раз за разом бить в его правый бок, то есть по печени. Уклоняюсь от удара — и левый крюк. Раз за разом, и очередного удара Прохор уже не выдержал. Скривившись от боли, он встал на колено, а потом и вовсе лег на пол, даже тихонько застонав.

Вокруг меня стало тихо. Такого, как я понял, не ожидал никто. Поединок превратился в унижение для руководителя сталкеров. Что же теперь будет?

Ко мне подошел Антип и, не глядя в глаза, мрачно процедил:

— Ты принят. Завтра приходи в течении дня, обсудим детали. А сейчас уходи.

Тому, что сейчас надо уйти, я обрадовался. Очень уж неприятная ситуация с избиением их главаря.

Вернувшись домой, я стал думать, как поступить дальше. Драка с Прохором была инициативой не моей. Он мне предложил повоевать на кулаках, не я ему, но теперь у меня такое чувство, будто я заполучил новых врагов.

Сказать себе, что сам виноват — на это способны немногие, и на лице Прохора с Антипом было написано то, что они привыкли действовать, а не терзаться угрызениями совести. А самое плохое в том, что поскольку в таких бандах главарь обязан быть самым крутым, вполне возможно то, что меня попытаются устранить. Там, куда мы ходим, полиции нет. Да и в городе толку от нее не особо, как я уже понял.

Пошагав в раздумьях по комнате, я решил сходить к Виктору, в его подвал-магазинчик. Может, подскажет что дельное.

Через полчаса я был уже там. В магазине снова не оказалось ни одного покупателя и на месте продавца опять стоял Виктор, загадочно улыбающийся, как Сфинкс.

Я рассказал ему о том, что случилось.

— Не знаю, как поступить. С одной стороны, меня приняли, я теперь в авторитете, но что-то мне все не нравится. Боюсь, не простят то что, я заставил их главного валяться на полу.

— Правильно рассуждаешь, — кивнул Виктор. — Очень правильно. Прохор — человек простой, он может и скоро забудет, как получил по физиономии, но у его заместителя Антипа характер другой. Мерзкий и злопамятный, за это его в банде многие очень не любят, и он там только оттого, что Прохор доверяет ему. А сейчас авторитет Прохора упал и положение Антипа тоже пошатнулось. Да и вообще, исключать того, что через несколько месяцев к тебе подойдут сталкеры и предложат возглавить банду, исключать нельзя. Вероятность, что Антип во время очередного похода выстрелит тебе в спину, почти стопроцентная.

Я грустно вздохнул.

— И что же мне делать, застрелить его первым? Как-то не хочется.

— Да и нельзя. Такого тебе не простят, даже если ты сделаешь все тихо. Тебя обвинят в любом случае и против тебя встанут даже те, кто не любит Антипа, потому что новичок, в первый день избивающий главаря, а на второй убивающий второе лицо, всех напугает. А сталкеры люди простые, от того, что их пугает, они постараются избавиться. Неуязвимым ты не являешься точно.

— Ясно. Из «лучников» придется уходить. Но чем заниматься дальше, не знаю… Хоть в охранники подавайся. Или другую группу сталкеров ищи, но, думаю, они общаются с «лучниками» и узнают, что произошло. Захотят ли связываться с таким человеком — вопрос.

Виктор рассмеялся.

— Конечно, не захотят… Мутный тип с магией и умением залепить в челюсть — от таких надо держаться подальше.

А затем он хитро посмотрел на меня.

— Как ты думаешь, откуда появился этот особняк и магазин?

— Не знаю, — пожал я плечами.

— Подумай. Ответ лежит на поверхности.

— Даже не подозреваю.

— В молодости я был сталкером.

Я присвистнул.

— Никогда бы не сказал.

— А про это уже мало кто знает, — улыбнулся Виктор. — Да, был сталкером, неплохо заработал на этом, потом стал нанимать мастеров и делать из добычи разные вещи…, а дальше всему научился сам, и почти перестал нуждаться в посторонних. Конечно, приходится платить «рассветным», но времена такие, что платить кому-то придется — не им, так полиции или дикому батальону нашего адмирала. Я мало чего боюсь, но воевать со всем миром у меня желания нет.

Я слушал молча. А Виктор-то человек очень интересный.

— Заработал в сотни раз больше, чем другие сталкеры, потому что входил в правильную группировку. Угадай, в какую?

— Откуда мне знать, — удивился я. Мне никто, кроме «лучников», не известен.

— Все ты знаешь, — ухмыльнулся Виктор, — потому что ответом будет «ни в какую». Я ходил в зону один! Разве что иногда брал специалиста по разделке туш — я с этим возиться не люблю.

Я недоверчиво посмотрел на него.

— Как ты это делал? Звери в зоне ходят толпами, с ними и много народа едва справляется!

— Все так говорят! Но они не правы. Точнее, не совсем правы. Надо браться за такие задания, которые не требуют больших войн. Тихонько пробраться вглубь и что-то утащить — вот что один человек сделает лучше большой группы. Много народу легче заметить — к ним сбегаются хищники, а добыча, если у нее немножечко есть мозги, наоборот, прячется.

— Вот как, — сказал я.

— Да! — развел руками Виктор. — И я это делал, не владея, как ты, магией. Поэтому в самый центр «зоны», к лучшим вещам я так и не добрался. Но ты, если захочешь, можешь попробовать.

Я задумался.

— А проблем у меня со сталкерами у меня не будет?

— Нет. В Мурманске их немного и они друг с другом не ссорятся. Если будут что-то делить, «рассветные» им быстро все объяснят. Тут они за порядком как раз следят.

— А сами рассветные что скажут?

— Ничего абсолютно. Платить все равно придется, поэтому какая им разница, ходишь ты на зону один или с кем-то? Больше добычи — больше прибыль, вот и все их рассуждения. С ними я тебя, если что, сведу, и сам обо всем договоришься.

— Но как я узнаю, где находятся ценные вещи? И что они из себя представляют? Для меня что шкура гиены, что кусок медузы или зуб хорька — все едино.

— Я тебе помогу. Я и сам многое знаю, и сталкеры мне рассказывают. Что-то они добыли, что-то не смогли — но видеть-то видели! Значит за той добычей может сходить кто-то другой.

— Подумаю, — сказал я, хотя все про себя уже решил. Тем более, что других вариантов не оставалось. Но мне не хотелось мгновенно соглашаться.

— Подумай, а пока у меня для тебя кое-что есть.

С хитрой усмешкой Виктор достал из-под прилавка лист пергамента. На нем карандашом изображался шестиугольник стихийной магии. Нижний угол, соответствующий магии «призрачных клинков» был заштрихован. А под ним виднелся рисунок — человечек протягивал вдаль длинную-длинную руку.

— Что это?

— Очень большая редкость. Телекинез, заклинание призраков. Полезная штука, насколько я могу судить. Позволяет двигать вещи на расстоянии. Много лет лежало у меня, никому не нужное. Ни один мастер клинков ко мне не заходил. Их всегда было мало, а потом и те почти все сгинули.

— Сколько оно стоит?

— Пятьсот рублей, — ответил Виктор. — Извини, больше дарить ничего не могу.

Я выложил деньги и забрал пергамент. Дорого, но заклинания — не то, на чем стоит экономить. Тем более заклинаниями «клинка» — учителей, похоже, тут днем с огнем не сыщешь.

…Прибежав к себе, я принялся медитировать. Замок теней оказался на месте и пустил меня к себе. А через полчаса я уже мог переставить вещи на полке у другой стены дома.

Для расстояния, на котором действовал телекинез, квартиры было мало, и я вышел на улицу во двор. Прохожие отсутствовали и мне никто не мешал. Проведя серию экспериментов, я установил, что могу двигать нетяжелые предметы на расстоянии метров до тридцати. Дальше — никак. Долбануть телекинезом по морде тоже не получалось, я даже расстроился. Ну да ладно, и так неплохо. Пригодится.